Деньги не пахнут – 3. Транснациональная корпорация

Я без запинки ответил, что не укрылось от них.

– Старый мир изжил себя, все эти замкнутые местечковые правительства и императоры не дают развиваться капиталу дальше. Поэтому задача, которую поставили мне: объединить весь мир в единую финансовую систему. Сделать несколько мировых крупнейших бирж и фондовых рынков, чтобы на них присутствовало большинство компаний всех стран, на стоимость которых можно было влиять, просто сидя в удобном кресле у себя дома и нажимая одну кнопку.

Я замолчал, а в комнате воцарилось молчание. Оба взрослых закрыли глаза и словно ушли в себя, ничего не отвечая. Так продолжалось почти десять минут, и все это время я сидел молча и ждал. Наконец сидящий справа открыл глаза, второй также внимательно посмотрел на меня.

– Это странно, но мы придерживаемся ровно такого же мнения, – сказал голубоглазый, – приятно, что кто-то пришёл к точно такому же решению и, мало того, стал действовать. Мы, правда, ещё не сошлись в методах, поэтому, если несложно, хотели бы услышать, какими будут ваши дальнейшие шаги в этом. Если это, конечно, не секрет.

– Думаю, меня не будут сильно ругать, если я их озвучу, – я пожал плечами, – ведь я правильно понимаю, если мы придём к соглашению, вы будете помогать мне в развитии этого плана, но, разумеется, своими способами.

– Ты всё правильно понял, – кивнул второй собеседник.

– Тогда мой ближайший план – провести индустриализацию Японии и под предлогом развития сети кафе быстрого питания связать континенты и страны оптоволоконными линиями связи, а также ускорить развитие компьютерной техники, с помощью которой можно будет организовать большие площадки, на которых можно представить компании и их акции.

– Компьютеры большие и неудобные в обращении, – заметил один из них.

– Это пока, я сделаю их компактного размера, а главным устройством любого человека будет смартфон, аппарат размером с нынешний телефон, но функционально выполняющее те же функции, что и компьютер.

Оба сидящих передо мной переглянулись.

– Звучит так, будто вы перечитали фантастов прошлого, – хмыкнул один из них.

– Давайте поспорим, господа, скажем, на контроль за Германией, что буквально пять лет – и всё это осуществится? – впервые за наш разговор я улыбнулся, что вызвало настороженные взгляды. – Ведь, с ваших слов, я просто говорю нелепицу, так что вы ничего не теряете.

– У вас уже есть рабочие прототипы! – внезапно вскрикнул голубоглазый, подаваясь вперёд на кресле. – Но кто? Где? Как?

Я лишь загадочно пожал плечами.

Он упал обратно в кресло и задумался.

– Сколько Бессмертных в вашей фракции, спрашивать, думаю, бессмысленно? – спросил он спустя какое-то время.

Я даже не пошевелился при этих словах.

– Мы выделим тебе нашего человека, – второй человек снова вмешался в наш разговор, – он присмотрит за твоими дальнейшими шагами в Японии и предостережёт, если ваши интересы снова пересекутся с нашими. Тогда он поможет их решить без нужной суеты.

– Хорошо, если я смогу через него общаться с вами – это будет полезно.

– Тогда спасибо за разговор, он был весьма интересен и полезен.

– Подождите, а как я узнаю вашего человека? – поинтересовался я.

– О, не беспокойся, – улыбнулся один из них, – ты точно не ошибёшься.

Хотя говорили они загадками, но делать было нечего, я поднялся и, попрощавшись, вышел из комнаты. Ян Филипс, ничего не говоря и не спрашивая, довёз меня до аэропорта, и под завывания сирены рамки пограничного контроля мы покинули город Эйндховен.

Вернувшись в Токио, я отправился сразу в офис, чтобы подумать над прошедшей встречей, которая неожиданно столкнула меня с высшими силами этого мира, о существовании которых я до сегодняшнего дня мог только подозревать. Идя по коридорам к своему кабинету, я краем глаза наблюдал, как люди подскакивают и кланяются мне, провожая взглядами идущую группу со мной во главе. Джина за стойкой подскочила и вместе с другими секретарями низко поклонилась.

– Ко мне никого не пускать, только если что-то сверхсрочное, – сказал я, и она склонила голову.

Оставив охрану у дверей, я вошёл внутрь и, сбросив пиджак с галстуком, упал на стул, анализируя, всё ли я правильно сделал, в разговоре с теми людьми. Небольшое дуновение сквозняка от открытой двери вызвало моё неудовольствие. Я произнёс вслух:

– Джина, я ведь просил никого не пускать.

– Прости, Реми, но нам нужно обговорить наши новые отношения, – услышал я холодный, но такой знакомый голос.

Капли холодного пота пробежали у меня по спине, и я, крутанувшись на стуле, увидел стоящую рядом Джину, которая была совершенно другая, не такая, как я привык. И главное, я не чувствовал от неё ничего! Ни единой эмоции, как и с теми людьми, с кем я встречался сегодня!

В голове судорожно стали мелькать картинки наших встреч с ней, а также то, что я ей говорил. Она знала многое! Очень многое обо мне! Хорошо хоть, я не разболтал ей главное, то, из-за чего сейчас могла зависеть моя жизнь. Мой характер, отторгающий любые человеческие отношения и чувства, помог мне в этом.

– Одно могу сказать точно, трах…ся и ночевать у тебя, я больше точно не буду, – улыбнулся я спокойной, уверенной улыбкой.

– Тогда я предлагаю оставить всё как есть. Я твой секретарь. Надеюсь, к моей работе у тебя нет претензий? – поинтересовалась она.

– Ты превосходный секретарь, – был вынужден признать я.

– Если тебе нужно будет что-то передать тем людям, с которыми ты разговаривал, то учитывай, пожалуйста, разницу во времени, – добавила она, – в остальном меня предупредили во всём тебе помогать.

– Хорошо, – я кивнул, – тогда на этом всё, мне нужно подумать.

Словно по щелчку пальцев, она мгновенно изменилась. Передо мной стояла прежняя Джина, от которой в мою сторону шла сильная влюблённость, влечение и преданность. Всё, как я привык.

– Принести вам закусок, господин Реми? – поинтересовалась она с низким поклоном.

– Да, и чашку чая. Ты знаешь, как я люблю, – улыбнулся я, шокированный таким перевоплощением.

– Конечно, господин Реми, – она мило улыбнулась мне, даже смутившись при этом, и вышла из кабинета.

Когда дверь закрылась, я от ужаса произошедшего на секунду даже забыл, как дышать. Джина – мисс Джонсон, которую я, думал, знал как себя! – оказалась совершенно не тем человеком! Теперь я даже не знал, кто она, какой силой обладает, на каком уровне находится! Да чёрт возьми, я вообще, получается, не знал этого человека, придумав себе в голове просто образ покорной и заботливой женщины. Если бы не моё отторжение любых человеческих эмоций, я мог бы рассказать ей и об алтаре, и обо всём остальном, во время наших многочисленных соитий и лежаний в кровати рядышком, обнявшись, прошло. Теперь она явно думает обо мне то же, что и я о ней. Что я неизвестный сукин сын, который многое от неё скрывал всё это время.