Дневники 1870-1911 гг.

19 мая (1 июня) 1901. Суббота

Протестанты в своих газетах и журналах хвалятся необыкновенным оживлением своей проповеди вследствие их особенных усилий ознаменовать успехами начало нового столетия. О соединении своих сект в одно они также очень стараются, но эта часть у них успеха не обещает; в эмпиреях плавают, а стать на твердую почву не изъявляют желания; о дружбе и любви разливаются, о единстве в Учении — ни слова.

29 мая (11 июня) 1901. Вторник

Был русский офицер «Pierre de Langue», возвращающийся из Маньчжурии домой в Россию. Между прочим говорил: «Знаете, кто теперь больше всех ненавидит китайцев и требует жестокости к ним?» — «Кто?» — «Французские католические миссионеры; они только и твердят нам: "Вы мягко с ними обращаетесь — их нужно бить, их нужно убивать"». Объясняет это тем, что немало католических миссионеров в Маньчжурии убито боксерами.

3 (16) июня 1901. Воскресенье

Была M-me Casenave, гречанка, жена французского Секретаря Посольства в Пекине, прежде бывшего Секретарем Француз-ского Посольства здесь. Точно родные мы взаимно обрадовались свиданию — так роднит Православная Вера!

но она, ныне уже совершеннолетняя, заявила свое непременное желание быть католичкой, потому и отпущена к католикам; мать ее письмом к Посланнику заявила, что не мешает ей перейти в католичество. Посланник читал мне бумагу, приготовленную к отсылке графу Ламдсдорфу, где излагается вся история Языковой и сетуется на недостаток женских учебных заведений н близлежащем русском крае, побуждающий родителей отдавать своих дочерей в католические школы французских сестер в Японии, следствием чего являются совращения в католичество.

17 (30) июня 1901. Воскресенье

Утром крещение нескольких детей. За Литургией был между другими англичанин с женой — епископальный диакон из Кореи, живущий здесь для изучения японского языка, чтобы проповедывать японцам в Корее, на днях бывший у меня и говоривший, что не любит своих собратий — епископальных миссионеров здесь за то, что они «недостаточно православны»; «Мы в Корее, — говорил он, — проповедуем совершенно так, как учит ваша Церковь» (?). Сегодня на Обедне, однако, на мои благословения не кланялся, как обыкновенно делают почти все еписко- палы, когда бывают в церкви; только иногда полагал крестное знамение на себя.

1

18 июня (1 июля) 1901. Понедельник

В полдень заявился гость из Америки — иеромонах Антоний (Дашкевич), живущий в Ситхе и имеющий в своем благочинии Церкви северной части Американской Епархии и Аляски; едет, после трех лет службы, в отпуск в Россию; доволен своим местом службы и опять вернется туда, что особенно приятно было слышать; человек умный, из кончивших семинарию, сын священника. Очень хорошо отзывается о христианах Аляски, плохо — о христианах из [?], совсем плохо — об американцах вообще; впрочем, жизнь и службу там делают трудными не столько американцы, как свои собратья-русские взаимными дрязгами и неладами; почти все из служащих духовных там только и делают, что ждут окончания пятилетнего срока, чтобы вернуться в Россию.

19 июня (2 июля) 1901. Вторник

В японских газетах сегодня описывается, как в апреле на Новой Гвинее туземцы съели двух английских миссионеров и как в мае военная английская экспедиция за это наказала их. Мученики ли бедные миссионеры? Но ведь их убили не за веру, а за то, что белое мясо особенно нравится новогвинейцам, как убивают путника за то, что кошелек его понравился разбойникам. С этой точки зрения можно оправдать и вмешательство военной силы.

21 июня (4 июля) 1901. Четверг

Bishop Awdry прислал на японском языке документ о единении всех христиан, поместить который в нашем церковном жур-нале просил 25 мая/7 июня, когда принес только английский текст его. Согласно обещанию, я отдал его для напечатания в «Сейкёо-Симпо», о чем и известил Одрея. Документ будет предварен предисловием, что «мы всегда молимся о единении — но вот и протестанты», и так далее.

