Девочка Аллигатора

– Поэтому ты бросила универ?

– Да.

– Ты же говорила, что "не твоё".

– И не врала. Не моё. Не моё это, Ксюх, не трахаться, ни флиртовать и за копейки сидеть, вот как ты в офисе, и впахивать изо дня в день. Я видела, куда это впахивание приводит. Мама же спилась откровенно. Ты знаешь, кем она сейчас работает?

– Кем.

– Продавщицей в хозмаге. В соседний посёлок на маршрутке ездиет. А знаешь, как она меня называет?

– Догадываюсь.

– "Шлюхой", – щурит глаза Дашка. – А ещё "неблагодарной тварью". И ещё "дрянной сестрой, которая Машку с толку сбивает". Нет, бля, мне надо Машке говорить: смотри, как здорово! Видишь, какая мама – молодец? Самостоятельная женщина. По сути бросила нас из–за своей работы, превратилась в мегеру и спилась. Чтобы теперь в хозмаге работать продавщицей. Ну, класс! Делай так же, Маш! Карьера – огонь просто! Ты знаешь, что я, когда мать без работы была, подаренные ей когда–то папой украшения в ломбард носила закладывать? Ты знаешь, как мне стыдно было?!

Не знаю. И что ей ответить на это – не знаю.

– Ксюх, я для себе поняла одну очень важную вещь. Я хочу, чтобы у меня был богатый муж. Хочу, чтобы он меня содержал. И мне нравится та жизнь, которую я теперь веду. Если тебе плевать на тот шанс, что тебе выпал, то мне нет, не плевать. И я собираюсь сделать так, чтобы как минимум Ваня – стал моим парнем.

Вздохнув, прикрываю глаза.

– Даш.

– Что?

– Даш, они не ухаживают за нами. Они нас взяли с собой, чтобы развлечься.

– Пфф! – Дашка смеётся. – Я тоже развлекусь. Это ты вот сидишь тут, в шикарном частном самолёте, с кислой миной, и стараешься сделать всё, чтобы они перестали стараться! Запомни, Ксюх, мужиков надо уметь поощрять, когда это выгодно! Я тебя на четыре года старше, Ксюх. И как–то немножко побольше тебя об этом знаю. Этот Аллигатор, он всё равно сделает, как хочет. Сколько бы ты из себя недотрогу не строила. И знаешь что?

– Что?

– Вот я вообще не понимаю, что он в тебе нашёл. Вот без обид, Ксюх. Правда, не понимаю. С таким твоим отношением. Думаю, что он бегает за тобой сейчас чисто из спортивного интереса. Но уверена он очень хорошо запомнит, как ты реагировала на то, что он тебе подарки дарил и тому подобное. И не захочет больше. А я, если он переключится на меня, а я очень постараюсь это сделать, буду его поощрять за всякие ништяки. И либо замуж за него выйду, либо залечу от него, и он мне алименты платить станет. Либо, на крайняк, я с Ваней всерьёз замучу. Его, считай, я уже охмурила. И заметь, Ксюх, я ведь считаюсь с тобой. Я ведь тебя спрашиваю. Как подругу свою. Нужен тебе этот олигарх или нет. Потому что мне не плевать, Ксюх, на твои интересы.

– Забирай, – холодно отвечаю я. – И "подарки" его могу тебе отдать.

– Чё ты злишься–то?

Отворачиваюсь к иллюминатору. На душе сейчас – просто погано. Из–за всего.

– Ну, чё ты злишься, Ксюх? Ксю–ух?

Не хочу с ней разговаривать.

– Ну, как знаешь, – вздохнув, говорит она.

Отстёгивает ремень, пересаживается в кресло с другой стороны и, пристегнувшись, берёт какой–то гламурный глянцевый журнал и демонстративно принимается листать страницы.

Самолёт разгоняется всё сильнее.

Отрывается от земли.

Задрав вперёд и вверх нос, взлетает.

У меня чуть закладывает уши и я сглатываю.

