День игры
Шрифт:
Он всегда принимал реалии жизни в дороге, компромиссы, связанные со статусом звезды баскетбола. Когда я слышу, что он решил пустить корни здесь, со мной, и понимаю, сколько усилий он приложил для этого, я падаю в обморок.
— Я знаю, что ты ненавидишь, когда узнаешь, что не можешь делать все сам и на своих условиях, но это в какой-то степени даже приятно, — пробормотала я.
— Да? — Он качает головой.
— Ммм…
У меня болят ребра, когда я прижимаюсь к его лицу.
— Мы вместе найдем идеальный дом. А что касается ощущения дома… — Мои
Он прижимается лбом к моему, и у него перехватывает дыхание.
— Ты для меня — все, Пинк. Я бы променял все, что сделал в этой жизни, на один день в качестве твоего мужа.
Он целует меня сейчас, с такой ленивой одержимостью, что у меня слабеют колени.
Я люблю его и хочу его. Нет ничего лучше, чем остаться наедине с этим мужчиной. Каким бы сложным ни был мир за окном, он — все, что мне нужно.
Он заглядывает под мой топ, его рука задевает сетку моего бюстгальтера.
— Что это?
— Подарок от Брук.
Я поднимаю топ, и он целует меня, тяжело выдыхая. Его руки лежат на моих бедрах, не давая сдвинуться с места, пока я спускаю леггинсы.
Зеркало в углу показывает мне наше отражение. Ткань не прикрывает ровным счетом ничего — только мои соски и крошечный участок между бедрами.
Молния освещает комнату, и Клэй вглядывается в номер. Его имя. Его брови поднимаются под влажными волосами.
— Ты такая чертовски сексуальная. Если бы ты знала, каким слабым ты меня делаешь.
Мне нравится, как он хочет меня. Это как оказаться в бушующем огне, сгорая до тех пор, пока я не стану частью того же пламени, которое поглощает меня.
Его дыхание обдувает мое лицо, когда он отступает на дюйм.
— Ребята найдут, где переночевать, пока не закончится дождь. — Пальцы Клэя запутались в моих волосах, наклоняя мое лицо. — А вот ты никуда не пойдешь.
— Это не похоже на то, что хороший мужчина сказал бы своей невесте, — поддразниваю я.
— Нет. Это то, что отчаявшийся мужчина сказал бы своей жене.
Он перекидывает меня через плечо, и я вскрикиваю, когда он бросает меня на верхнюю койку и поднимается следом за мной. Он наклоняется надо мной и прижимается губами к моей ключице. Его поцелуи скользят по моей коже, каждый из них поразительно нежен.
Его волосы влажные от озера, а мои — от дождя.
Я дрожу, и он укутывает нас одеялом, а затем начинает спускаться по моему телу.
— Миссис Уэйд.
— Идея Брук, — пробормотала я.
— Напомни мне поблагодарить ее за это. — Его губы скользят по моей груди. Затем смыкаются на вершинке сквозь ткань.
Ощущения восхитительны. Удовольствие стягивает меня, как бархатный канат. Он — кукловод с этим ртом, этими руками, и я танцую на его ниточках.
— Мне нравится видеть мое имя на тебе. Зная, что это будет и твое имя. — Его прикосновение скользит по моим бедрам, где находится его номер. Это неприкрытое обладание, обозначение своей территории.
Он проводит кончиком
ткани по моему влажному разрезу.Клей надавливает на те места, где я намокла. Он погружается внутрь, заполняя меня сначала одним толстым пальцем, потом двумя. — Покатайся на моих пальцах.
Я не смогла бы отказаться, даже если бы попыталась. Мое тело нуждается в нем, и то, как он смотрит на меня — не с одержимостью, а с полным обожанием, — я не могу ему ни в чем отказать.
— Вот так, Пинк, — прошептал он мне на ухо, смахивая волосы с моего влажного лица. — Ты такая красивая. Лучшая, блядь, часть моей жизни.
Моя грудь расширяется от тоски и любви.
— То же самое, — шепчу я, обхватывая его лицо рукой.
Он поворачивает свои губы к моей ладони, и я выгибаюсь навстречу его пальцам.
— Ты мне нужен, — бормочу я.
Он не снимает стринги и не рвет их. Вместо этого он отводит их в сторону.
— Нова, — стонет он, погружаясь в меня на дюйм за дюймом. — Так чертовски хорошо. Такая чертовски моя.
Клэй заставляет меня чувствовать себя так, будто мое сердце может выскочить из груди. Как будто я могу улететь от удовольствия. А еще мне кажется, что я беру свою жизнь в руки, потому что он такой огромный, мужественный и решительный, и я думаю, не разорвусь ли я в любую секунду.
Это того стоит.
Мои ногти впиваются в его спину.
Он стонет, насаживаясь сильнее.
Двухъярусная кровать скрипит под тяжестью наших движений.
Он — бог. Большой, темный и жестокий.
Я — его слабость. Яркая, мягкая и сладкая, как конфета.
И я становлюсь все ближе. Каждый удар его бедер, приходящийся как раз на нужное место, тянет меня к краю. Его пальцы впиваются в мою задницу, когда я выгибаюсь навстречу ему. Его губы касаются моего виска. Мои руки обхватывают его спину, прижимая к себе.
И тогда я больше не могу этого выносить.
— Вот так, Пинк. Кончи на меня.
Вскоре он тоже дрожит.
Я шепчу его имя и дрожу, когда наслаждение поглощает меня. Я как хворост в костре на улице, сгораю, пока не остается ничего, кроме дыма.
После этого он осторожно, чтобы не придавить меня своим телом, перекладывает нас так, чтобы оказаться на своей стороне.
Проходит не меньше минуты, может быть, десять, прежде чем звезды в моих глазах прекращаются.
Меня пробирает дрожь.
— Все еще холодно? — пробормотал он, прижимаясь губами к моему обнаженному плечу.
— Нет. — Я качаю головой и поднимаю клочок ткани, из которого состоит лифчик.
Он усмехается и обнимает меня до тех пор, пока его сердцебиение не совпадает с моим.
15
КЛЭЙ
День до свадьбы
Солнце проникает в окно, ленивый луч, который соответствует моей энергии, когда я приоткрываю глаз.
Нова прижалась к моему боку. Ее волосы волной рассыпаются по подушке. Я не могу удержаться, чтобы не провести по ним рукой, и она шевелится.