Дневник плохого парня

Все, в чем он нуждается, -это моя чековая книжка, чтобы я спонсировал его пагубные привычки.

– Мам, у меня встреча. Я должен идти.

Она всхлипывает в трубку.

– Ты никогда не ценил того, что я тебе давала. Порой кажется, что было бы легче, если бы ты был мертв. Тогда бы я просто оплакивала потерю своего сына и жила дальше, не подвергаясь постоянным насмешкам, касательно того, что мой сын живет роскошной жизнью в Нью-Йорке, в то время когда его семья загибается в нищете. А ты ведь тоже когда-то жил здесь, пока не перебрался в свой мегаполис.

Я считаю до трех, но это не помогает. Мое тело зудит, а ярость начинает рваться наружу. Моя мать пытается манипулировать и давит на больное, омрачая все вокруг.

– Прости, что я так разочаровал тебя, мама, - выдавливаю я сквозь зубы.

– Я лишь хочу, чтобы ты не забывал о нас. Все же мы родные.

– Ты права. Так что ты хотела?
– спрашиваю я, желая как можно скорее покончить с этим.

– Можешь прислать нам немного денег?

Я зажмуриваюсь и мотаю головой, давая себе отчет, куда это меня ведет.

ГЛАВА 11

Дружище, мне пох*й,

Все, что они хотят от меня - деньги.

Их не волнует, как я заработал эти деньги, как я живу, имя, которое я создал. Все, что их волнует, - зеленые бумажки в моих карманах и то, насколько быстро я смогу передать их им.

Я боюсь ежемесячных телефонных звонков. Я знаю, что это время приближается, и боюсь этого.

Это острое напоминание о том, что даже если выглядит так, что у меня есть семья, на самом деле я совсем одинок в этом мире.

Брэм говорит, что моя душа во мраке, ну, для этого есть, черт возьми, причина.

До дна.

Роарк.

САТТОН

Бам. Бам. Бам.

Я вскакиваю с кровати, до смерти пугая Луизу, которая подпрыгивает вверх и скатывается под кровать. Прижав одеяло к груди с колотящимся сердцем, я смотрю в сторону двери. Стучат в мою дверь? Или кому-то из соседей.

Который час?

В кромешной тьме включаю телефон, чтобы увидеть кучу неотвеченных сообщений и время.

Три часа.

Удар.

Скрежет.

Скрежет.

Поворачиваю голову к двери. Это определенно удары в мою дверь. Сердцебиение учащается, я рассматриваю все варианты. Никто из моих знакомых не пришел бы так поздно, так что возможно это заблудившийся в нашем маленьком кирпичном здании пьяный сосед. Такое происходило раньше. Вместо того чтобы встать и открыть дверь - я не та девушка, которую убьют первой в фильме ужасов, - прижимаю колени к груди и открываю текстовые сообщения, все от Роарка.

О нет. Мой взгляд слегка затуманен от резкого пробуждения, но я все еще могу их разглядеть.

Роарк: Привет.

Роарк: Что делаешь?

Роарк: Спишь? Конечно, ты спишь. Как страус, да?

О чем он говорит?

Роарк: Жаль, что ты спишь не в моей квартире. Мне нравится, когда ты там спишь.

Роарк: Ты надела мою рубашку?

Я опускаю взгляд и прикусываю нижнюю губу. Да, так и есть, я не стирала ее, потому что мне нравится, как она пахнет... как он.

Роарк: Если бы на тебе была моя рубашка, я бы скользнул рукой по твоему бедру, чтобы посмотреть, какие на тебе трусики.

Роарк: Стринги, верно?

Роарк: Бл*дь, я так чертовски сильно хочу увидеть тебя в стрингах. У меня на коленях, я хочу, чтобы ты была у меня на коленях.

Мое лицо вспыхивает, раздается еще один скрежет в мою дверь, а затем... голос.

Сердце колотится в груди, положив телефон, как можно тише крадусь к двери, ступая на цыпочках по деревянному полу. Прижимая руки к деревянной двери, заглядываю в глазок и задерживаю дыхание. Там я вижу Роарка, наклонившегося вперед, его голова слегка стучит в дверь.

Откуда, черт возьми, он знает, где я живу?

И почему он здесь?

– Саттон, - шепчет он, снова раздается удар в дверь, - открой.

– Роарк?
– спрашиваю через дверь, заставляя его выпрямиться. Он покачивается туда-сюда, а затем поднимает руку в знак приветствия.

Он в стельку пьян.

Ох, Роарк. Я вздыхаю и открываю дверь достаточно широко, чтобы мое тело поместилось в проеме. Несмотря на его очевидное опьянение, мое тело реагирует на него. Я разглядываю его - черные джинсы, темные ботинки, черная рубашка с длинными рукавами, без пиджака, волосы идеально уложены на макушке. Он выглядит восхитительно в своей рубашке, обтягивающей мышцы, и джинсах, низко сидящих на бедрах. Мрачный и задумчивый, с намеком на чувствительность под этим жгучим взглядом, он - сплошная проблема, и я хочу быть частью этого.

Роарк делает шаг вперед и кладет руку на дверной косяк моей квартиры, рассматривая мои голые ноги и грудь без лифчика.

– Привет, - тихо говорит он.
– Я тебя разбудил?

Я хихикаю.

– Да. Сейчас три часа ночи.

– Да?
– спрашивает он, и я чувствую запах виски в его дыхании.

Я киваю и складываю руки на груди, прислонившись к стене.

– Да, и мне интересно, откуда ты знаешь, где я живу.

Он злобно улыбается мне, и озорство в выражении его лица искушает и дразнит меня.

– У меня свои методы.
– Засунув руки в карманы и покачиваясь на каблуках, он кивает в сторону моей квартиры.
– Можно войти?

– Ты пьян.

– Я знаю.

– Здесь не секс по вызову.

Он хмурит брови.

– Ты никогда не была для меня сексом по вызову, Саттон.

Боже, мое сердце тает, когда он говорит такие вещи. Я должна сказать ему, чтобы он шел домой, но мое тело реагирует по-другому, я отступаю в сторону и позволяю ему войти. Проходя мимо, Роарк берет меня за руку, крепко сжимая, переступает порог моей квартиры. Она не идет ни в какое сравнение с его. Всего лишь две комнаты - гостиная и ванная, - для меня идеально. Все, что мне нужно.

Включаю лампу на прикроватной тумбочке, чтобы немного осветить пространство, пока Роарк оглядывается. Он ничего не говорит, просто озирается. О чем он думает? И вообще о чем-нибудь думает? Он довольно понятно изъясняется для едва стоящего на ногах пьяницы.

Наконец, Роарк поворачивается ко мне и спрашивает:

– Могу я воспользоваться твоей ванной и зубной щеткой?

– Ванной - да, зубной щеткой - нет. У меня есть запасная под раковиной. Зубная паста в аптечке.

– Спасибо, красотка.
– Он оглядывается и спрашивает.
– Э-э-э, а там есть туалет?