Диана. Обреченная принцесса

А тем временем часы неумолимо двигались вперед. Сначала пролетел 1993 год, а за ним 1994 и 1995 годы. Трудно сказать, сколько бы еще продлился изрядно затянувшийся период оформления развода, если бы не импульсивный поступок принцессы, согласившейся в ноябре 1995 года выступить с откровенным интервью в передаче Мартина Башира «Панорама». Позже мы более подробно остановимся на обстоятельствах, связанных с этим поистине знаменательным событием. Здесь же отметим, что телевизионное откровение Баширу стало последней каплей, переполнившей терпение уже даже не Чарльза, не придворных, а самой королевы. Елизавета была оскорблена дерзостью невестки. 12 декабря она сообщила премьер-министру Джону Мейджору, что «в интересах страны» брак ее старшего сына «необходимо расторгнуть как можно скорее».

О своем решении Елизавета также сообщила и главной виновнице всех событий. 18 декабря 1995 года специальный курьер доставил принцессе Уэльской личное послание королевы. За вежливыми оборотами — дань дипломатического политеса: «Дражайшая Диана!», «С любовью, мама» — проглядывалась стальная воля британского монарха. Королева поставила свою подданную перед фактом: «Вы должны развестись».

После письма Елизаветы Диане принесли второе послание — на этот раз от Чарльза. Принц Уэльский писал, что считает все это «личной и национальной трагедией», и поскольку развод является неизбежным, его следует совершить быстро, тем самым разрешив «печальную и запутанную ситуацию».

И здесь произошло самое интересное. Диана взяла тайм-аут, отказавшись от немедленного оформления всех бумаг.

«Они посоветовались с премьер-министром и архиепископом Кентерберийским, но это мой брак! — сокрушалась принцесса. — Они говорят об интересах страны. А как насчет моих интересов? Как насчет интересов моих мальчиков?»

Диана знала, как напугать дворец. В случае ее отказа Чарльзу пришлось бы ждать еще два года, прежде чем получить право на развод без согласия жены. Шахматная партия грозила закончиться патом. Срочно требовалось вмешательство высшей инстанции.

Диана всегда очень уважительно относилась к королеве. «Я восхищаюсь ей», — призналась как-то принцесса. Она считала свою свекровь единственным человеком среди Виндзоров, кто сможет помочь ей в случае неприятности. Однако, когда брак между супругами Уэльскими в середине 1980-х пошел под откос, даже Елизавета была вынуждена признаться своей невестке, что не в состоянии изменить ситуацию. Когда принцесса спросила:

— Что же мне делать?

Королева ответила загадочно:

— Яне знаю, но Чарльз безнадежен.

Теперь же, после неожиданного отказа принцессы предоставить развод, Елизавете ничего не оставалось, как взять матримониальные дела старшего сына в свои руки. Для начала она пригласила Диану на аудиенцию.

Встреча состоялась 15 февраля 1996 года в Букингемском дворце.

— Я не хочу развода, — заявила принцесса. — Я все еще люблю Чарльза. Не все плохое, что случилось между нами, произошло исключительно по моей вине.

Но Елизавета уже приняла решение.

— Сложившаяся ситуация не принесет добра никому — ни стране, ни семье, ни детям, — произнесла она спокойным тоном; при этом в ее голосе чувствовалась такая решимость, что невольно мурашки бежали по телу. — Будет лучше, если вы разведетесь.

По настрою королевы стало понятно — впереди Диану неизбежно ждет развод, и вместо того, чтобы отрицать этот факт, лучше бросить все свои силы на получение максимальной выгоды из сложившейся ситуации. Принцесса была достаточно умна, чтобы понять: ветер переменил направление, и теперь, как никогда, ей следовало позаботиться о своем будущем — будущем вне королевской семьи.

Своим адвокатом Диана выбрала тридцатидевятилетнего Энтони Джулиуса, специализировавшегося не на бракоразводных делах, а на работе с исками в средствах массовой информации.

Когда принцесса позвонила Энтони и попросила представлять ее в этом деле, он ответил:

— Я согласен, но хочу, чтобы вы знали, — для меня этот первый развод.

