Дикий ангел
Шрифт:
– Хочу проверить. – шепчет, приоткрывая дверь и заходя внутрь.
Открываю рот, чтобы возразить, но проглатываю протест, смотря на то, как мужчина садится на корточки перед кроватью и осторожно гладит спящего ребёнка по волосам.
– Всегда хотел именно дочку… – доносится тихое признание. – Когда вы только приехали, руки тряслись, как боялся её брать… но очень хотел тебе помочь.
Прикладываю руку к груди, там тепло становится.
– Помню… – с лаской, с благодарностью.
– Вы мне обе сразу в душу запали, Уляш… – поднимает на меня глаза. – Так привязался, что без
– А мы всю радость тебе приносим! – нежно глажу его макушку, чтобы выказать свою отзывчивость. Мужчина льнёт, прикрывает глаза.
Что-то непонятное пробирается за границы личного пространства, будто меня медленно раздевают. Ёжусь, сглатываю и отнимаю руку от головы Кирилла.
– А знаешь, я всё же выпью! – слегка дрожит мой голос. В его лицо избегаю смотреть, поправляю одеяло на Злате.
– Вперёд! – поднимается на ноги и выставляет руку, пропуская меня первой.
Не мешкаю и чуть ли не в два гигантских шага оказываюсь на постели, укладывая под спину подушку.
– Водку будем хлестать? – подначивает Кирилл, изучая содержимое мини-бара.
– Я же леди!
– Вино, ром, шампанское? – трясёт бутыльками. – Пиво?
– О, пойдёт!
– Двигайся! – пристраивается рядом, выкладывает нам на колени закуски. – Врубай!
Тянусь к пульту, включаю телевизор. Отжимаю у мужчины орешки, ему всучиваю конфетки. Делаю глоток пива и выдыхаю.
И в самом деле! Чего я так разволновалась? Мы на днях уедем, у нас всё здорово, со мной сильный мужчина, жизнь налажена. Ну увидела бывшего! Было и прошло!
Чего так дёргаться? Я не одна, Кирилл не даст меня в обиду.
Мне с ним хорошо. Мы смеёмся, обсуждаем фильм, я под его боком. Расслабление накатывает ещё быстрее, чем хотела. Кладу голову ему на плечо, крепкая рука придвигает ближе.
Всё замечательно… и без Громова.
Мой тихий ступор затягивается. Сталкиваюсь с ним, когда нахожу себя, прижатой к груди мужчины.
И это не мой муж… – мелькает в сознании.
Чужие руки, чужая кожа, чужое дыхание. Волосы, запах. Всё не то!
Разве Кирилл не должен был уйти к себе в номер? Почему он до сих пор в моей постели? Ничего не помню. Сколько же я выпила?
От шока перед глазами всё размывается. Мужские губы неприятно прилипают к моему лбу, а сопение носом в волосы вызывает растущее раздражение.
Настроение падает ещё ниже. Хочется расширить физическую дистанцию. Оттолкнуть.
Не готова я к такой близости. За столько лет я приспособилась находиться одна, сидеть в скорлупе и никого не пускать.
Что за бесцеремонное вторжение?
Ворочаюсь, желая выбраться из плена рук, но Кирилл притискивает меня обратно, бессвязно бормочет во сне возмущение. Его пальцы ползут по моей спине к заднице. Задыхаюсь.
Память вспышкой простреливают другие ощущения:
«Утро. Солнечные лучи над головой. Любимый рядом. Тихое счастье. Чувство защищённости. Шершавые подушечки пальцев скользят по лопаткам вниз, водят по окружью ягодицы, щупают.
– Почему ты всегда просыпаешься раньше меня, Феликс?
– Чтобы ничего не пропустить! Хочу круглыми сутками на тебя смотреть и трогать, но сон берёт своё и я отключаюсь! Поэтому укорачиваю его!
– Ты сумасшедший!
– Зато под рукой мягкая попка!
– Ничего не мягкая! Я танцами вообще-то занимаюсь!
– Покажи поближе! Не рассмотрел!
– Вот тебе! – проворачиваюсь к нему задом, оттопыриваю.
– А грудь тоже танцевальная? Ну-ка, потряси!
– Я тебе сейчас так потрясу!!
– Слово выпустишь, не воротишь!! – хохочет и стягивает с себя трусы. – Приступайте, барышня!
– Да я тебя…!
– Класс! А потом я тебя!! – наваливается сзади и кусает в шею.
– Феликс! – смеюсь от щекотки в подушку. – Отчаливай!! – для вида сопротивляюсь.
– Поздно, я уже пристыковался!!
– Да ты… ооо… – всё, полное поражение.
– Вот ради этого раньше и просыпаюсь… – шёпот, перемешанный со стоном и я тону в мурашках.»
Почему моя голова представляет прошедшее, как единственную данность? Почему иное… с другим… это неправильно?
С мужем всё было прочувствованно. Казалось, наша любовь была бесконечной. Живой, струящейся, без ограничений.
Но всё приняло другой оборот и она осталась в той… прошлой жизни.
Я так думала.
Но оно всё сидит внутри, на клеточном уровне. Отдаётся вибрациями в душе. Моя вина… я с детства дала себе установку и приучила к мысли, что у меня любовь будет раз и навсегда. Постоянная и всесильная. Что наполню сердце до краёв, ни одного пустого уголка не останется.
Так и сделала. Но это меня обесточило.
Из просветлённой перекочевала в познавшую. Плюс перешёл в минус. Там, где росли цветы, теперь не прорастут даже сорняки. Пустошь. Теперь я живу страхом. Страхом перед любовью. Чужой, своей… неважно! Пусть там, за стеной будет, а мне и так нормально.
Не надо мне этого!
– Кирилл! – нервы, как кнуты. – Ты чего тут растележился, я не пойму??
– Мм? – взгляд наискось. – Чего такое, Уляш?
– Спать вместе мы не договаривались! – срываю утренним хрипом голос. – А если Злата увидит??
Мужчина сонно протирает лицо, встряхивает головой, чтобы очнуться, оглядывается.
– Уль, спокойно, я просто уснул! Ничего же страшного не произошло! Всё же хорошо было!
– Вставай и иди к себе! – выдёргиваю из-под его ноги одеяло.
– Понял. Пить тебе нельзя! Ты буянишь!
– Дело не в алкоголе!! – комкаю одеяло и бросаю в брюнета, ничего не хочу слышать.
– Во мне?