Дневники безработного

Акико тоже вносила свой вклад в общие усилия. Её кафе стало неофициальным центром всей операции — здесь проходили встречи, обсуждались планы, сюда приносили еду для всех помощников. Она работала не покладая рук, обеспечивая всех горячими обедами и кофе.

— Ты совсем себя не бережёшь, — заметил однажды Хироши, когда Акико, с кругами под глазами от усталости, готовила очередную партию обедов.

— Мне нужно быть занятой, — призналась она, продолжая нарезать овощи. — Когда я останавливаюсь, я начинаю слишком много думать. О Джине, о том, как быстро всё может закончиться... — Она запнулась, опустив взгляд на разделочную доску. — Я знала его всего несколько месяцев, но он изменил мою жизнь.

— Каким образом? — спросил Хироши, помогая ей с готовкой.

— Он был первым, кто поверил в мою мечту об этом кафе, — тихо ответила Акико. — Когда я только приехала сюда и говорила о своих планах, многие отмахивались — мол, очередной городской романтик, который разорится через полгода. Но Джин... он выслушал меня, задал правильные вопросы и сказал: "Твоё кафе принесёт свет в этот город". Он даже помог мне найти это помещение и договориться об аренде.

Хироши кивнул, неожиданно для себя вспоминая их первую встречу с Джином — точно такое же безоговорочное принятие, та же уверенность в том, что незнакомец может внести что-то ценное в жизнь сообщества.

— Он умел видеть в людях самое лучшее, — сказал Хироши.

— И заставлял нас самих это видеть, — добавила Акико. — Знаешь, я думала о расширении кафе. Сделать его не просто местом, где можно выпить кофе, а настоящим общественным пространством. С книжными полками, уголком для музыкантов, может быть, даже маленькой галереей для местных художников.

— Как Мидори, — улыбнулся Хироши.

— Именно, — Акико на секунду остановилась, обдумывая эту идею. — Кейта говорил о центре океанской культуры... Может быть, нам стоит объединить усилия? Мы могли бы создать что-то особенное вместе.***

Харука и Юки, завершив распродажу, взялись за уборку и подготовку дома к передаче новым владельцам. Их рабочий метод был почти гипнотическим — синхронные движения, молчаливое понимание, кто и что делает. Хироши, помогавший им разобрать гараж, заметил, что сегодня Харука, обычно более разговорчивая и энергичная из сестёр, была непривычно тихой.

— Всё в порядке? — спросил он, когда Юки отошла, чтобы принести новые коробки.Харука вздохнула, прислонившись к стене:

— Не совсем. Я только сейчас по-настоящему осознаю, что они действительно уходят из нашей жизни. Сначала Джин, теперь Мичи... Этот дом всегда был своего рода якорем для всех нас. Местом, куда можно прийти в любое время и найти... семью.

Хироши понимал её чувства. Для него гостевой дом был первым приютом в этом городе, местом, где он почувствовал себя принятым и желанным.

— Кто займёт их место? — продолжила Харука, и в её голосе звучала непривычная растерянность. — Кто станет тем, кто собирает всех вместе, кто хранит истории, кто создаёт это чувство... дома?

Хироши не знал, что ответить. Он сам задавался этим вопросом. Джин и Мичи были сердцем их маленького сообщества, связующим звеном между разными людьми, оказавшимися в этом месте по разным причинам.

— Может быть, это должны быть мы, — тихо сказала Юки, вернувшаяся с коробками. — Все мы вместе. Каждый своим способом.

Хироши и Харука удивлённо посмотрели на неё — обычно молчаливая Юки редко высказывалась так прямо.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Харука.

— Джин и Мичи не строили сообщество намеренно, — пояснила Юки, аккуратно складывая вещи в коробки. — Они просто жили так, как считали правильным, открыто и с любовью. И люди тянулись к этому. Может быть, нам всем нужно просто продолжать в том же духе, каждому по-своему. Ты со своей энергией и готовностью помочь, Кейта с его школой сёрфинга и энтузиазмом, Акико с её кафе...

— И ты с твоими стихами и тихой мудростью, — улыбнулась Харука сестре.

Юки слегка покраснела, но продолжила:

— Мы все разные, но именно это и делает сообщество сильным. Джин знал это. Он видел ценность каждого из нас.

Хироши был поражён глубиной её слов. Тихая, застенчивая Юки вдруг выразила то, что все они чувствовали, но не могли сформулировать.

— Ты права, — сказал он. — Возможно, это и есть настоящее наследие Джина — не просто его вещи или истории, но то, как он соединил нас всех.* * *

После того как Мичи уехала, сидя у костра, Хироши впервые по-настоящему осознал, что это место, которое казалось ему раем, тоже имеет свои темные стороны. Здесь тоже случаются трагедии, люди болеют и умирают, сердца разбиваются, планы рушатся. Реальная жизнь проникает даже в самые идиллические уголки мира.

Пелена спала с его глаз. Он больше не видел этот городок как убежище от реальности, как место, где можно спрятаться от ответственности и проблем. Теперь он понимал, что это просто другое место для жизни — со своими радостями и печалями, взлетами и падениями.

И в этом понимании была особая мудрость, которую он раньше не осознавал. Жизнь не делится на черные и белые полосы — она представляет собой сложный узор, где светлые и темные нити переплетаются, создавая полотно уникального опыта. И только принимая обе стороны, можно по-настоящему жить.

Хироши осторожно взял укулеле и начал наигрывать простую мелодию, которой научил его Джин. Музыка поднималась над пляжем, смешиваясь с шумом волн, создавая ту самую гармонию, о которой всегда говорил Джин.

"Океан и музыка имеют много общего," — словно услышал он голос друга. "И то, и другое следует ритму, который старше нас самих. Мы можем только настроиться на этот ритм, стать его частью, позволить ему течь через нас..."

И в этот момент Хироши понял, что следующий шаг в его жизни — не возвращение к старому и не побег к новому, а осознанное движение вперед, где бы этот путь ни пролегал.

18 декабря — Запись в дневнике

18 декабря

Сегодня третий день после отъезда Мичи. Странно просыпаться и знать, что дом Джина пуст, что там теперь другие люди. Наверное, так же странно было бы возвращаться в мою старую квартиру в Токио и видеть, как кто-то другой живет моей прежней жизнью.

Я сижу на веранде своего бунгало, вечерний бриз приносит запах соли и дождя. Погода испортилась — небо затянуто серыми тучами, иногда моросит мелкий дождь. Как будто само небо оплакивает Джина. В руках я кручу деревянную фигурку Манэки-нэко — подарок матери. Она вырезана из светлого дерева, покрытого лаком.