— Все нормально, для меня тоже, — успокоила его Диана.

Подобная откровенность и деловой настрой вселяли оптимизм. Как знать, может быть, им и правда удастся подготовить достойный ответ королевской машине. Именно Джулиус посоветовал Диане сбить ритм переговоров, отказаться от быстрого расторжения брака и выиграть время. Нужно было тщательно продумать величину «контрибуции», которую принцесса будет просить у королевского дома. После длительных раздумий команда Дианы решила, что для ее безопасности и поддержания соответствующего общественного статуса необходимы 17 миллионов фунтов стерлингов.

Другим принципиальным вопросом стала борьба за титул «Ее Королевское Высочество» — не менее важная, чем получение указанной суммы. Это может показаться странным, но для такой страны, как Великобритания, и для того общества, в котором вращалась принцесса Уэльская, иметь подобный титул, присуждаемый и отбираемый лично монархом, значило быть не только сопричастным с королевской семьей, но и обладать определенным положением. Без громкого титула принцессе пришлось бы приседать в реверансе перед каждым Виндзором, включая ее мужа и даже соседку по Кенсингтонскому дворцу Ее Королевское ВысочествоМари Кристину, принцессу Кентскую. А для Дианы — матери будущего наследника престола — подобная процедура была не только неудобна, но и весьма унизительна. [44]

44

Забегая вперед, отметим, что это и не произошло. Принцесса Кентская сама отказалась принимать от своей соседки по Кенсингтонскому дворцу положенные по протоколу знаки внимания, о чем лично сообщила Диане: «Я пришла в ужас, когда прочитала в газетах, что отныне, с утратой титула, вы должны будете делать передо мной реверанс. Будьте уверены, что меня это поставит в неловкое положение, поэтому даже не думайте оказывать мне подобный знак внимания».

С борьбой за титул Британия впала в состояние дежавю. Почти за шестьдесят лет до развода четы Уэльских король Георг VI отказался присвоить титул «Ее Королевское Высочество» Уоллис Симпсон — супруге своего старшего брата, бывшего короля Эдуарда VIII, а ныне герцога Виндзорского. Подобное решение, как и в середине 1990-х годов, вызвало оживленные споры. Но Георг VI остался непреклонен. Это ему и только ему решать, кого делать членом королевской семьи, и Уоллис Симпсон — дважды разведенная американка, — согласно его представлениям, не слишком подходила для столь благородного статуса!

Теперь аналогичную головоломку предстояло решить дочери Георга VI Елизавете. Она считала, что разведенная жена Чарльза не может быть членом королевской семьи.

— Если говорить откровенно, я думаю, что титул «Диана, принцесса Уэльская» в данном случае будет более уместен, — озвучила она свою позицию.

Неудивительно, что переговоры шли трудно, пока окончательно не зашли в тупик. Для поиска новых решений инициативу на себя был вынужден взять Чарльз.

«Предлагаю встретиться без адвокатов и прийти к какому-нибудь решению, — написал он своей жене. — Давай забудем о прошлых обидах и перестанем портить себе жизнь».

Беседа прошла 28 февраля в Сент-Джеймсском дворце. Сорок пять минут супруги пили чай и обсуждали сложившуюся ситуацию.

— Что бы ни случилось дальше, я всегда буду любить тебя, — сказала Диана.

Несмотря на столь откровенную фразу, душевной теплоты оказалось недостаточно, чтобы растопить лед недоверия. Единственный результат, к которому все-таки удалось прийти: Диана согласилась на развод при условии, что Корона удовлетворит все ее требования.

Сразу же после беседы с мужем Диана направилась в свой кабинет в Сент-Джеймсском дворце, откуда при участии советника по связям с общественностью Джейн Эткинсон сделала официальное заявление. В нем она указала, что не возражает против развода, сохраняет за собой титул принцессы Уэльской, помещения в Кенсингтонском дворце и офис в Сент-Джеймсском дворце, а также право принимать участие в любых вопросах, связанных с ее детьми.