ДМБ: Дембельский аккорд

Подождав, пока затихнут тяжелые шаги, Мудрецкий вытащил пробирку, достал из чехла резиновые перчатки от химзащиты, натянул их и приступил к мелкому, но очень зловредному колдовству. Для начала снял с пояса фляжку, с тяжелым вздохом - на кого тратить приходится!
– вскрыл пробирку и осторожно наполнил ее тепловатой кипяченой водой. Заткнул резиновым пальцем, сначала немного встряхнул, потом потряс энергичнее.

–  Растворить до полного исчезновения осадка… - пробормотал Юрий и посмотрел свое сокровище на просвет.
– Будем считать, растворили. Теперь полученный раствор заливаем в емкость с субстратом… Хреновый субстрат, сахару маловато, но уж какой есть. Сойдет при нынешней погоде…

Полученный раствор был поделен поровну между двумя ведрами и тщательно перемешан черной пятерней. Опустевшую пробирку ждала страшная участь - ее раздавили кирпичом и похоронили под грудой обломков. Для верности Мудрецкий плеснул на перчатку из фляжки - сначала над одним ведром, потом над другим. Переставил ведра на солнцепек, осторожно, чтобы не касаться мокрой резины, снял и вывернул перчатки. Поймал на себе удивленные взгляды Простакова и Заботина.

–  Осторожно, заражено!
– вполне серьезно пре-дупредил лейтенант своих химиков.
– Вы у меня ребятки ответственные, поэтому вам поручается архиважное задание: присматривать, чтобы никто сдуру не отхлебнул. Понятно?

–  Так точно!
– хором рявкнули ответственные ребята.

–  Вот и ладненько, а я пока пойду насчет тары договорюсь. Не будут же товарищи генералы прямо из ведер хлебать…

–  Не будут, конечно, - проворчал в спину удаляющемуся взводному Заботин.
– А мы не гордые, мы и хлебнем… Леха, ты как думаешь, чего он с вином сделал?

–  Не знаю, - пожал плечами Простаков.
– Ты ж видел, меня выгнал… Может, чего добавил - сказал же, заражено.

–  Ага, а надо было, чтобы до нас проверка не добралась, - сообразил опытный в армейских делах «дед».
– Значит, снотворное какое-нибудь, чтобы начальство покрепче пробрало и оно прямо под стол свалилось… Леха, ты чего больше хочешь - спать или выпить?

–  Заметит же!
– нахмурился Простаков.
– И поуменьшится в ведрах, и заснем же! Сразу просечет, что нас не на солнышке разморило.

–  Эх ты, простота сибирская!
– отечески улыбнулся Заботин.
– Столько служишь, а все как молодой! Солнышко, солнышко… Он ведра как раз на солнце выставил, на жару, а значит - что? Значит, за пару часов оттуда испарится столько, что наши два глотка и не заметишь. А чтобы не сморило, нужно не сейчас пить, а перед отбоем. Ну вот кто прикопается, если после трудного боевого дня солдат задрыхнет так, что не разбудишь?! Вот то-то! Фляжка есть? Половину выливаешь под кирпичики, половину прямо в ведро, заодно и убыль не так заметна. И заливаешь половину, чтобы жадность фраера не погубила…

–  Так ведь разбавлено будет!
– усомнился Леха.
– Опять заметит!

–  Математику учил? Или ты на медвежьих клыках считать учился? Полфляжки - четыреста граммов, в ведре десять литров. Со спиртометром - и то, если не знать заранее, не засечешь! Это же вино, а не чистый спирт! Опять-таки спирт испаряется быстрее воды…

–  А остальные?
– напомнил честный Простаков.
– Что мы, с тобой вдвоем напьемся, а мужики будут только принюхиваться?

–  М-да, и ведь унюхают… Еще заложит кто-нибудь… - Заботин сдвинул каску и вытер текущий в глаза пот.
– Черт, мозги плавятся, не придумаю ничего… Надо его как-то отвлечь, чтобы и остальные заправиться могли. По фляжке на двоих, оно и быстрее получится. И черт с ним, с летехой! И с его генералами! Пусть разбавленное пьют, им и так хоть утопись…

Мимо караулки пропылил «КамАЗ». Искандер повернулся в сторону Простакова - солнечный блик от очков на миг ослепил Леху - и приветливо оскалился, взмахнул пулеметом на прощание. Следом к воротам подошли Мудрецкий и Воха, чуть позади плелся чем-то озабоченный Валетов.

