Девственница мафиози

— Вряд ли, — спокойно ответила она. — Мне двадцать лет, в следующем месяце будет двадцать один. Факт, о котором ты знаешь, потому что я сказала тебе об этом несколько дней назад.

Это ничего не значило для меня. Что она сделала за это время, сдала несколько экзаменов? Я чувствовал себя старым, просто глядя на нее. — Защищенная принцесса мафии. Вряд ли кто-то с каким-то жизненным опытом.

Она зажала переносицу большим и указательным пальцами. — Я уже видела кровь и травмы. Может, я пока и не врач, но я не невежественна в том, что происходит.

— Тебе не подобает там находиться, Эмма. Ты думаешь, твоя сестра оказывается перед лицом Раваццани каждый раз, когда кто-то из его людей получает ранение?

— Фрэнки не является студентом-медиком, обладающим практическими знаниями о пациентах с травмами.

Она намеренно не понимала, что я имею в виду. — Здесь так не принято. У тебя может быть больше свободы в Торонто с твоим отцом, но я не могу этого допустить. Теперь ты сицилийская жена, а не студентка колледжа.

Она встала на колени, и я старался не смотреть на то, как ткань обхватывала ее холмик. Черт, эти леггинсы были неприличными.

— Неправильно. Я студентка колледжа, а не сицилийская жена. Этот брак не настоящий.

— Мои люди этого не знают! Никто не знает истинных обстоятельств, кроме тебя, меня, Сэла и Зани.

— Ты не имеешь права кричать на меня, потому что я ничего плохого тебе не сделала. Я не буду поддерживать отсталое общество, в котором я должна быть ниже тебя только потому, что я женщина.

Я вскинул руки. — Porca di puttana!( Святое дерьмо!) Ты в моем отсталом обществе, нравится тебе это или нет. И ты будешь соблюдать его правила, пока ты здесь.

— Или что? Это то, что ты собирался сказать?

Мне не понравилось, насколько она была невнимательна. Она что, не понимала, насколько важна внешность здесь? Она что, не понимала, как ее действия отражаются на мне? Мой отец и брат едва остыли в земле, а у меня сейчас была гора проблем, с которыми нужно было разобраться. Последнее, что мне было нужно, чтобы эта женщина все усугубила.

Я думал, что попробую объяснить ей это, но какой смысл? Я не очень хорошо подбираю слова, а Эмме все равно. Она уедет в Торонто при первой же возможности, вернется в свой идеальный маленький мир, а мне придется иметь дело с последствиями.

Я указал на нее. — Оставайся, мать твою, здесь. Не смей покидать эту комнату, пока я не приду и не заберу тебя, capisce?(понятно?)

Ее челюсть отвисла, а глаза расширились. — Ты запираешь меня?

Слова из моего детства заполонили мой мозг. «Не запирай дверь! Я тут с ума сойду! Пожалуйста, дон Геро!»

Никогда не «муж» или «любимый». Даже не его первое имя, Калогеро. Моя мать называла его Дон Геро, несомненно, по настоянию старого ублюдка.

Затем прошли месяцы и годы, и она перестала жаловаться, давно смирившись со своей участью в нашем личном аду.

Я не был таким человеком. Я не хотел быть таким человеком.

Но мне нужно было, чтобы Эмма не мешала мне.

Я постаралсяась придать своему голосу изрядную долю устрашения. — Ты собираешься меня ослушаться? — Губы Эммы сжались, словно она сдерживалась. Я знал, что ей это не нравится, но ей нужно было научиться. — Прояснили, Эмма?

— Да. — Когда я уже повернулся к двери, она добавила: —Но я бы хотела, чтобы ты передумал. Это неразумно.

Я стиснул зубы, пока боль не пронзила мою челюсть. — Мое слово — закон в этом доме. Я решаю, что разумно, а что нет. Ты будешь делать то, что тебе говорят.

— Мы обсудим это позже.

— Нет, черт возьми, мы этого не сделаем! — мой рев эхом отразился от стен. — Это не переговоры. Мне плевать на твое мнение и мысли. Мне плевать, счастлива ты здесь или нет. Ты для меня никто. Раздражение, проблема, которую я должен решить. И как только я разберусь с Виргой, ты исчезнешь.

Я не мог понять выражение ее лица, но она молчала. Я почти хотел, чтобы она проявила твердость характера, немного огня. Скажи мне пойти на хер или брось в меня что-нибудь.

Тогда я бы не чувствовал себя таким ублюдком, накричав на нее.

Но она уставилась на меня этими большими оленьими глазами, как будто это я был неразумным. Я больше не мог терпеть, поэтому вышел из комнаты и захлопнул за собой дверь. Мои ботинки топали по ковру, когда я спускался вниз, и я думал о выпивке. Cazzo (Ебать), эта девушка.

Чем раньше она вернется в Торонто, тем

лучше.

Я прислонился к стене подвала и смотрел, как доктор зашивает моего солдата. Какого хрена это произошло?

Это было нападение средь бела дня на один из наших складов за пределами города, что было практически неслыханно. У моего клана была крепость на Сицилии, и не многие открыто бросали ей вызов.

Я нутром чувствовал, что за этим стоит Вирга. Было бы разумно заняться моим бизнесом, а также моей личной жизнью. Война на всех фронтах. Ничего разрушительного, но достаточно, чтобы я выглядел слабым перед другими семьями. На всякий случай.

Зани подошел, его лицо было нахмурено. — Ты думаешь, это Вирга?

— Конечно. Кто еще посмеет?

За последние несколько дней Зани и я тайно встречались с некоторыми другими боссами. Нам нужно было выяснить, кого можно убедить поддержать нас против Вирги, когда придет время. Я мог бы сам убрать капо, но я не хотел никакого возмездия за это.

Кто-то из семей доложил Вирге? Все, с кем мы говорили, ненавидели его больше, чем мы, но это было опасно, идти против il capo di tutti capi. Может, кто-то трусит?

— Я пойду наверх, — сказал я, отталкиваясь от стены. — Заплати доктору, когда он закончит, и присоединяйся ко мне.

— Подожди. Я хочу поговорить с тобой.

Я был не в настроении. Проигнорировав его, я вышел из комнаты, но был раздражен, обнаружив, что он следует за мной по лестнице. — Чего ты хочешь?

— Я хочу знать, что случилось, когда ты нес Эмму наверх. Ты, кажется, на грани.

Я толкнул дверь подвала и вошел в дом. — Какое твое дело?

— Сэл говорит, что ты проводишь все больше времени в подвале. Как твои костяшки?

— Ты меня бесишь. Разве у нас нет других тем для разговора, которые важнее моей домашней жизни? Что ты узнал о Манчини?