Для тебя я восстану из пепла

– Утомляет?.. – переспрашиваю, резко обрывая смех. – Нет, Влада, вы не утомляете меня. Всё, что угодно, только не это!

– И что бы это могло значить? – задумчиво протягивает Лада.

Заводит, причиняет боль, вредит, отравляет, делает цельным, заставляет делать каждый новый вдох, воскрешает давно позабытые эмоции… И ничего из этого я бы не променял на жизнь без её присутствия в ней, на жизнь, которую вёл долгие десять лет, до того самого дня, пока не обнаружил Ладу во время обхода.

И ничего из этого я не могу ей сказать. Иначе она может оказаться под угрозой. Пока сама она ничего не помнит, я буду молчать. Я смогу держаться в стороне, приглядывая за Ладой, пока память не восстановится, пока она не решит, что делать дальше. Я буду рядом и помогу ей справиться со всем. А потом, когда она захочет уйти, просто отпущу. Именно так я должен поступить в соответствии со всеми принципами и нормами морали.

Но несмотря на принятое, казалось бы, взвешенное решение, сложно удержаться. И я поддразниваю Ладу:

– Расскажите, когда найдёте ответ на этот вопрос! – бросаю с усмешкой, скашивая взгляд на девушку. Лёгкий флирт не проходит незамеченным: Лада улыбается, закусывая губу, и томно вздыхает:

– Ох, боюсь, для этого будет мало одной совместной поездки!

– Ну это же не ралли, здесь скорость не важна. – замечаю я, поигрывая бровями. – У вас будет много времени на поиски ответа.

Всё моё время, если быть точнее. Всё равно каждая секунда моей жизни предназначена только ей.

– Значит, моё любопытство вы удовлетворять отказываетесь, – кокетливо говорит Лада. – Бросаете мне вызов?

– Это будет интересно, не сомневаюсь, – отвечаю ей, улыбаясь уголком губ. Но тут же становлюсь серьёзным: – Мы приехали.

Лада изучает вход в отделение полиции и рвано выдыхает:

– Это действительно необходимо?

– Да. Человек не может существовать без имени, без прошлого… Когда-нибудь всё встанет по своим местам, вы всё вспомните или объявятся ваши родные, вам потребуются какие-то справки, чтобы восстановить документы, чтобы как можно скорее вернуться к прежней жизни…

– Думаете, стоит? – тихо спрашивает Лада, заглядывая мне в лицо. – Думаете, прежняя жизнь была достаточно для этого хороша?

Была или нет, дело десятое. Однажды Лада уже выбрала эту жизнь, и у меня нет ни единого основания полагать, что сейчас она не поступит так же.

– Я не знаю, – снова предельно честно отвечаю ей.

– Перестаньте! – горько усмехается она. – Прошло больше трёх недель, а меня до сих пор никто не ищет. Уж не знаю, что это была за жизнь, но вряд ли она сделает меня счастливой.

– Считаете, что жизнь с чистого листа, без воспоминаний о прошлом, может сделать вас более счастливой? – спрашиваю, задерживая дыхание в ожидании ответа.

“Что будешь делать, Глеб, если она скажет “да”?” – проносится в голове стремительная мысль.

Ответа на данный вопрос у меня нет. Слишком велик соблазн воспользоваться случаем, заполнить жизнь Лады новыми воспоминаниями о нас и новыми счастливыми моментами. Но это будет нечестно по отношению к девушке. Это будет нечестно во всех отношениях. Нельзя построить счастье на осколках двух судеб. Нельзя делать вид, что прошлое навсегда останется похоронено в моей памяти. Нельзя нарушать слово, данное самому себе. Нельзя верить, что счастье возможно, когда я так сильно виноват.

– Я думаю, что да. – прицельно бьёт прямо мне в голову Лада. И добивает: – Я не знаю, кто я, откуда, есть ли у меня близкие. Но сейчас я словно нахожусь на своём месте. Я просто знаю, что это правильно. Словно я очень давно искала это место и наконец нашла. Такое чувство внутри, знаете… – она подбирает слова. – Словно после долгих лет отсутствия я наконец вернулась домой. Словно только начала жить по настоящему, хотя едва не умерла. Это действительно очень сложно объяснить словами…

– Мне хорошо знакомо это чувство, Лада, – тихо отзываюсь я. Снова предельно честно.

А как иначе, если сам я чувствую то же самое? Если сам я вернулся в тот же самый дом после долгого отсутствия?

На мгновение её взгляд смягчается, искрится от нежности. Или мне хочется этого.

Быть честным не только с ней, но и с собой крайне важно в этой непростой ситуации. Я хочу, чтобы она помнила меня, хочу, чтобы хоть немного испытывала то же, что и я. Хотя бы на одно мгновение мне хочется прикоснуться к прошлому, снова ощутить его вкус. Но я хочу, чтобы она помнила эти моменты, чтобы тоже желала этого. Дилемма.

– Нам пора? – немного разочарованно спрашивает Лада, и я также разочарованно киваю в ответ.

Время нашего пребывания в полицейском участке проходит быстро. Дела не занимают нас надолго. Я лишь расписываю адреса и номера телефонов, мы перебрасываемся несколькими фразами с капитаном, занимающимся делом Лады. Мужик он толковый, но без очевидных зацепок никому не связать найденную в горах женщину с погибшей неделей позже в Москве Ладой Львовной Крыловой. Тем лучше для меня. Тем больше времени у Лады будет на восстановление памяти, если, конечно, врачи правы и она действительно вспомнит всё. А если нет… Что ж, на нет и суда нет.

Я убеждаю себя, что мной руководит не эгоистичное желание провести с ней чуть больше времени, а лишь надежда на её спасение. Но маленький червь сомнения грызёт изнутри: вдруг я совершаю ошибку, влезая со своим мнением туда, где мне давно путь заказан?

Меня швыряет из стороны в сторону. Я путаюсь в лихорадочных мыслях, хотя внешне остаюсь совершенно невозмутим. Этому я научился за годы брака, за время принятия потери. Никому и в голову не придёт, какие страсти бурлят внутри меня, холодного, невозмутимого, отстранённого от всего и всех. Никого не подпускать к себе, никому не позволять увидеть израненное нутро – вот моё жизненное кредо. Но теперь я нахожусь под прицелом любимых глаз, полностью беззащитный перед ней. Возникает ощущение, словно она видит меня насквозь.

Чуть хмурюсь, когда Лада устало прикрывает глаза, и говорю капитану:

– Нам пора, девушка ещё слишком слаба для долгих поездок.

– Будут новости, позвоню, – кивает капитан. – Поправляйтесь, гражданочка. Ежели чего вспомните, сразу ко мне!

– Обязательно, – обещаю ему вместо Лады. Подхожу к девушке и протягиваю руку. – Давайте я вам помогу.

– Спасибо, – выдыхает она.

Я внимательно поглядываю на неё всю дорогу до парковки. Она кажется слабой, видимо, боль и переутомление после недель лежания на больничной койке сказываются. Однако на улице, она становится чуточку бодрее.