–  В общем, если уж стеклянных не найдешь, вези пластиковые, - Мудрецкий протянул мэру руку для прощального пожатия.

– Только вымойте их, ладно? У меня тут воды поменьше все-таки, да и не такая чистая. Если полторашки привезешь, то как раз полтора десятка хватит.
– Хорошо, дорогой, будут тебе полторашки, - улыбнулся в ответ Воха и хлопнул по ладони.
– Будут и двойки, если найдутся. Через час, сам не смогу привезти - пришлю кого-нибудь.

–  Ладно, только на этот раз мне так много грузчиков не потребуется.
– Лейтенант проводил взглядом удаляющийся «КамАЗ».
– Да, и еще - бутылки просто на сиденье или на пол не клади, особенно полные. Возьми пакеты, что ли, полиэтиленовые, а то натечет еще… Что не допьют - вылить в выгребную яму, а бутылки - в огонь, помнишь?

–  Эх, как не помнить, такое вино вылить надо!
– Воха горестно поцокал языком.
– Ну хорошо, для дела не жалко. Если все получится, как ты сказал… Слушай, а прямо сейчас одну бутылку нельзя, дорогой? Сейчас уже Дубинин приехал, его угощать надо…

–  Он пока что сам будет твоего приятеля Чиркова угощать. Хочешь присоединиться?
– Мудрецкий прищурился так, что всем сразу стало понятно - коменданту он и от себя бы немало добавил.
– А вот пить они потом с Крутовым будут, в подходящей друг для друга компании, или я ни разу генералов не видел. Хотя кто их знает, здешних «вэвэшников»… Если что, ты ему для начала обычного чего-нибудь плесни, а это припаси для обоих сразу. Только гляди - сам не пей!

–  А если прикажут?
– тоскливо вздохнул Воха.
– Тебе хорошо, а я за одним столом, не выпьешь - обидятся или вообще подумают, что отравить хочу.

–  Правильно подумают, между прочим… Ладно, тут аптека хоть какая-нибудь далеко? Хоть киоск, хоть ларек, без разницы, лишь бы не только бинты и зеленка продавались?

–  В Шелковской есть, - приободрился мэр.
– Мне туда пять минут, если так, чтобы не видели. Что достать нужно?

–  Да ничего особенного, в любой райбольнице этого добра навалом и без рецепта. Блокнот есть?

Мудрецкий написал в подсунутой записной книжке длинное нерусское слово. Для верности вывел его печатными буквами.

–  Бери сразу десяток упаковок, может пригодиться. В общем, пьешь сразу четыре таблетки, еще до того, как мою выпивку им поставишь, и потом четыре раза в день - по три, и так пять дней, не меньше, понял? Даже если ничего не будет - пять дней! Больше, чем по четыре, не глотай - отравишься, и меньше двух нельзя - не подействует.

–  Слушай, а как же с выпивкой?
– Воха настороженно косился на длинное заковыристое название.
– Не подействует?

–  Хоть водкой запивай, - заверил мэра Юрий.
– Главное, не забывай вовремя пить! Если тошнить будет - пей две таблетки, но тогда точно четыре раза, понял? И еще.
– Мудрецкий хмыкнул.
– Если моча темная будет - не пугайся, не гепатит. Во, чуть не забыл - через пять дней, когда все закончишь, кефирчику пару деньков попей. Лучше какого-нибудь «био», если у вас есть. Запомнишь?

–  Запомню, конечно, я его детишкам покупал!
– обрадовался мэр.
– Ну, я поехал, через час бутылки будут.

Через час бутылки были. Привез их не кто-нибудь, а лично комендант Хохол-Юрта старший лейтенант Чирков на своем персональном «БТРе». Комендант был не просто мрачен - он был зол, как собака Баскервилей после марш-броска по болотам. Да и вежлив был примерно так же.

–  Так, ты, р-р-рожа пр-р-ротивогазная, ну-ка быстр-ро собр-рался и поехали!
– прорычал старлей, швырнув прямо в вышедшего ему навстречу Мудрецкого две здоровенные связки пластиковых бутылок. Первая хлопнулась с недолетом, от второй командир химиков увернулся.
– Тебя сейчас генер-рал др-рючить будет!