Дипломатия фронтира

Мы с Дино сидели на потрескавшихся виниловых скамьях у окна и питались, другого слова не подберёшь…

Ещё сорок минут назад на столе были: два «Метеорных бургера» — котлета-подошва, пласт лука, кетчуп цвета ржавчины; «Кометная картошка» — соломка, пережаренная до бурого цвета, и коктейли «Млечный путь» — ванильная жижа с пенкой. Меню висело на стене: всё то же, плюс пироги, в том числе мой любимый яблочный, который «только что закончился». Наверное, во всех странах так.

Под потолком медленно крутился вентилятор с пропеллером, покрытым слоем жира. За стойкой маячила властная официантка по имени Фло в розовой униформе с кружевным фартуком и именным бейджиком. На прилавке — выпечка с орехами пекан под стеклянным колпаком, рядом кружки с остывающим кофе.

Лицо у Фло коричневое от загара, как старая карта, волосы цвета выгоревшего на солнце белого пластика. А ещё она непрерывно жевала жвачку, будто пыталась перемолоть все проблемы городка.

— Ещё кофейку, парень? — деловито кивнула она Дино, сунув карандаш за ухо.

— Нет, спасибо, мэм, лучше бы стакан апельсинового сока, — ответил он вежливо, но с опаской.

— А вам, папаша? — Фло повернулась ко мне.

— Папаша уже сыт, но кофе ещё выпью, — усмехнулся я, погладив щетину. — Спасибо, мисс Фло.

Нам бы давно подняться и уйти, да нельзя.

Через пару столиков расположилась приехавшая на грузовом фургоне парочка, затеявшая крайне интересную беседу. Разговаривали они громко, было слышно каждое слово.

В углу, спиной к стене, сидел водитель фургона Chevy Corvair по имени Эрл в кепке John Deere с масляным пятном, — коренастый, в рубашке с расстёгнутым воротом, под которой виднелась татуировка в виде якоря. Перед ним — дорогущая пачка сигарет Lucky Strike. Не каждый может себе позволить такое, «привозной товар», «суперимпорт».

Рядом ковырялся в пластиковой тарелке фермер-ковбой, долговязый, в куртке поверх белой майки и «левисах» с подвёрнутыми штанинами. На ногах — потёртые ковбойские сапоги со шпорами.

Поначалу они негромко беседовали о предстоящей поездке в Додж-Сити, обсуждали какие-то «новые идеи» и посмеивались над местным шерифом, который «спит в униформе». Затем речь зашла об охоте и рыбалке, о клёвых местах, о каких-то рыбьих «детских садах» в верховьях реки Хребтовой, где огромная ручьевая форель битком стоит в «ямах», и поэтому её лучше всего ловить волейбольной сетью.

Затем началось обсуждение традиционной для Батл-Крик «золотой темы» с самородками размером с кулак и непременными мешочками с намытым в ручьях песком. Кто-то и когда-то расплачивался им в кабаке, люди не соврут.

Теперь водила читал газету годичной давности, которая лежит здесь чисто для антуража, и делился ветхозаветными новостями:

— Видишь, что пишут эти шелкопёры? «Ещё один бедолага пропал в Черных Горах! Шериф не знает, где их искать!», — ткнул пальцем в бумагу драйвер.

— Когда это было… — пожал плечами фермер.

— Когда, когда… Но ведь было же! Говорят, что там духи воют… А потом люди с ума сходят, — водила хрипло засмеялся, но тут же сплюнул.

— Брехня, — прохрипел фермер, не отрываясь от огромной котлеты из лосятины.

— Все так говорили.

— Брехня! — повторил ковбой громче. — Люди просто сдуру лезут в старые шахты на свою погибель… Обвалится — и привет.

— Мне интересно, что, и сейчас идиоты находятся?

— Брось, старина, Ущелье Святого Духа уже давно никого не интересует! Кроме желающих сломать ноги или шею на камнях, — ответил фермер.

— Да… Сейчас все идут на юг. Признаюсь, год назад я и сам собирался отправиться в путь за удачей.

— Мало зарабатываешь? — усмехнулся ковбой.

— Жена не жалуется. А вот старшая дочь…

Фло подошла к ним, доливая кофе обоим:

— Вы, парни, опять про Ущелье? Раз в три месяца о нём здесь непременно кто-то вспоминает… А не нужно бы. — Она закусила губу. — Мой дурной племянник… Раньше он тоже смеялся над байками. А теперь — пациент вашингтонской психушки, бормочет что-то про «чудовищ, которые отняли у него золото». Там несколько таких «старателей», пытаются лечить… В общем, не ходите в те края.

— Никто из нас и не собирается! — торопливо и громко открестился водила. — Просто как-то неуютно становится от такого соседства.

— Это газы! — неожиданно бахнул фермер, собирая куском лепёшки остатки кетчупа.

— Что ещё за газы? — заинтересовались официантка с водителем.

— Из-под земли! — фермер энергично взмахнул руками вверх. — Пш-ш! Пш-ш! Веселящий газ, от которого теряют рассудок!

— Откуда знаешь? — прищурился Эрл.

— Сам придумал! — гордо сказал ковбой.

— А-а… Ну, думай, думай. Лучше думать, чем стать очередной страшилкой для местных.

— А вот я в такое могу поверить! — объявила официантка. — Вот только забыла, как этот газ называется.

Повисла пауза.

— Газ какой-то… — еле слышно прошептал Дино.

Зараза, что ж я сразу-то не сообразил записать столь интересный диалог на смартфон! Остолоп! Мой взгляд упал на телефон Дино с камерой, которая уже почти не снимает. Сын заметил взгляд и ответил своим взглядом, значительным. Чуть кивнул. Неужели? Да ладно!

Посмотрел вопросительно, и отрок, подтверждая, опустил веки ещё раз. Ай, молодца!

Тишину разрезал звон колокольчика на двери. Вошёл плотно сбитый человек в грубой кожанке с лицом, как у высохшей груши:

— О, Рональд! Тебя и не хватало в этом разговоре! — обрадовалась посетителю официантка.

— Чизбургер с двойной порцией лука, кофе и картошку, Фло! — командно пробурчал Рональд, неторопливо стаскивая с плеч тяжёлую куртку.

— Несу! Не слышал о каких-то свежих происшествиях в Чёрных Горах?

Крепыш задумался.

— Слышал, если ты спрашиваешь меня об Ущелье Весёлого Духа. Перед самой войной, два месяца назад, где-то там пропала группа из Чикаго — двое учёных и проводник.

— Учёных? — удивился Эрл. — Настоящих яйцеголовых?

— Так мне сказали. Говорят, что старатели, возвращаясь с Хребтовой, нашли только старый плёночный фотоаппарат… Кассета вся засвечена, кроме одного кадра.

— И что там? — не выдержал Эрл.

— Тень. С рогами. Или ветки. — Рональд отошёл к стойке и швырнул на неё пару монет.