И (24) июля 1901. Среда

Расстрига Павел Ниццума прислал письмо, в котором изъясняет, что из одной протестантской секты прислали к нему посла убедить его сделаться протестантским пастором (бокуси), и он, «чтобы не зарыть данный ему талант», совсем было решился принять предложение, имея в виду «всему народу проповедать Евангелие, всех протестантов убедить в действительности Таинств, все протестантские секты соединить в одно и основать катехизаторские и разные другие училища, с американцами соединиться и пронести проповедь по всему Японскому Государству, — пусть-де бранят (сикару) меня православные за преступление их древнего предания, зато весь народ (банмин) уверует и будет спасен Крестом Господним». Но Ангел-Хранитель его явился ему и положительно запретил оставлять Православие. Тронутый сим чудесным явлением, Павел Ниццума удержался от перехода в протестантство и хочет в следующую субботу прибыть, чтобы подробнее сообщить все вышеозначенное. Я ответил чрез брата его, Ивана, принесшего мне это конфиденциальное письмо, что эти дни я очень занят, а потом мне надо отправиться в Кёото, — так после как-нибудь. В сущности, я чувствую непобедимое отвращение говорить с ним. Всячески добивается опять на службу Церкви — но разве это возможно? Говорил ему несколько раз: «Частным образом проповедуй Христа; там — огромная деревня, есть кому слушать проповедь; не теряй даром свое знание вероучения и свою способность красно говорить». Так куда! Ни одного не научил. А вот нужно ему опять церковное содержание, хотя живет вполне обеспеченно со всем семейством, нужно также почетное звание служащего Церкви; но к этому он навсегда пресек себе дорогу. Что протестанты его зовут, — неудивительно; он прежде пользовался отличной репутацией в Православной Церкви, а до того, что он потом покрыл себя стыдом, им, по-видимому, нет дела; что он к протестантам уйдет, — это очень вероятно; и будет им полезен — это тоже вероятно. Но из опасения сего для него ничего нельзя сделать в направлении его поползновений на церковно- служительство. Что до явления Ангела, то истина это, или самообольщение, или прямая ложь — пусть останется нерешенным; я склонен думать, что это — второе.

12 (25) июля 1901. Четверг

В четыре часа был Александр Петрович Извольский, Посланник, с которым я хотел поговорить пред отправлением его в Хакодате. Отправляется он туда завтра, главное — найти место для постройки Консульства, которое оказывается необходимым, по мере увеличения значения Хакодате. Наше Консульство там было до 1872 года, когда оно перенесено в Токио и сделано Генеральным (потом — Посольством). Место, полученное в 1857 году от Японского Правительства для постройки Консульства, ничем не было фактически закреплено за Консульством, как только постройкой зданий на нем. Требовало Японское Правительство тогда, и не раз, плату за него, но Консулы все коллективно согласились не платить: «Для Консульства»-де «место должно быть даровое, или же пусть Верховное Правительство, в Эдо, постановит для того правило». В 1885 году все здания Консульства, за исключением церкви, дома священника и небольшого дома переводчиков, сгорели; в 1867 году сгорел госпиталь, построенный на сто человек, на участке, смежном с Консульством. Оставшиеся на месте Консульства здания, в 1870 году, когда я был в России хлопотать об учреждении Миссии, предоставлены в полное владение Духовной Миссии. Тогдашний Директор Азиатского Департамента, господин Стремоухов, мне лично это объявил. Вот его слова были: «Теперь дело идет о переводе Консульства из Хакодате в Едо; когда это состоится, тамошние здания вполне предо-ставляются Духовной Миссии». Итак, с переходом Консульства из Хакодате здания — принадлежность Духовной Миссии, место тоже стало ее местом; но Духовная Миссия уже не могла противиться требованию Правительства платить за него, и она платила ежегодно по 240 ен ренты за место; таким образом, почти в продолжение тридцати лет уплатою почти 7 тыс. ен Духовная Миссия и de facto закрепило место за собою; и теперь взять это место от Миссии опять под Консульство было бы несправедливостью. Соседнее место, через узенькую дорожку от Миссии, что было под госпиталем, по оставлении его Консульством, так как [оказалось] место[м], за которое ни Консульство и никто не вносил платы, тем самым de facto опять поступило в распоряжение Японского Правительства и отдано им под Английскую Епископальную Миссию. Пусть-ко его вернет себе Русское Консульство! Это, конечно, невозможно — никаких основательных причин на то Русское Консульство не представит. А место Духовной Миссии, кажется, имеется в виду взять от нее опять под Консульство; по крайней мере на часть места тамошний Консул, Матфей Матфеевич Геден- штром, уж очень сильное притязание заявил. Вот по этому поводу я и хотел говорить сегодня с Посланником. Я сказал:

— Совмещение на том месте двух учреждений — Консульства и Духовной Миссии — было бы крайне неудобно и в нравственном, и в физическом отношении. Свободного места там, вы увидите, — очень мало (только основание бывшего дома Консула и то, что находилось под службами его, — и то занятое ныне садиком, разведенным отцом Анатолием). Если Консул будет одинокий человек, то он еще мог бы построить себе достаточное для него помещение; но присутствие там одинокого опасно в нравственном отношении (он может вести зазорную жизнь, о чем еще прежде была речь); если будет семейный, места для Консульства — совсем мало; а если будет у него и секретарь, — положительно негде меститься, коли не станете срывать зданий Духовной Миссии.

