Дневники безработного
Шрифт:
И всё же Хироши надеялся, что однажды отец поймёт. Может быть, не примет полностью, но хотя бы признает право сына на собственный путь. Поэтому он был удивлён и встревожен, когда однажды утром получил сообщение от матери: "Мы с отцом приезжаем завтра. Нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить."
* * *
Хироши ждал родителей на маленькой станции прибрежного городка, нервно переминаясь с ноги на ногу. Он не видел их три месяца, и хотя регулярно звонил матери, с отцом не разговаривал с того самого дня, когда тот заявил в трубку, что сын "гробит свою жизнь".
Поезд прибыл точно
— Мама, папа, — Хироши поклонился, затем обнял мать и неловко кивнул отцу.
— Сынок, — мать крепко обняла его в ответ. — Ты выглядишь... здоровым.
— Спасибо, — он улыбнулся. — Вы тоже хорошо выглядите. Как прошла поездка?
— Нормально, — коротко ответил отец, поправляя галстук. Даже в жару он был одет безупречно, как будто собирался на деловую встречу, а не к сыну на побережье.
— Я оставил велосипед здесь, — сказал Хироши, указывая на свой старый, но надёжный транспорт. — Но мы можем взять такси до моего дома, если хотите.
— Прогуляемся, — неожиданно ответил отец. — Хочу посмотреть, где ты... обосновался.
Они пошли по главной улице городка, мимо магазинчика Харуки и Юки, палатки Такео, гостевого дома Мичи и Джин, кафе Акико и художественных галерей, в одной из которых трудилась Мидори. Хироши катил велосипед рядом с собой, время от времени кивая знакомым — а знакомыми теперь были почти все местные жители.
— Шатаешься без дела видно часто, раз все кругом знают — заметил отец с непонятной интонацией.
— Это маленький городок, — объяснил Хироши. — Здесь все всех знают.
— Милое место, — сказала мать, с интересом глядя по сторонам. — Такое... мирное.
— Да, — согласился Хироши. — Здесь хорошо. Спокойно.
Отец хмыкнул, но ничего не сказал. Они продолжили путь в неловком молчании.
Когда они приблизились к побережью, Хироши почувствовал, как напряжение немного отпускает его. Вид океана всегда действовал на него успокаивающе. Бескрайняя синева, шум волн, крики чаек — всё это напоминало ему, почему он выбрал эту жизнь.
— Вот мой дом, — сказал он, указывая на небольшое бунгало, стоящее в нескольких десятках метров от берега, в тени пальм.
Мать остановилась, разглядывая хижину с неподдельным интересом.
— Это... очаровательно, — наконец произнесла она. — Настоящий пляжный домик.
Отец молчал, его лицо было непроницаемым.
— Идёмте внутрь, — предложил Хироши. — Я приготовлю чай.
Бунгало внутри было маленьким, но уютным. Одна основная комната, служившая одновременно гостиной и спальней, крошечная кухня и ванная комната, пристроенная сзади. Но каждый сантиметр пространства был использован с умом и любовью. Свежие цветы в вазе из дрейфующего дерева. Рисунки Мидори на стенах. Книги, аккуратно расставленные на самодельных полках. Большие окна, впускающие много света и морской бриз.
— Присаживайтесь, — Хироши указал на небольшой столик с двумя стульями. — Извините, места немного...
— Ничего, — мать села, с любопытством оглядываясь. — У тебя очень... творческий подход к оформлению. О это же
деревянная статуэтка, которую я подарила тебе на удачу "Манэки-нэко", а там кружка с горой Фудзи.Хироши улыбнулся, наполняя чайник.
— Большую часть мебели я сделал сам. Или с помощью местных. Здесь многие помогают друг другу.
— Взаимовыручка, — кивнула мать. — Это хорошо.
Отец всё ещё молчал, стоя у окна и глядя на океан. Его спина была напряжена, плечи — прямыми, как будто он всё ещё был на работе и готовился к важной презентации.
Пока Хироши готовил чай, мать рассказывала новости из Камакуры — о соседях, о реконструкции местного храма, о новом магазине, открывшемся неподалёку от их дома. Обычные, повседневные вещи, но Хироши слушал с интересом, понимая, как ему не хватало этих простых разговоров с матерью.
— А как твоя работа? — спросила она, когда он поставил чашки на стол. — Ты всё ещё преподаёшь этот... серфинг?
— Да, — Хироши сел напротив неё. — Я теперь полноценный инструктор. У меня есть свои ученики, в основном начинающие. И я помогаю Кейте с управлением школой.
— Управлением, — наконец заговорил отец, всё ещё стоя у окна. — Ты используешь своё образование, чтобы управлять лачугой на пляже.
— Папа, — Хироши сделал глубокий вдох. — Это настоящий бизнес. Небольшой, но стабильный. И он растёт. Мы с Кейтой думаем открыть ещё одну школу в соседнем городке.
— Расширение, — отец повернулся, его лицо было скептическим. — И сколько ты зарабатываешь на этом... бизнесе?
— Достаточно, — ответил Хироши, стараясь сохранять спокойствие. — Мне хватает на жизнь. И я счастлив.
— Счастлив, — отец повторил это слово так, будто оно имело неприятный вкус. — А что насчёт будущего? Пенсии? Медицинской страховки? Что, если ты заболеешь? Или получишь травму и не сможешь больше... кататься на этой доске?
— У меня есть сбережения, — Хироши посмотрел отцу в глаза. — И я открыл индивидуальный пенсионный счёт. Я не безответственный, папа. Я просто выбрал другой путь.
— Путь в никуда, — отец покачал головой и наконец сел за стол. — Хироши, я понимаю. Ты пережил трудный период. Увольнение, стресс. Тебе нужен был перерыв, время подумать. Но прошло уже четыре месяца. Пора возвращаться к реальной жизни.
— Это и есть моя реальная жизнь, — тихо, но твёрдо сказал Хироши. — И я не собираюсь от неё отказываться.
— Сынок, — вмешалась мать, положив руку на его плечо. — Мы просто беспокоимся о тебе. Такая жизнь может быть хороша сейчас, когда ты молод и здоров. Но что будет через десять лет? Через двадцать?
— Я не знаю, что будет через двадцать лет, — честно ответил Хироши. — Но разве кто-то знает? Разве есть гарантии, что корпоративная карьера принесет счастье или даже стабильность? Посмотрите, сколько компаний закрылось за последние годы, сколько людей потеряло работу после десятилетий верной службы.
Отец нахмурился, но не нашелся с ответом. Хироши продолжил:
— Я понимаю ваше беспокойство. Правда понимаю. Но что, если я вернусь в Токио, найду новую корпоративную работу, и через десять лет снова окажусь в той же ситуации? Несчастный, выгоревший, с чувством, что лучшие годы потрачены впустую?