Девочки с большой дороги

Парой минут спустя в доме зажегся свет. Затем скрипнула дверь. Кто-то вышел на крыльцо и прикрикнул на псов. Вскоре я увидела весьма упитанного темноволосого мужчину. Свет из окон дома хорошо освещал его, так что я даже смогла рассмотреть лицо: оно было не заплывшим, а скорее слегка припухшим. Припухлость выглядела болезненной и, возможно, была следствием сахарного диабета или какого-то другого заболевания.

— Что нужно? Кто такая? — в свою очередь рассматривая меня, спросил мужчина.

— Мы из города. Нам необходимо как-то связаться с вашим отделением милиции и сообщить ему о нескольких совершенных преступлениях жителями вашей деревни.

— Что?.. Какие преступления, о чем вы? — удивился мужчина. — Кто у нас тут хулиганить будет! Здесь все село друг друга поименно знает, почитай что половина родственники. А молодежи практически нет… Больше хулиганить и некому, не старики же дурить будут.

— Некоторые ваши старики похлеще молодых будут, — усмехнулась я, а затем снова повторила свой вопрос: — Ну так что, вы можете вызвать милицию?

— Да что произошло-то? — Работник местной администрации не спешил на помощь.

Рассудив здраво, я решила, что не стоит сейчас упоминать об истинных причинах нашего появления в Маховке. Кто знает, как относится этот человек к событиям пятидесятилетней давности? Может быть, узнав, кто мы такие, он натравит на нас собак или кинется с кулаками? Подобная реакция, как показали предшествующие события, была более чем вероятна… В общем, я предпочла увильнуть от ответа, прикрикнув:

— Вызывайте быстро, потом объясню!

— А чего это вы разорались? — нахмурился мужчина. — Я не обязан это делать. Нужно вам, сами и ищите отделение.

Потеряв терпение от того, что никто не желает оказывать нам помощь, не думая более о последствиях, я резко схватила мужчину за грудки и, тряхнув пару раз, с угрозой произнесла:

— Если через десять минут сюда не прибудет милиция, я тебя самого под суд отдам, за укрывательство особо опасных преступников! Или, может, скажешь, что ничего не знаешь о том, что творится в поселке? Небось все вместе праздновали гибель виновников ядерного взрыва.

— Так вы… — Мужчина испуганно попятился.

Не церемонясь, я подхватила мужика под локоток и повела к дому. Тот не сопротивлялся. Мы вошли внутрь. Дверь одной из комнат приоткрылась, и мы увидели заспанную женщину — по-видимому, супругу работника администрации, женщину не менее колоритную и упитанную.

— Вась, чего случилось-то? — непонимающе уставившись на нас, спросила она.

— Дайте телефон, — приказным тоном потребовала я.

— Милая, пожалуйста… принеси телефон, — заикаясь, попросил супруг.

Так ничего и не поняв, женщина все же приволокла из комнаты аппарат и протянула мужу.

— Вызывайте наряд.

Мужчина кивнул и принялся трясущимися руками набирать номер. Затем выждал, пока снимут трубку, и невнятно стал объяснять, что нужно приехать. Абонент, слушавший всю эту нелепицу, видимо, так ничего и не понял. Пришлось мне взять все в свои руки и, вырвав трубку, коротко пояснить:

— У нас тут убийство и покушение на убийство. Задержан один из виновных, другому удалось сбежать, еще несколько человек причастны к преступлению, и их также необходимо задержать. Приезжайте прямо сейчас, мы будем ждать вас у дома главы местной администрации.

В ответ мне что-то буркнули, но я так и не разобрала что. Оставалось только надеяться на то, что ответ был положительным. Вернув трубку на место, я повернулась к хозяину дома:

— Сколько времени займет дорога?

— Минут через двадцать пять будут, — испуганно ответил он.

Работники правоохранительных органов прибыли значительно позже. Видимо, сказывалось качество дорог. Зато потом мы смогли все им пересказать и передать нашего задержанного. Когда я спросила у начальника группы, что он планирует делать дальше — задержать остальных прямо сейчас или дождаться утра, он ответил:

— Никто из них не скроется. Потому что все они знают, что им все равно ничего не будет.

— То есть как это не будет? — услышав слова следователя, возмутился Зубченко. — Они убийцы, самые настоящие монстры! Вы разве не поняли?..

Однако начальник группы сохранял прежнюю невозмутимость:

— Это еще нужно доказать.

— Так вы их еще и покрываете! — принялся возмущаться Анатолий Степанович.

Следователь, неглупый мужчина лет сорока, неловко отвел глаза в сторону, а потом произнес:

— Я вас хорошо понимаю, не думайте, что мы тут все такие эгоисты. Просто… — Он помолчал, а потом продолжил: — У большинства местных раковые заболевания. Государство, оно хоть и делает вид, что ему ни до кого нет дела, все же не заинтересовано в том, чтобы события пятидесятилетней давности стали достоянием гласности… А такое случится, если за решетку упекут половину поселка. Потом, с такими заболеваниями даже в тюрьму нельзя сажать. Они там и двух недель не протянут…

— Предлагаете нам их пожалеть? — с язвительной усмешкой спросил мой заказчик.

— Нет, конечно, — вздохнул в ответ мужчина. — Только вы уж особых надежд по поводу того, что все получат по заслугам, не питайте. Это я так, от себя говорю. А за то, что про преступление сообщили, спасибо. Мы этим делом непременно займемся.

— Что-то слабо верится, — заметил Анатолий Степанович, но следователь больше ничего не сказал ему.

После этого нас заставили заполнить какие-то бумаги, задали несколько вопросов и отпустили на все четыре стороны. Только Анатолий Степанович напрочь отказался отправляться восвояси, изъявив желание дождаться задержания остальных участников последних событий. Следователь не возражал, так что мы пробыли в Маховке еще достаточно долго.

Стоило ментам задержать всего лишь одного парня, как все остальные, включая старика и Елену Викторовну, прибыли с повинной сами. Выяснилось, что почти каждый день кто-то из них отправлялся в Тарасов и, подкупив очередного алкаша, заставлял нападать на Анатолия Степановича. Постепенно мстители вошли в азарт, изобретая все новые способы, как отравить существование моему клиенту. Сын же Елены Викторовны и его дружок, чисто случайно узнав о проделках матушки и других селян, решили этим воспользоваться и заработать деньги. Они, прекрасно зная о покушениях на Зубченко, рассчитывали, что, похитив Егора, окончательно выбьют мужчину из колеи и заставят выполнить любое их требование беспрекословно. Всего задействованных в покушениях на Зубченко и в убийстве Ожигина оказалось семь человек. Они не были родственниками, но их объединяла общая боль, потеря близких…