Девушка по имени Каламити

Он указал на область, на которую я даже не смотрела, нервозность затуманила мои мысли.

— Сколько их?

— Семь, — сказал он беззаботно.

Я побледнела.

— Семеро? Ты можешь вообще убить столько?

— Почему бы тебе просто не побеспокоиться о том, чтобы стоять на дорожке и выглядеть хорошенькой?

— Да, я была бы хорошенькой, пока они не прикоснутся ко мне, а потом я уже не буду такой хорошенькой, не так ли? Я буду мертва!

— Они тебя не тронут, — сказал он, слезая с лошади.

— Нет, я не буду этого делать.

Как он вообще мог ожидать, что я это сделаю? Кровь все еще липла к моей коже с того последнего раза, когда я была приманкой.

— Если ты сделаешь это, я научу тебя драться. Во всяком случае, так хорошо, как ты смогла бы, — сказал он, бросая на мое тело жалостливый взгляд.

— Ты уже согласился учить меня! — сказала я, чувствуя себя обманутой.

— Я никогда не говорил, что буду учить тебя.

— Но ты и не говорил, что не будешь, а потом учил меня метать нож. Как ты думаешь, какое послание это мне посылает?

— Заткнись и слезай с лошади.

Я покачала головой.

— Нет, я этого не сделаю. Тебе так легко рисковать моей жизнью, не так ли?

— Ты хочешь честный ответ на этот вопрос? — он протянул.

Я стиснула зубы. Я ненавидела то, что он даже не мог притвориться, что ему не все равно. От этого мне захотелось кричать.

— Я этого не делаю.

Его пристальный взгляд впился в мой.

— Ты сделаешь это, или я заставлю тебя.

— Я закричу, что за этой скалой Титан, — пригрозила я, моя кровь закипела.

Он злобно улыбнулся.

— Ты бы не стала. Кто отвез бы тебя к Ундали? Я могу гарантировать тебе, что Неприкасаемые не стали бы.

— Я не твоя, чтобы использовать меня как приманку! Если они прикоснутся ко мне, я умру.

Я всем сердцем верила, что если я сделаю это, предсказание гадалки сбудется. Моя грудь сжалась от страха при одной только мысли. Я не была готова умереть.

— Спасибо за предложение, но я вынуждена отказаться, — сказала я, пытаясь унять охватившее меня беспокойство.

Он только задумчиво провел большим пальцем по губе, прежде чем направиться к моей лошади. Я спрыгнула с другой стороны. Я отступила назад, пока он шел ко мне.

— Я не собираюсь жертвовать своей жизнью, чтобы удовлетворить твою жажду крови! — я плакала.

— Ты серьезно хочешь сделать это прямо сейчас? — прорычал он, шагая ко мне.

— Я не буду этого делать!

Я обернулась. Я моргнула, и, прежде чем я поняла это, он был передо мной, его тело загораживало солнце. Чья-то рука обхватила одно из моих запястий, а другая оказалась под подбородком, заставляя меня посмотреть на него.

— Не сопротивляйся мне.

Его слова физически задели меня, и если бы он не прижимал меня к себе, я бы сделала шаг назад. У меня не было желания бороться с ним. Нет. Я посмотрела в его глаза, загипнотизированная. Такие выразительные глаза впустую потрачены на хладнокровного убийцу. Я знала, что что-то не так. Почувствовала, как у меня сжался живот, но я ничего не могла с этим поделать. На самом деле не хотела.

— Ты будешь стоять на тропе, пока не прибудут Неприкасаемые. Когда они прибудут сюда, ты притворишься, что твоя лошадь убежала. Ты будешь вести себя как девица в беде, и ты ничего не скажешь обо мне.

Слова были как удар, и я отступила назад, когда он отпустил меня. Мой желудок скрутило узлом, когда я сделала именно то, что он сказал. Мои ноги понесли меня к тропинке, в то время как мой разум кричал мне остановиться.

Я пыталась остановить движение своих ног, но они застряли в месте назначения на тропинке. Когда я была там, где должна была быть, трепетные мысли о моей неминуемой смерти заполонили мой разум.

Я собираюсь умереть.

Слезы наполнили мои глаза, когда желание сбежать поглотило меня, но я ничего не могла сделать, кроме как ждать своих убийц. Я застряла на тропинке, как девственная жертва, как и говорила моя бабушка. Он никак не мог справиться с таким количеством мужчин, чтобы другие не прикоснулись ко мне первыми.

Я даже не видела, как он подошел ко мне из-за влажныэ глаз. Он стоял передо мной, обхватив рукой мой затылок. Я ненавидела его. Так сильно, что я не ожидала следующих слов из его уст.

— Расслабься. Ничто не причинит тебе вреда. Ничего.

Его рука исчезла, и покой опустился на мой разум подобно блаженному облаку, и кулак вокруг моего сердца разжался. Я сделала глубокий вдох, когда мои напряженные мышцы расслабились.

Солнце было теплым, а ветерок — идеальной интерлюдией. Когда я увидела вдалеке приближающихся всадников, я почувствовала то же, что и тогда, когда я сидела у коттеджа с бабушкой, наслаждаясь холодным напитком и любуясь закатом; как будто моя лошадь только что убежала, и эти джентльмены помогут мне. Они натянули поводья, глядя на меня, а затем по сторонам, как будто проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь еще.

— Я так рада, что у меня есть хоть какая-то помощь! Моя лошадь, кажется, убежала, и я шла несколько часов, — сказала я, слова вылетали из моего рта сами по себе.

Мужчины спешились со своих лошадей, теперь их взгляды были устремлены только на меня. Если бы у меня не было склонности к магии, я бы чувствовала себя добычей для следующей трапезы этих хищников.

— Что ж, если это не наш счастливый день, — сказал один из одетых в белое мужчин.

Я осмотрела их одежду и понял, что у них, вероятно, было много случайных смертей, если они не прикрывались полностью. Они могли бы даже убить своих лошадей. Как это было бы неудобно.

Я нахмурилась.

— Почему это твой счастливый день?

Мужчины засмеялись.

— Мы только что нашли полуголого ангела на обочине дороги. К чему это, что если не к счастью? — спросил один из мужчин.

Я прокрутила это в своем наивном, магически усиленном уме, и мой ответ был жалким.

— Ну, я не ангел. Я не могу исполнять твои желания или что-то еще, если это то, чего ты хочешь.

Они еще немного посмеялись.

— Я почти жалею, что не могу оставить эту в живых, — сказал один из мужчин, подходя ко мне.

— Зачем тебе убивать меня?

Информация по-прежнему никак не беспокоила меня. Я увидела, как мужчина улыбнулся под белой тканью, закрывающей его лицо.

— К сожалению, это единственный способ, которым мы можем быть с женщиной, — сказал он.

— Это прискорбно, — ответила я и имела в виду именно это.

Он подошел ближе.

— Мне будет грустно видеть, как ты умираешь, Ангел.

Он сделал еще шаг, и в этот момент нож вонзился сбоку в его горло. Его глаза оставались прикованными ко мне, когда он упал на землю. Его смертью мог стать кролик, перебегающий дорогу, мне было все равно. Другие Неприкасаемые оглядывались в неистовых движениях и кричали на языке, которого я раньше не слышала.