Дерзость на шпильках

– Артём?! – прошептали ее ещё не зажившие губы. – Я думала, ты мне мерещишься.

– Нет, Цветочек мой! Вполне реальный, можешь потрогать, понюхать, пощипать.

– Ты пришёл,– она всё также смотрела на меня, будто я призрак.

– Конечно, пришёл. Анют, я полный тормоз и дебил, но мозги ещё немного остались.

Она молчала, только моргать стала чаще. Её слёз я не переживу.

– Я очень соскучился, совсем не могу спать без тебя, – поделился своими переживаниями, пересаживаясь с корточек к ней.

Провёл пальцами по ее ладони, потом выше по руке до плеча и ключицы и, как можно нежнее, по щеке.

Аня нахмурилась.

– Я ужасно выгляжу, не надо, – печально прошептала она, уклоняясь от моих пальцев.

Я не позволил. Вернул лицо в прежнее положение и, наклонившись, оставил лёгкий поцелуй в разбитый уголок нижней губы.

– Если ты позволишь, я поцелую каждую ранку и синячок на твоём теле. И ты замечательно выглядишь, просто устала.

Я все это говорил у ее приоткрытых губ, борясь с желанием зацеловать до смерти.

Проиграв в этом сражении, мягко прикоснулся к ее губам, спрашивая позволения. Аня судорожно выдохнула мне в рот и ответила на поцелуй.

– Прости меня, прости! Я такой ревнивый придурок!

Эмоции захлестнули через край, когда ее тонкие пальцы сжали мои плечи, притягивая к себе.

– Иди ко мне, – попросил ее, а сам, отбросив цветы на пол, уже аккуратно приподнял за талию, чтобы пересадить на свои колени.

Сейчас мне было жизненно важно почувствовать всю её в своих рук, вес её тела, тепло её кожи. Я, как наркоман, добравшись до своего персонального яда, готов проглотить его целиком и раствориться в смертельной нирване.

Стараясь не раздавить своего ангела в моих железных объятьях, я вжал ее в себя, зарываясь носом в волосы, целуя по пути всё то, до чего доставал. Аня гладила мои плечи, шею, зарываясь пальцами в волосы, отчего все моё тело потряхивало от наслаждения.

– Тём!? Ты дрожишь! Ты болеешь? – волнуясь, произнесла девушка, начиная ощупывать моё лицо, прикладывать руку ко лбу.

– Да, Анют, болею. Я тобою болею, и если ты немедленно не скажешь, что возвращаешься ко мне, возвращаешься на работу и, соответственно, никуда не переезжаешь, то моя смерть будет на твоей совести.

– Демидов, ты меня поражаешь! Оказывается, ты умеешь шутить!

– Ангел мой, какие шутки?! Тут всё серьёзно! – воскликнул я обиженно, отрываясь от целования женского плечика в вырезе широкого свитера.
– И?!

– Я вернусь, но…

– Потрясающе, я так рад, – прервал ее, снова нежно целуя ее губы.

– Артём, ты недослушал мои условия, – недовольно воскликнула она.

Я встал вместе с ней, и девушка обхватила меня ногами. Остановился, придерживая ее под попку. Мне кажется, я могу так вечность стоять.

– Я заранее на всё согласен, но, если хочешь, можешь огласить весь список.

– Условие одно: ты должен мне доверять, – заглядывая в мои глаза, попросила девушка.

Это самое сложное. Доверие у меня в глубоком дефиците, но ради нее я мог рискнуть и последним.

– Хорошо, Цветочек мой, договорились. Я тебе доверяю, а ты не прикасаешься к другим мужчинам.

Её широкая улыбка отразилась даже в глазах: красивых, живых и очень усталых.

– Тебе надо поспать, – решил я, шагая к двуспальной кровати.

Она согласно покивала головой. Уперевшись одним коленом в матрас, уложил Аню на постель. Она, сцепив руки на моей шее, не позволила уйти.

– Останься, иначе я не смогу уснуть, – прошептала она.

– Боюсь, эта идея не понравится твоему отцу.

Вот только упрямством она пошла в папу, продолжая тянуть меня вниз. Я не особо сопротивлялся, всем телом желая именно этого. Чем ближе к ней, тем спокойнее душе.

– Папочку я возьму на себя, – прошептала она, подтягиваясь вверх, чтобы оставить лёгкий поцелуй на губах.

Я опустился на неё сверху, удерживая вес на согнутых в локтях руках, а ладонями обхватил ее лицо, будто в рамочку. Большими пальцами поглаживал розовые щёчки с остатками синяков, понимая, что тону в этой кристальной голубизне её глаз. Единственная мысль, которая плавала на краю сознания, это раздеть и любить моего Ангела, пока она не забудет все мои жестокие слова и прикосновения Карпова.

Мои желания отразились в теле, сбивая дыхание, но Аня отрицательно качнула головой.

– Мне сейчас нельзя, у меня «особые дни», – пролепетала она, уже начиная краснеть.

Ее милые розовые ушки всегда приводили меня в полный восторг.

– Я знаю, – увидев непонимание на её лице, прояснил. – В больнице спросили о возможной беременности, я подтвердил. Тебе сделали УЗИ, врач сказал, что беременность не видит, что скоро наступят менструальные дни. Не поверишь, но я в тот момент даже расстроился. Уже потом решил, что это к лучшему, так как тебе вкололи какое-то дерьмо.

– Ты хочешь от меня детей!? – хрипло спросила она, до боли сжимая пальцы в моих волосах.

– Обязательно! Я все продумал! Вдруг меня в очередной раз укусит бешеная пчела в задницу, ты так легко меня не бросишь, если у нас будет ребенок.33e32

– Я не бросала, я дала тебе то, что ты хотел! Свободу от меня и наших сложных отношений. Когда любишь, то ты не ломаешь любимого под себя, а просто отпускаешь.

Ее слова, словно острое лезвие ножа, прошлись по мне, останавливаясь в районе сердца.

– Прости меня, но я эгоист! – мой ангел нахмурился, так что нежно разгладил пальцем складку между её тонких бровей, продолжая свою мысль. – Да, ты связалась с законченным эгоистом, так как я тебя и любя никогда не отпущу. Даже если сама уйдёшь, то найду и верну

– Пойдешь за мной куда угодно? – ее голос все сильнее ломался, а маленькая слезинка, скатившись из уголка глаза, исчезла в волосах на виске.

Я точно проследил ее путь.

– Да, куда угодно и сколько угодно раз.

– Потому что не можешь без меня спать?!

– Потому что я люблю тебя! – прошептал я, практически теряя голос от напряжения и непривычности к таким признаниям.
– И да, спать тоже не могу.

Ещё несколько слезинок скатились по прежнему маршруту.

– Анюточка, ангел мой, если будешь плакать, то больше я тебе в любви признаваться не стану. Это вообще для меня, ценителя молчания, что-то невыносимое.