Дневник плохого парня

– Обещаю.

Роарк тянется к дверной ручке, я быстро вскакиваю с кровати, ставлю кружки и иду к нему.

– Подожди, подожди секунду. Я встаю между ним и дверью, блокируя выход.
– Ты позволишь поблагодарить тебя должным образом?

– Что значит должным образом?

– Обнять.

– Только обнять?

– Ты хочешь большего?
– спрашиваю я, давя на него.

– Ты же знаешь, что я хочу большего.
– Вены на его шее напряглись.
– Но объятий достаточно.

Прежде чем я успеваю ответить, он притягивает меня за руку и обнимает, упираясь подбородком в мою голову.

– Спасибо, - шепчу я.

– Это очень заботливо. Не думаю, что когда-либо получала что-то настолько заботливое от парня.

– Значит, ты общаешься не с теми людьми.
– Он нежно целует меня в макушку и отстраняется. Он, должно быть, ожидает, что я отойду в сторону. Но когда я этого не делаю, он игриво дергает меня за подол рубашки.
– Ты выпустишь меня?

– Чем ты собираешься заниматься остаток дня?

– Мне нужно кое-что уладить.

Его рука остается на моей рубашке, пальцы играют с тканью.

– Здесь у тебя тоже есть дела.

Боже правый, неужели это только что сорвалось с моих уст? Мои щеки краснеют от смелости, но это, должно быть, делает свое дело, потому что Роарк стонет и сокращает расстояние, между нами, прижимая меня к двери.

Рука, играющая с моей рубашкой, теперь скользит по моей обнаженной коже, его большой палец поглаживает мою обнаженную тазовую кость. Другой рукой он опирается на дверь, рядом с моей головой, поддерживая себя. Его лоб соприкасается с моим, и его нос трется о мой в течение нескольких ударов сердца.

Мое дыхание замирает в легких, а раскаленное добела искушение проходит сквозь меня.

Наберись терпения, позволь ему сделать первый шаг.

– Почему ты так чертовски совершенна?

– Я далека от совершенства, Роарк.

Его взгляд встречается с моим.

– Ты совершенна в моих глазах.

Его обжигающие, но прекрасные глаза проделали дыру в моем сердце, вырывая дыхание из легких и останавливая кровь, пульсирующую в моих венах.

Пожалуйста, просто поцелуй меня.

Каждый мускул, каждая косточка в моем теле вибрирует от потребности в этом мужчине. Один раз попробовать, это все, что я хочу, узнать его вкус, чтобы почувствовать каково это - когда его губы на моих.

Роарк проводит рукой вверх по моему боку, его дыхание учащается. Я чувствую исходящую от него неуверенность, как трескается и рушится воздвигнутая им стена. Чувствую его нерешительность. Чувствую его потребность во мне по его крепкой хватке на моем теле. Он хочет этого так же сильно, как и я.

Не в силах больше бездействовать, просовываю пальцы в петли его пояса и притягиваю его ближе. Он вдыхает, когда я перемещаю руку к его куртке и расстегиваю молнию, просовывая руку под свитер цвета загара, который он надел. Кто эта лисица и что она сделала с милой и скромной Саттон?

Словно от боли, Роарк крепко зажмуривает глаза.

– Саттон.

Мой нос прижимается к его носу, наше дыхание смешивается, наши губы находятся на расстоянии дюйма друг от друга.

– Поцелуй меня, Роарк.

– Саттон, - повторяет он, на этот раз более напряженно.

– Пожалуйста, Роарк. Просто поцелуй меня.

Провожу рукой по его рельефному прессу, который сжимается и вздрагивает под моим прикосновением.

Его хватка на моем боку становится крепче, его рука скользит по моим ребрам.

– Знаешь, чего я хочу?
– спрашивает он, проводя носом от моей головы до ключицы.
– Я хочу медленно снять с тебя одежду, затем отнести на кровать и широко раздвинуть твои ноги.
– Дыхание перехватывает в груди.
– Я бы целовал каждый сантиметр твоих ног, пока не добрался бы до твоей киски, такой чертовски влажной и готовой для меня, но я бы не целовать тебя там. Вместо этого я бы целовал тебя от живота до сисек, поклоняясь.
– Его губы скользят по моей коже, но не двигаются, а лишь слегка касаются.
– Сосал, щипал, покусывал. Я бы попробовал каждый сантиметр, пока твои руки не потянули бы меня за волосы, твои стоны не умоляли бы об освобождении, твое тело не извивалось бы под моим.

У меня вырывается слабый вздох, потому что я не могу скрыть, как сильно хочу всего, что он описал. Каждый поцелуй. Каждое прикосновение. Вкус. Я хочу всего этого. Нуждаюсь во всем этом.

– Затем я бы опустился к твоим ногам и проделал все это снова, пока бы ты не кончила лишь от моих поцелуев. Я бы смотрел, как ты распадаешься подо мной, а потом... я бы ушел.

– Что?
– спрашиваю я, как будто он только что проделал со мной все это и сказал, что уходит.
– Почему?

– Потому что, - шепчет он, в мою кожу, прежде чем отстраниться и посмотреть мне в глаза. Он сжимает мой подбородок указательным и большим пальцами, - ты достойна большего, чем я, Саттон.

Он отталкивается от двери, хватает меня за руку и отодвигает в сторону. Потрясенная и ошеломленная, и до смешного возбужденная, я не в силах протестовать, когда он открывает дверь и выходит из моей квартиры.

– Увидимся позже, Саттон.

А потом Роарк уходит, оставляя меня еще более злой и раздраженной, чем утром.

Кто так поступает?

***

Роарк: Я чувствую твой гнев даже отсюда.

Саттон: Вау, ты довольно хорошо разбираешься в моих чувствах.

Роарк: Многого не нужно, чтобы понять, как ты будешь кипеть.

Саттон: Кипеть - не самое подходящее слово.

Роарк: Почему ты так злишься?

Саттон: Хм, не знаю, может быть, потому что ты постоянно заводишь меня, а потом оставляешь в подвешенном состоянии, не давая освобождения.

Роарк: Ты... сделала что-нибудь, чтобы позаботиться об этом?

Саттон: Да, и это было приятно, когда моя рука находилась между бедер, избавляясь от разочарования, которое ты оставил.

Роарк: Бл*дь.

Саттон: Твое упущение, Роарк. Каждый раз, когда ты покидаешь мою квартиру или оставляешь меня в подвешенном состоянии, знай, - моя рука доделывает работу, а не твоя.

Не знаю, что на меня нашло. Может быть, потому что сейчас одиннадцать вечера, и Роарк пишет мне. Может быть, потому что сегодня я дважды подвергалась физическому возбуждению, не получая освобождения от мужчины, которого хочу больше всего на свете, но чувствую себя смелой и даже не жалею об этом.