Девственница мафиози

— Абсолютно нет.

Бускетта удивленно посмотрел на меня, словно не мог поверить, что я способна говорить. — Тихо.

— Я не буду молчать. — Затем я сердито посмотрела на дона Виргу. — Доказательства порванной девственной плевы не нужны, варварски и крайне маловероятны. Мне, в конце концов, двадцать лет.

Вирга покосился на меня, а затем обратился к моему мужу. — Исполняй свой долг. И научи свою новую жену хорошим манерам.

У меня отвисла челюсть.

Бускетта обменялся коротким взглядом с мужчиной, с которым он пришел ранее. Затем, несмотря на мои протесты, он потащил меня через комнату, мимо злобных взглядов людей Вирги. Дрожь пробежала по моей спине. Никто здесь не хотел мне помочь.

— Не делай этого, — сказала я, пытаясь вырваться, но он был сильнее. Хотя я не перекращала умолять. — Пожалуйста, синьор. Дон Бускетта. Ты же не хочешь этого делать.

Не обращая на меня внимания, он продолжил путь и повел меня в заднюю спальню.

Пожалуйста, не допусти, чтобы мой первый раз произошел здесь, в отеле, с совершенно незнакомым человеком.

Да, я была девственницей. Я знала, что это глупо. Но это не было похоже на то, что я ждала замужества. Это увековечивало тайный патриархальный взгляд на женское тело и его права.

Нет, я ждала мужчину, которого полюблю, и того, кто полюбит меня в ответ. Мне нужен был мужчина, который смотрел бы на меня так, как Фаусто смотрел на Фрэнки, или Энцо на Джию. Такого мужчину я еще не нашла. На самом деле, большинство мужчин считали меня слишком прилежной, слишком серьезной. Слишком тихой и скучной. Слишком, кроме того, чего хотели они.

Это не было большой проблемой. И я была слишком занята, чтобы даже думать об этом. Кому вообще нужен партнер? У меня был вибратор.

Когда Бускетта закрыл дверь спальни, он отпустил меня, и я помчалась в другую сторону комнаты. Если бы он попытался что-то сделать, я бы начала драку.

Только Бускетта не пошёл за мной. Вместо этого он прислонился к двери и потёр руками лицо.

Хм. Я этого не ожидала.

Но я не собиралась переворачиваться и позволять этому жестокому человеку причинять мне боль. Я бросилась к единственному окну и рывком распахнула шторы. Решетки закрывали стекло, делая побег невозможным. Мои руки били по стеклу в тщетной попытке унять разочарование.

— Хорошая идея, — сказал Бускетта. — Но Вирга наверняка уже об этом подумал.

Развернувшись, я посмотрела на него. — Я не хочу быть замужем за тобой.

— Я тоже не хочу этого. — Его глаза окинули меня взглядом с ног до головы. — Говорят, тебе двадцать, но ты выглядишь как маленькая девочка.

Ладно, это было неуместно. Я знала, что не такая красивая и утонченная, как мои старшие сестры, но я была счастливее всего без макияжа и с неряшливым пучком. — Ты меня оскорбляешь? Ты весь в крови, очевидно, после драки с кем-то.

— Да это и не драка. Час назад я избил человека до полусмерти, а потом убил его.

Отвращение пробежало по моей коже. Он убил кого-то сегодня. Несколько часов назад. Боже мой.

Я попыталась найти причину. — Смотри, мы женаты. Мы сделали это. Теперь я вернусь в Канаду, и мы сделаем вид, что этого никогда не было.

— Виргу волнует не только брак. И он… — Он захлопнул губы и покачал головой.

— Он, что? — Когда Бускетта не ответил, я продолжила говорить. — Почему ты согласился на это? Какой компромат у него на тебя, чтобы заставить тебя вступить в этот брак?

— Нет никакого компромата. А то, что между Виргой и мной, тебя не касается.

Он что, думал, я там не обращала внимания? — Кто такая Мирабелла? Твоя девушка? Твоя родственница?

Его челюсть напряглась, а ярость исказила черты его лица. — Никогда больше не произноси при мне это имя, малышка.

Я сжала переносицу большим и указательным пальцами. — Ты совершаешь огромную ошибку. Ты знаешь, кто мой родственник?

— Фаусто Равазанни, — сказал он, но в его тоне не было ни почтения, ни уважения.

— И Энцо Д'Агостино.

— Ты не родственница Д'Агостино. Твой близнец и он не женаты.

— Формальность, поверь мне. Они настолько преданы друг другу, насколько это вообще возможно для двух людей без бумажки. И оба моих шурина сдерут с тебя за это кожу.

— С меня? Я не тот, кто заставил тебя выйтизамуж. И Раваццани ничем не может нам помочь. Это Сицилия, а не Сидерно.

Я потерла лоб, между висками образовалась мигрень. — Мне нужно вернуться в Торонто как можно быстрее к моему отцу.

В его суровом выражении не было ни смягчения, ни понимания, ни милосердия.

— Ты останешься.

— Что ты говоришь?

— Я должен следовать приказам дона Вирги. Как и ты.

Я не могла в это поверить. — Ты не собираешься драться? Ты собираешься позволить ему победить?

Он отреагировал так, будто я оскорбила его мать. Его оливковая кожа стала почти фиолетовой, в глазах горела ненависть, когда он уставился на меня.

— Давай покончим с этим.

ГЛАВА ЧЕТЫРЕ

Эмма

Ох, черт возьми, нет. Этого точно не произойдёт.

Я отошла к противоположной стене и скрестила руки на груди.

— Ни в коем случае. Этот брак останется не консуммированным.

Он нахмурился и выдохнул, выражение его лица было раздраженным, как будто я была ребенком, который не хотел слушать доводы разума. Но я не сдвинусь с места.

Без предупреждения Бускетта развернулся и ударил стену. Дважды.

Моя рука взлетела, чтобы прикрыть рот. Что за черт...?

Кровь текла по его пальцам, раны на костяшках пальцев от более раннего времени теперь открыто кровоточили. Без объяснений он подошел к кровати и дернул верхнюю часть. Затем он осмотрел меня с ног до головы, осматривая. Я отступила на шаг.

Нагнувшись, он потер окровавленные костяшки пальцев о простыню. На ней осталось крошечное красное пятнышко.

О. Это было на самом деле очень умно. Хватило бы этого, чтобы обмануть...

Затем руки Бускетты потянулись к ремню. Пряжка звякнула, когда он расстегнул ее и разорвал джинсы. Я прохрипела: