Дикий ангел
Шрифт:
Пригвождаю Наталью неприкрытым уничтожающим взглядом, когда она всем своим видом изображает брезгливость, глядя на моего ребёнка.
Хоть бы постыдилась, жаба! Не любишь детей, так тебя никто не заставляет рожать! Но уж кривиться в рвотном позыве, далеко за гранью!
Только тронь мою дочь, перекрою дыхание твоим же силиконом!!
Бросает в жар, когда обнаруживаю, что рука Кирилла до сих пор на моей ноге. Опасно смещается от колена выше.
– Спасибо. – останавливаю, показательно разрывая контакт.
Не могу я! Не нравится мне! Не понимаю! Не знаю…
Мужчина понимающе моргает глазами и слегка кивает.
– Ты пятнами пошла, Уляш! – улыбается, заботливо
– Так она и от ветра шататься начнёт! – брызжет ядом Наталья, за что получает тяжёлый выдох от мужа. Предупредительный. Во второй раз он оттащит её в подвал и закрепит в кандалы.
По велению души из груди рвётся даме пожелание – «Чтоб тебя, скотина, вонь подрейтузная одолела!!», но меня опять прерывает брат:
– А это хорошая идея! Пойдёмте на задний двор! Я там малышке бассейн с шариками приготовил!!!
Златка резко перестаёт кусать шоколадное яйцо и вскидывает маленькую головку на дядю:
– Мне?
– Будем их сачком вылавливать!
Под жизнерадостный девичий визг меня вдруг за талию обнимает Кирилл и нежно царапает ногтями, подбадривая меня к тому, чтобы вставала и шла на выход.
Делаю глубокий вздох и поднимаюсь. Не успеваю сделать от стола и пяти шагов, как слышу язвительный женский хмык:
– Она ему ещё долго не даст!
Мгновенно заливаюсь краской, чувствуя, как мужчина внимательно рассматривает мой профиль.
Сердце в груди кульбитом, некрасивая ситуация.
– Не у всех бешенство матки, как у тебя! – раскатистый голос Кости. – Помолчала бы уж, невинное создание!
– Что такое, Константин? Переоделся во всё белое? А раньше и сам не прочь помусолить эту тему!
Застываем с Кириллом, терзаемые одним и тем же желанием – провалиться сквозь землю.
– Заткнись! – рычит брат, а я поворачиваюсь и яростно спрашиваю:
– Напомни, почему мы всё ещё здесь???
– Отца завтра хороним! – поднимает со стула Златку и закидывает себе на плечи. – Возможно и Натку рядом прикопаем!
– Язык прикуси, идиот! – рявкает она в ответ.
– Прикушу, когда избавлюсь от тебя! – рассекает голосом воздух, но резко вспоминает, что уже нормально так перебарщивает при ребёнке. – Полетели, моя златовласочка!!! Жжжжж! – и имитируя полёт пчелы, протискивается между нами с Кириллом к двери.
Умело слинял!
– Уляш! – подталкивает меня в спину брюнет, уводя из столовой. – Выдохни! Ты сама на себя не похожа!
Похожа… в том-то и дело!
Раньше бы и мокрого места от Натальи не оставила, но насильно притупила все эмоции ради дочери. Вернувшись в этот город, снова теряю контроль. Словно вулкан просыпается.
«Мой дикий ангел, я так люблю, когда ты такая громкая и тебя много! Как тебя уместить в себе?..»
Встряхиваю головой, отгоняя непрошеные воспоминания и с натугой улыбаюсь:
– Прости! Не сдержалась… – и в доказательство смягчения нрава, утыкаюсь лбом в надёжное мужское плечо. – Следи за мной!
– Как и всегда, зайчонок! – прижимает к себе Кирилл. – Не отойду ни на шаг!
– Пфф! – раздаётся за нашими спинами, но мы уже не слышим, оставляя Наталью одну вариться в своей желчи.
Глава 5
В десятый раз смотрюсь в зеркало и не могу достигнуть удовлетворения. То чёрный галстук на цвета металлик поменяю, то запонки, то туфли чёрные с этим костюмом не смотрятся.
Куда ещё так тщательно собираться – только на похороны бывшего тестя. Смотрю
на несколько пар солнечных очков. В каких моих глаз точно не будет видно? Я готов показать себя, но взгляну глаза жене только тет-а-тет. Не сегодня. Меня крайне печёт исход, чтобы проявить оплошность в первый же раз. Постепенно. Без суматохи. Но докажу Ульяне, что безопасен и люблю её до безумия.Придаю большое значение даже своему внешнему виду. Как я выгляжу? Вдруг стал хуже с годами? Не заинтересую жену больше…
Придирчиво оглядываю своё чисто выбритое лицо, аккуратно подстриженные волосы, выглаженный чёрный костюм. В целом, вроде неплохо. Пшикаю на себя любимый Улин мужской парфюм, водружаю на нос очки и стараюсь выглядеть невозмутимым.
До кладбища добираюсь быстро. Один. Юрку силком отвадил. Рвался со мной, но нет.
Здесь должен быть только я.
Сторонюсь толпы скорбящих, стою неподалёку, выискиваю глазами Ульку со Златой. Возьмёт ли она малышку на такое событие? Маленькая же ещё совсем, ни к чему ей это представление. Вон одна рта не закрывает, истошно воет. Хоть бы потренировалась, притворщица! Он тебе даже мужем не был, на что рассчитываешь!? Что другой тебя такую жалостливую подберёт? Угу, поищи идиота. Так душещипательно, прям не могу. Молчанского оплакивают не многие, но пришло приличное количество народа. Тварью он был редкостной, но в бизнесе – асом. За что ни брался – в упор. Знаковым был, только человеческая совесть у него отсутствовала напрочь. Не брезговал манипуляциями, шантажом и угрозами. Жёсткий перегиб в сторону денег. Родную семью бросил, лишь бы не мешали пробиваться к Олимпу. Сына грязно использовал в своих делишках, дочери в глаза говорил, чтоб не путалась под ногами.
Я Ульяну-то и встретил, работая с Молчанским. Сначала с Костей познакомился, а потом и Ульку увидел через стекло машины. Он забирал сестру после вечерних танцев. Она девчонкой ещё была, только в универе начинала учиться. Всклокоченная вся, дерзкая, и смеялась. Очень много смеялась. С братом у них дружба крепкая была, тот сразу насторожился, увидев, что я рот разинул на красавицу, спиной прикрыл. На рожон я к нему лезть не стал. Пошёл другим путём. Чёрт дёрнул меня заявиться к Молчанскому-старшему на порог.
«Видел вашу дочь. Понравилась. Прошу у вас позволения пригласить её на ужин.»
Тот вскинул брови, потёр нижнюю губу, блеснул глазами, да и согласился. Долго себя ждать я не заставил, подъехал днём к университету и вышел навстречу ничего не подозревающей Ульке.
Помню, она сильно удивилась и отклонила моё предложение. А как услышала, что я заручился поддержкой её отца, так и вовсе нахер послала. В очень грубой форме.
Стоял, как оплёванный и крутил шестерёнки в голове – такую дикарку просто так не возьмёшь. Стратегия нужна. Целеустремлённость. И о-очень много выносливости.
Так и вышло. Потрепала она мне нервы знатно. Вынесла весь мозг. Больше года носился за ней. Долбил, как дятел – «Люблю, не могу, мать твою!!». Егоза хвостиком виляла и средний палец мне показывала. А потом я заболел и слёг с температурой. Да так накрыло, что в бреду находился. А когда в себя пришёл, то пот со лба мне холодным полотенцем вытирала Ульяна.
Смешно. Тут же кинулась искать, как пропал. Мне-то она заявила, что адрес мой надыбала, чтобы в лицо мне плюнуть, а я тут при смерти валялся, так некстати. Пришлось лечить, а уж потом мне говорить, что я козёл. Но на свидание так и не согласилась. Ещё неделю мурыжила. Ходила каждый день ко мне после пар, кушать готовила и сироп отвратный в рот заливала. А уж потом выдала заветное «Ну ладно!».