Дневник Влада Жирковийского
Шрифт:
– А я говорил тебе: одевай лыжи.
Мрачно смотрю на довольно улыбающегося Славу.
– Спасибо. Это напоминание особенно ценно в данной ситуации. Прямо и не знаю, как бы я перенес последние 2 километра без него.
– Да ладно тебе, не психуй. Мы же пришли. Ты книгу взял?
– В сто двадцать пятый раз повторяю: да. Взял.
– Вот и отлично. Пошли.
– Я тут подожду.
– Не понял? Ты же замерз. И промок, кажется.
– И тем не менее. В этих черных провалах окон я не вижу ничего хорошего.
– Да не очкуй. Дом как дом.
Вытащив из кармана мобильник, Слава сфоткал дом, меня, снова дом и, довольно улыбнувшись, спрятал телефон обратно.
– Это что сейчас было?
– Для архива. Будем потом показывать особо недоверчивым клиентам и рассказывать как прошло наше первое расследование.
– А меня зачем сфоткал?
– На память. Ты сейчас выглядишь так, словно за тобой гналась целая орда духов, и ты чудом спасся. Ну что, пошли? Или предпочитаешь подхватить воспаление легких и снова загреметь в больницу?
Мрачно иду по направлению к дому. Я его уже ненавижу. Вот вернемся домой, и фиг я с ним еще куда поеду. Лучше в офисе буду работать, на родном, так сказать, диване. Графики там составлять, бумажки ксерить. Да мало ли что можно в офисе полезного и безопасного организовать.
В окне что-то мелькнуло. Слава уже стучал в дверь, ожидая хозяина и отряхивая снегоступы. А я пытался выбраться на тропинку, ведущую к крыльцу.
Подняв голову и присмотревшись, я заметил, что на втором этаже в окно смотрит маленькая девочка. Она была одета в белое плате, на голове красовался огромный бант, а в глазах не было ни единой эмоции. Я поднял руку и приветственно помахал, вспомнив о манерах. Ребенок еще секунду смотрел на меня, после чего улыбнулся. И улыбка становилась все шире и шире, пока не раскроила лицо надвое, достигнув ушей.
Мой визг заставил Славку вздрогнуть и обернуться. Я со всех ног летел обратно к лесу, рассекая снег не хуже тарана. У меня словно крылья появились! Но ненадолго. Через сто метров я выдохся, сердце бумкнуло о грудную клетку и рухнуло вниз. Я, кается, тоже, сорвав голос и мысленно матеря себя, Славку и тот день, когда впервые открыл эту гребаную книгу.
– Не волнуйтесь. Это с ним бывает. Медиум, что с него возьмешь. Но теперь я верю, что вы были правы. У этого дома и впрямь зловещая аура. Вон как его перекосило. Даже во сне пытается убежать.
Тяжело дышу и перестаю дергать всем телом, медленно приходя в себя. Глаза открывать я не спешил, пытаясь вспомнить что произошло.
– Хм, и впрямь силен. Я полгода не верил, что вижу ее. А он сразу понял. Видать, не врала реклама, чтоб ее. Но больше платить не стану. Все как договорились. И уберите эту гадость из дома немедленно!
– Деньги вперед.
– Вот.
Шуршание купюр.
– А этот ваш малахольный, он вообще очнется?
– А как же! Он не только очнется, но и изгонит все зло отсюда единолично. И не смотрите, что он такой пугливый. Как-то раз он забрался в подвал, полный нежити и провел с ними три ночи подряд. Нежить не выдержала первой и позорно сбежала.
– Надо же. А он что?
– А ничего. Даже глазом не моргнул. Выпил полбутылки водки и спать пошел. Правда, проспал неделю.
– Хм.
Ну ладно. Тогда я пошел. К утру вернусь. Вам времени хватит?– Хватит. Как вернетесь - от дома разве что сияние исходить не будет. Ни о чем не волнуйтесь.
Я все же открыл глаза и узрел спину уходящего из комнаты старика. Сам я лежал на старой продавленной софе, прижимая к груди сумку с книгой. Аж пальцы судорогой свело. Видать, книга побоялась, что я потеряюсь, и заставила меня покрепче себя прижать.
Ну, и мне тоже пора. Кое-как встаю, пугливо оглядываюсь по сторонам и иду к выходу.
– А ты куда собрался?
Меня взяли за руку и мягко развернули на 180. Мягко-то мягко, но было полное ощущение того, что у него плоскогубцы вместо пальцев. Изучаю вопросительное лицо улыбающегося Славки. И его глаза прочно убедили меня в том, что бежать не только глупо, но и опасно. Блин, давно ведь собирался пойти на борьбу. Но все как-то времени не было. А теперь... эх.
– Слав, ну ты чего? Нет тут никого. Пошли домой, а ему смс-ку напишем, что все почистили и дом пустой.
– Ты ведь что-то видел.
– С чего ты взял?
– У тебя глаз дергается и колени дрожат.
– Это от усталости. Я долго шел, выдохся. Без сил опять же.
– И поэтому ты с визгом удирал обратно в лес? Понял, что очень устал и спешил вернуться в машину?
– Выгнув бровь дугой и не спеша меня отпускать.
Все. Я сдаюсь. Этого хрен проведешь. Пришлось рассказать по девочку.
Странно, но Слава резко оживился и, довольно усмехнувшись, отобрал у меня сумку и углубился в книгу.
– Ты видел что-то похожее?
Изучаю картинку с ребёнком, рот которого тянется от уха до уха.
– Да, но как ты...?
– Я книгу вдоль и поперек изучил, пока ты ужастиками засматривался. Чуть ли не наизусть помню. Так, отлично. Тут и заклинание есть. Надо всего лишь встать перед духом, заглянуть в глаза и произнести вот это.
Изучаю пол листа, исписанные мелким убористым шрифтом.
– А она точно дослушает до конца?
– Ну, дополнительных указаний о том, как связать духа нет, так что думаю, если не отводить взгляд - никуда не денется.
– А как я буду одновременно смотреть ей в глаза и читать?
– У тебя два глаза, напоминаю.
– Издеваешься?
– Нет. Но уверен: жить захочешь - сможешь. А теперь пошли.
– Слава!
– Вырываясь и упираясь обеими ногами. Но меня упорно волокли вперед.
– Ладно-ладно. Читать буду я. Просто не своди с нее глаз.
– Пробурчал друг, не выпуская при этом руку.
– А почему ты?!
– Зачем-то обиделся я.
– Я читаю быстрее, да и зазубрил уже все наизусть. Говорил же. А ты собьешься пару раз и нам хана
– Хана?
– Ну да. Это ж 3-й класс.
– Чего?
– Уже взбираясь по старой скрипучей лестнице на второй этаж и пытаясь всем, чем только можно, цепляться за перила.
– Ну, я всех духов поделил на классы. От первого до десятого. Первый - самый опасный. Это третий. Так что очень не советую тебе отводить от нее взгляд.
– А то что?
– Мы уже стоим перед темно-зеленой дверью на втором этаже, и Слава тянется к ручке, с явным намерением ее открыть.
– Лучше тебе этого не знать.