Дерзкая невинность

— Мне так понравилось спать с тобой. Так тепло и уютно.

— Мне тоже нравится это.

Она потянулась и посмотрела в сторону окна.

— Мне следовало бы скорее бежать отсюда, испугавшись, что кто-то может нас застать. Но знаешь? Я думаю, что одна лишняя минута с тобой стоит того.

— Я согласна с тобой.

Он наклонился, вдыхая запах ее волос.

— Но это эгоистично, не так ли? — вздохнула Оливия.

— Я так не думаю.

— Моя семья была бы оскорблена. И в ярости.

Макс хихикнул:

— Я думал, что ты уже поделилась с ними своими намерениями относительно меня.

Эта мысль была дьявольски неприятной. У него никогда не было ни брата, ни сестры, так что он мог лишь вообразить, насколько сестры могли быть близки. Макс не знал, что отношения между родственниками могут быть настолько близкими.

— Только с Мег. И даже она не одобрила, если бы я сообщила ей о том, что провела ночь в твоей постели в ее доме.

— Я не надеюсь, что когда-либо смогу понять ее точку зрения.

Если бы Оливия была его сестрой и провела бы ночь с мужчиной…

Эта мысль была слишком неприятной, и он решительно отмел ее.

Прижав к груди простыню, Оливия села. Макс поднял руку и провел пальцем по ее щеке.

— У тебя болит там после вчерашнего?

— Немного, — ответила она с застенчивой улыбкой, от которой у него сжалось сердце.

Макс сел и, обхватив ее за шею, повернул лицом к себе, чтобы поцеловать. Но потом отпустил, дав ей возможность решить, остаться ли ей или уйти.

Оливия посмотрела ему в глаза и, помолчав, спросила:

— Ты считаешь… Мы можем сделать это еще раз, прежде чем я уйду?

Такого Макс, по правде говоря, не ожидал. Ему пришлось задержать дыхание, потому что ее вопрос сразу же заставил его тело напрячься, а плоть начала пульсировать.

Он был в таком восторге от мысли, что ему удалось оказаться в постели с Оливией Донован, что он тут же забыл о своем обещании не допустить ее беременности. Макса убивало уже то, что ему пришлось отпустить ее.

— Мне бы этого хотелось, — произнес он серьезно. — Больше всего на свете. — Ему действительно был нужен еще один раз.

Оливия легла на спину и протянула к нему руки в приглашении. Макс взял одну руку и прижал ее к своей вставшей плоти.

— О, — пробормотала она.

— Обхвати ее своими пальцами, — прохрипел он.

Нерешительное прикосновение ее прохладных пальцев было почти пыткой, но одновременно и наслаждением и… искушением.

Стиснув зубы, Макс направил ее руку так, как двигалась его плоть внутри ее прошлой ночью.

Оливия взглянула на него, и ее пальцы скользнули вниз.

— О, тебе это нравится, — выдохнула она.

— Да, — на таком же выдохе ответил Макс.

Она задвигала рукой, а потом дотронулась большим пальцем до головки, внимательно наблюдая за выражением его лица.

Макс лежал на боку и еще несколько минут позволял ей мучить себя. Господи, думал он, как быстро она учится. Если Оливия сейчас же не прекратит, он просто взорвется.

— Я хочу понять, — тихо произнесла она.

Макс открыл глаза и встретился с ней взглядом.

— Ты могла бы приказать мне… — он втянул носом воздух, когда ее пальцы коснулись мошонки, — прыгнуть вниз с высокой скалы, и я сделал бы это не раздумывая.

Оливия улыбнулась:

Так вот как можно управлять мужчиной.

— Не мужчиной, — поправил ее Макс, — а мной. И черт возьми, Оливия, все, что тебе нужно делать… ааа… — Он застонал, когда она сжала его плоть. Внутри его все напряглось, и это был знак того, что финал уже близок.

— Что? прошептала Оливия. — Что я должна делать?

— Просто улыбайся мне… Я однажды уже погиб от одной твоей улыбки.

Она еще раз потянула его плоть.

— Нет, — простонал Макс. — Еще не…

Он отвел ее руку и пробормотал:

— Встань на четвереньки, дорогая.

Оливия взглянула на него с удивлением, но кивнула.

Несколько мгновений он смотрел на рассыпавшиеся по спине волосы, на гладкую кожу, на тугие округлости ягодиц и провел пальцем по позвоночнику от шеи до самого низу.

— Ты само совершенство, — провозгласил Макс.

Просунув палец ей между ног, он ощутил дрожание нежных влажных лепестков ее плоти.

— Не бойся. Это будет приятно. — Все его сомнения улетучились, когда он понял, что Оливия готова его принять. Он гладил ее до тех пор, пока не почувствовал, как она сжала его палец, и тогда медленно вошел в нее.

Это было что-то неземное: Оливия была невероятно мокрой и такой горячей.

— Я не смогу долго продержаться, Оливия.

Ее ответом был сильный толчок, благодаря которому он вошел в нее полностью. Макс задержался на мгновение, закрыв глаза, чтобы сполна ощутить блаженство.

Обхватив ее бедра, он начал двигаться, внезапно почувствовав, что не сможет себя контролировать. Толчки становились все сильнее, все напористее, напряжение в плоти нарастало и тогда…

Все еще не выпуская из рук ее бедра, Макс вышел из Оливии и прижался к ней в тот момент, когда влага выплеснулась наружу. Ему казалось, что прошлой ночью он отдал все, что мог. Макс повалился на бок, увлекая ее за собой.

Наклонившись, он поцеловал Оливию в макушку.

— Спасибо.

— Ммм, — все, что она смогла ответить.

Он лежал еще какое-то время, собираясь с силами. Потом встал, натянул брюки и, шатаясь, подошел к умывальнику. Намочив полотенце, Макс вернулся к Оливии.

Она встрепенулась, почувствовав влагу на спине.

— Тихо, дорогая. Лежи спокойно. Позволь мне позаботиться о тебе.

Макс тщательно протер ее всю, потом принес ночную рубашку и помог надеть ее и даже завязал ее у шеи бантиком, как ей, очевидно, нравилось.

— Спасибо тебе за прошлую ночь, — произнесла Оливия, подняв на него глаза. — Спасибо тебе за сегодняшнее утро.