За стеклом иллюминатора стремительно мельчают дома и домики. Автомобили становятся совсем крохотными, дороги превращаются в ровные и извилистые полосочки. Вы поднимаемся всё выше и выше и вскоре вид за иллюминатором становится похожим на карту из Гугл Мэпс.

Меня настолько завораживает это зрелище, что на некоторое время я забываю вообще обо всём. Просто рассматриваю с высоты виды полей, лесов, городов и посёлков, на которыми мы пролетаем, поднимаясь всё выше и выше.

Врываемся в облака и самолёт выравнивает своё положение.

– Вы можете отстегнуть ремни, – сообщает нам с Дашкой подошедший стюард. – Мы набрали нужную высоту.

Вижу, как открывается дверь впереди и в салон самолёта заходят Аллигатор и Иван.

Иван с улыбкой смотрит на Дашу, а Аллигатор – мне в глаза. На его лице нет прежней суровости, но он и не улыбается. Всё такой же серьёзный.

Они подходят к нам.

– Девчонки, – говорит Аллигатор, – в хвосте самолёта все ваши вещи, а дальше там несколько спален. Переодевайтесь и возвращайтесь к нам. Поедим. Александр покажет вам, где что лежит.

Оставив мужчин в салоне сидящими за столом, в сопровождении стюарда идём в конец салона. Он открывает дверь и мы видим ещё более роскошный салон, с телевизионными панелями, баром и диванчиками. Один из них заставлен пакетами из ГУМа.

– Здесь вы можете спокойно переодеться, – говорит стюард. – Вас никто не побеспокоит. Вот там, – он показывает рукой вперёд на овальную дверь, – спальни. Если захотите отдохнуть, к вашим услугам очень удобные кровати. Рядом – санузел. Если вам что–то понадобится, нажмите на любую из этих кнопок.

Он показывает на небольшую кнопку в металлическом кружке на столе с фруктами.

– Хорошо, – говорю я. – Спасибо вам.

Александр уходит и мы остаёмся с Дашкой вдвоём.

Глава 13.

Ловлю на себе Дашкин взгляд. В глубине его – уже теперь знакомая мне зависть. Дашка пытается её скрыть, я это вижу. Но получается плохо.

– Он тебе так много купил...

За стеклом иллюминатора – восхитительная зима. Солнце ярко подсвечивает комья голубовато–белой облачной пены, спокойно плывущей в небе и скрывающей собой землю.

– Можно я посмотрю?

Равнодушно пожимаю плечами.

Но она не успевает этого сделать. Едва зашуршав пакетами, оборачивается на дверь.

Потому что в салон входит Аллигатор. По–хозяйски, без стука. Без церемоний.

Его подбородок приподнят, отчего ровная, аккуратно подстриженая борода смотрит вперёд. Суровый, умный взгляд хмур. Викинг. Вот на кого он похож сейчас. Даже несмотря на то, что для скандинава он, пожалуй, слишком темноволос.

Он останавливается передо мной. На Дашку даже не смотрит. Лишь холодно бросает ей:

– Выйди.

– Я? – растерянно уточняет она.

– Ты.

Дашка как–то даже скукоживается.

– Ладно... – поникнув, тихо отвечает она.

И, оглянувшись на меня, выходит из салона и тихо закрывает дверь.

Аллигатор кивает на пустой диванчик напротив того, который заставлен пакетами.

– Сядь.

Тон такой, что ослушаться сложно. В который раз я ловлю себя на мысли, что этот человек привык командовать. Причём, не просто командовать. Он привык, что его распоряжения – закон.

Медленно опускаюсь на краешек дивана. Складываю на коленях руки. Держу спину ровно и смотрю ему, небрежно отодвинувшему в сторону пакеты и севшему напротив меня, в глаза. Не хочу, чтобы он подумал, что я его боюсь.

– Есть то, на что ты влияешь, – сверля меня взглядом, произносит он. – Есть то, на что влияешь частично. Есть то, на что не влияешь совсем.

Мне не с чем тут спорить. Но хотелось бы понять, зачем он мне это говорит.

– Если, – продолжает он, – тебя угнетает что–то, на что ты влияешь – действуй. Если то, на что влияешь частично – делай, что можешь. Если третье – меняй отношение.