А здания эти не только нужны Миссии, но, быть может, придется и увеличить их, ибо имеется в виду завести там Женское Духовное Училище. В этом году мы заводим Женское Духовное Училище в Кёото для юго-западных Церквей, так как здешнее наше училище оказывается крайне тесным; а через два-три года, если Бог поможет, устроим училище в Хакодате и для северных Церквей. <...>

13 (26) июля 1901. Пятница

Писал Матфей Юкава, катехизатор в Накацу, что Иосиф Окада (бывший католический проповедник, перешедший в Православие) желает сделаться катехизатором. Отписал я Матфею Юкава — пусть Окада приходит в Катехизаторскую школу, а жене его, если он затрудняется в содержании ее, я буду от себя высылать по 4 ены, пока он будет учиться. И вдруг сегодня от Юкава: «Так как жена Окада — еще католичка, и не хочет, чтобы он сделался православным проповедником, то потребовала развода — и он развелся с нею». Отписано ни минуты не медля: «Так как Окада нарушил Божий Закон о супружестве ("Будета два в плоть еди- ну"), то не может быть катехизатором.

Пусть опять сойдется с женою и мало-помалу обратит ее в Православие — тогда и катехизатором может сделаться; иначе пусть, не нарушая Закона о браке, изберет себе другой путь».

29 июля (11 августа) 1901. Воскресенье.

В Оосака, потом в Кёото

В четыре часа я отправился из Оосака и в семь был в Кёото. Здесь ожидал меня архитектор Мацумура, которому я сказал, что нужно по Храму и переделке домов для училища. Потом был разговор, почти до одиннадцати часов, с Павлом Накаи, проводящим свои каникулы в одной кумирне близ Кёото, с двумя-тремя христианами и с одним протестантом, просящимся в Православие.

приехавшими в Японию. Остановились они в Grand Hotel в Йокохаме, но скоро поселятся в Токио, займутся изучением японс-кого языка и потом — проповедью. Приехало четверо. Один, по имени Грант, — из двенадцати апостолов, другие трое — из се-мидесяти апостолов. Говорят о своей вере, что «она — христианская, составляет одну из христианских сект, так же как всякая другая секта; что они веруют в Единого Бога, в Иисуса и в Духа Святого; признают Священное Писание Ветхого и Нового Заве-та; и если чем отличаются от других христианских сект, то только тем, что не признают первородного греха, а также веруют, что предки могут омыться от грехов и получить Царство Небесное по молитвам своих потомков, и, наконец, тем, что, в против-ность другим христианам, не отделяют церковного служения от мирского, а соединяют их, как соединены тело и душа в одном существе человека. Поэтому глава их секты, ныне восьмидесятисемилетний старец, служит в то же время директором банков и во многих других мирских учреждениях; он, Грант, тоже был директором банка и имел должности по разным учреждениям. Считают, что многоженство неразрывно связано с учением мормонов, но это — неправда. Правда, многоженство — дело закон-ное; Бог велел плодиться, у Авраама, Якова и других было по несколько жен; мужчины, служа вне дома, больше умирают, чем женщины, отчего женщин всегда больше, чем мужчин, — зачем же им оставаться бесплодными? Но Американское Правительство запретило многоженство законом в 1890 году, и мы должны были подчиниться этому закону, как подданные Американского Государства, и с тех пор у нас многоженство прекратилось, так что все, женившиеся с 1890 года, имеют по одной жене, как все мои трое собратий, хотя я имею две, как женившийся прежде издания закона». Такова отповедь Гранта, весьма искусная даже в беглом газетном отчете. Граф Ито когда-то, путешествуя по Америке, был в Городе Соленого Озера [Солт-Лейк-Сити] и разговаривал с некоторыми апостолами; миссионеры привезли рекомендательные письма от сих последних к графу Ито, и, вероятно, приняты будут любезно и начнут свою проповедь по Японии... Как напоминаются Пророчества Спасителя: «Скажут вам: "Вот, здесь Христос", или: "Там"; не верьте, ибо восстанут лжехристы и лжепророки...»