Дневник Влада Жирковийского

Влад сидел на полу в углу. Руки вытянуты и опираются локтями о колени. Взгляд тусклый, рассеянный, словно парень ушел глубоко внутрь себя. Черты лица чуть заострились и стали бледными, даже немного желтоватыми. Впрочем, в последнем могла быть вина интерьера и того факта, что единственный источник света проникал через грязное, старое окно с решетками и кучей насекомых, навеки застывших между стекол.

– Можно я с ним наедине побуду?

– Тогда я вас запру. На час, не меньше. Мне еще обедать нужно.

Киваю. И сухонькая докторша вышла, чуть пожав плечами и буркнув "если что - кричите" напоследок.

Подхожу к Владу и сажусь рядом. Ох, ну и вонь. Он, видимо, так всю неделю ни разу и не помылся. Впрочем... и я не всегда пах розами. Да и сейчас не пахну.

Осторожно вытаскиваю из-за пазухи щенка, глажу его по голове и отпускаю. Мелочь радостно тявкает, падает, вскакивает и начинает восторженно носиться у моих ног, глядя на меня одним глазом и звонко призывая поиграть.

Усмехаюсь и чешу его за ухом. Щенок замирает, барабаня хвостом и едва не поскуливает от счастья. Надо же... как мало некоторым надо.

– Откуда взял?
– тихо, хрипло.

– На улице нашел. Подыхал.
– Не поворачивая голову.

Длинные тонкие пальцы приблизились к морде щенка, тот тут же от них шарахнулся. После чего мелкий забрался мне на колени и недовольно тявкнул, пытаясь закопаться в куртку. Усмехаюсь и прижимаю щенка к себе.

– Это пес.

– Вижу.

– Нет, ты не понял. Имя у него такое. Пес. Я сам придумал.

– Я всегда знал, что ты - гений.

Смотрю на него и замечаю ту самую искорку, которая еще недавно бушевала в его глазах.

– Чего семье не позвонил?

– Звонил.

– Хм. А друзьям?

– Всем звонил... а потом сорвался. Извини.

– За что?
– наблюдая за щенком, уже снова наматывающим круги по камере и с интересом все обнюхивающего. В куртке ему долго сидеть не хотелось. Да и я, кажется, был рядом.

– За собаку. Но он реально здоровый был. Да и по характеру... в итоге так и не признал он во мне хозяина. Не смог. Просто был рядом.

– Да ладно. Проехали. Хоть в хорошие руки отдал?

– Кормить, поить будут. Тискать - нет. А дальше - как сложится.

Молчу. Влад тоже умолк, сидя рядом и наблюдая за моим новым питомцем, как раз откопавшим на полу остатки каши в треснувшей тарелке и теперь с восторгом ею лакомящегося. Очень надеюсь, что в ней нет той химии, которой пичкали Славу.

Парня мне выдали спустя три часа моих мытарств с бумажками и бланками, которые я непременно должен был заполнить. И дело было даже не столько в этих бумажках, сколько в бесконечном ожидании то одного, то другого врача, печать или подпись которого мне нужно было получить.

Но в итоге - долгожданная свобода! Осоловевший Славка, шагающий рядом с пустым взглядом и радостно гавкающий комок шерсти, прыгающий у меня на руках. Даже солнце вышло из-за туч, решив меня приободрить, и в кои-то веки я был просто рад, что именно здесь и сейчас я жив и у меня в целом все неплохо.

19:21

Бегаею по магазину, изучая ассортимент. Слава ходит следом, как зомби, изредка держась за мою руку, словно боясь, что я ненароком сбегу и снова его брошу. Ну... парня можно понять: вся родня и друзья скопом на него забили и многие вряд ли в скором времени будут жаждать возобновить общение. А Слава - существо хрупкое, ранимое, чуть чего - кидается бить морды и раздавать ценные указания относительно того, кто и куда может пойти. Не все выдерживаяю, не то что я: закаленный жизнью волк, которому все нипочем.

– Ты йогурт будешь?
– с восторгом изучая длинные ряды молочнокислой продукции.

– Да.

– Какой?

– Любой.

– Молодой человек, с собаками нельзя!

Слава молча обернулся, и от нас мгновенно отстали, буркнув напоследок, чтобы пса не спускали на пол.

– Гм. Тут есть клубничный, яблочный, шоколадный, со вкусом неожиданности.
– С интересом изучая три коробочки, соединенные в одну и содержащие ингредиенты для создания той самой уникальной неожиданности.

– С шоколадом.

– О! Тут есть питьевые и не только йогурты. Хочешь овсянки со вкусом нежности?

– Нет.

– И я нет. Хотя интересно. Ой, какая баночка. Трехлитровая. Чувствую, именно тут и поселились живые бактерии, готовые ринуться в смертельную битву за здоровье нашего кишечника. Хм. Если присмотреться, йогурт, кажется, и впрямь шевелится. У тебя шевелится?

– Нет.
– Флегматично.

– Ну... у меня тоже. Ну и ладно. Переходим к мюсли. Нет, лучше к мясу. Или к суши? Ты любишь суши?

– Нет.

– А я люблю. А тут уже готовые, закрытые. Ой, пельмешки. Аж двадцать видов! Нет, все, я пас, идем за корзиной на колесах. Ибо все разом мы отсюда просто не утянем.

Слава не возражал и следующие полчаса толкал перед собой тележку с прыгающей по ней собакой, к которой я то и дело ссыпал йогурты, нарезки, торты, пирожные, суши, хозтовары и прочие удивительные вещи, которые я раньше просто не мог себе не то что позволить, но и даже посмотреть в их сторону. Ибо тут - как в музее: товара много, людей мало и все с фотокамерами (снимают и, отправляют близким, уточняя: что именно надо купить и стараясь, не дай бог, не перепутать).

19:47

Гордо стоим с двумя тележками в очереди из двух человек. Еще раз изучаю купленное, то и дело обращаясь с вопросами к Славе, как к ведущему консультанту по всем отделам. Не то, что бы тот охотно шел на контакт. Но сейчас мне так хорошо, так спокойно что я опять не один и никто на меня смертельно не обижен. Даже болезнь отступила и больше не является центром моего мира. Да и... люблю я ходить за покупками. Очень. Это так здорово: пройтись по рядам и взять все, что только захочется, не глядя на цены и чувствуя себя мультимиллионером.

– Пиво... есть. Ножи есть. О, смотри, ножи для харакири. Прям как знал. Если совсем хреново будет - умру как самурай.

Ножи отобрали и сунули на ближайшую полку с конфетами между радостно улыбающихся детских лиц на батончиках с шоколадом и орехами.

– Ну и ладно. Зато какой торт. Торты. Тортищи! Мы столько даже не съедим. Тебе позвать в гости некого?

Слава молча изучал телефон. После чего так же молча положил его на пол и с силой опустил на него ботинок. Раздался характерный хруст и аппарат, пискнув, погас.