Дневники безработного

— Хироши-сан! — Такеши-сан помахал ему из угла зала, где он устанавливал небольшой алтарь для церемонии. — Мне нужна твоя помощь с этим.

Хироши подошёл к пожилому рыбаку, который за эти два года стал для него чем-то вроде местного мудреца и наставника.

— Здесь всё должно быть именно так, как было во времена моего деда, — объяснял Такеши-сан, показывая на традиционные символы: белое полотно, символизирующее чистоту; две чаши с морской водой и пресной, представляющие мужское и женское начала; свежие цветы и ветви сакуры, обещающие обновление и красоту.

— Это будет первая традиционная свадьба в нашем городке за последние пятнадцать лет, — с гордостью добавил старик. — И я рад, что именно Кейта решил соблюсти все обычаи. Это хороший знак для будущего.

Хироши помогал устанавливать алтарь, слушая рассказ Такеши-сана о прежних временах, когда каждая свадьба в рыбацком посёлке была общим праздником, объединяющим всех жителей.

— Джин был бы так счастлив сегодня, — вздохнул старик, на мгновение останавливаясь и глядя в окно на океан. — Видеть, как его мечта осуществилась. Видеть, как Кейта и Акико создают семью. Видеть тебя и Мидори... всех вас, создающих что-то новое на фундаменте старых традиций.

— Я думаю, он видит, — тихо ответил Хироши. — Где-то там, на своей идеальной волне.

Они обменялись понимающими взглядами, вспоминая последние слова Джина. "Какая волна... Я вижу идеальную волну". Эта фраза стала своего рода неофициальным девизом их сообщества — напоминанием о том, что даже самое сложное путешествие может завершиться красотой и покоем.

***

В комнате жениха царило нервное возбуждение. Кейта, обычно такой безмятежный и расслабленный, сегодня не мог усидеть на месте. Он постоянно поправлял свой традиционный свадебный хакама тёмно-синего цвета, проверял, не помялся ли мон — семейный герб — на груди, перекладывал с места на место церемониальный веер.

— Я никогда не видел тебя таким взволнованным, — заметил Хироши, помогая другу закрепить на поясе маленький мешочек с символическими предметами, приносящими удачу в браке.

— Я просто хочу, чтобы всё прошло идеально, — ответил Кейта, глядя в зеркало и нервно приглаживая непослушные волосы. — Для Акико. И для ребёнка.

Его голос дрогнул при упоминании ребёнка. Новость о беременности Акико стала для всех сюрпризом несколько месяцев назад. Особенно для самого Кейты, который, при всей своей любви к детям, всегда видел себя скорее как беззаботного холостяка-серфера, чем как ответственного отца.

— Знаешь, я был в ужасе, когда узнал, — признался Кейта, опускаясь на стул рядом с Хироши. — Я подумал: "Как я могу быть отцом? Я же сам всё ещё как ребёнок." Но потом... потом я представил маленького человечка, который будет смотреть на меня так, как я смотрел на своего отца. И что-то изменилось внутри.

Хироши положил руку на плечо друга:

— Ты будешь отличным отцом, Кейта. Ты умеешь слушать, умеешь радоваться мелочам, умеешь видеть красоту в простых вещах. Это именно то, что нужно детям.

Кейта благодарно кивнул:

— Иногда я думаю о Джине. Он был для меня как второй отец. Я хотел бы, чтобы он был здесь сегодня. Чтобы он увидел, как я, наконец, повзрослел.

— Он бы гордился тобой, — искренне сказал Хироши. — Школа сёрфинга процветает, Центр построен, ты создаёшь семью... Ты воплощаешь его мечты.

Дверь открылась, и в комнату заглянул Изаму:

— Уже почти время. Гости собираются.

Кейта глубоко вздохнул, расправил плечи и посмотрел на Хироши с решимостью во взгляде:

— Я готов.

***

Церемония проходила в главном зале Центра, с огромными окнами, выходящими на океан. Более шестидесяти человек — практически всё население маленького городка и несколько гостей из Токио — собрались, чтобы стать свидетелями этого союза. А так же родители Кейты, которые были искренне рады за своего сына.

Хироши стоял рядом с Кейтой в качестве его свидетеля, наблюдая, как Акико в традиционном белоснежном кимоно и с цветами в волосах входит в зал. Она светилась от счастья, и даже заметный уже животик, аккуратно скрытый складками ткани, только добавлял ей очарования. Рядом с ней шла Мидори, держа в руках церемониальный букет.

Такеши-сан проводил обряд с глубоким уважением к традициям. Голос старика звучал ясно и торжественно, когда он говорил о значении брака, о важности верности и поддержки, о священном союзе двух душ перед лицом вечного океана.

Кейта и Акико обменялись брачными клятвами, затем по традиции выпили саке из одной чаши — сначала Кейта, затем Акико, и снова Кейта, символизируя вечный круг разделённой жизни.

Когда Такеши-сан объявил их мужем и женой, весь зал взорвался аплодисментами и радостными возгласами. Кто-то начал бить в традиционные барабаны, кто-то бросал лепестки цветов. Торжественная часть церемонии перетекла в праздник.

***

Вечеринка продолжалась на открытой террасе Центра. Столы ломились от угощений, приготовленных Такео и его помощниками. Звучала музыка — смесь традиционных мелодий и современных ритмов. Люди танцевали, смеялись, делились историями.

Хироши сидел за столом с Мидори, наблюдая за празднеством. Недалеко от них Кейта кружил в танце Акико, бережно поддерживая её. Они оба смеялись, и в их глазах читалось безграничное счастье.

— Никогда не думал, что увижу Кейту таким, — заметил Хироши, беря руку Мидори в свою. — Он всегда был таким свободным духом, таким... непривязанным.

— Любовь меняет людей, — просто ответила Мидори, сжимая его пальцы. — Иногда, чтобы стать по-настоящему свободным, нужно научиться принимать ответственность.

К их столу подошли родители Кейты — скромная пара из Токио, которые явно чувствовали себя немного неуютно среди шумного праздника, но светились гордостью за сына.

— Мы так благодарны вам, — сказала мать Кейты, обращаясь к Хироши и Мидори. — За то, что приняли нашего сына, за то, что помогли ему создать здесь настоящий дом.

— Он всегда был немного... другим, — добавил отец Кейты с лёгкой грустью в голосе. — Нам было трудно понять его выбор. Но сегодня... сегодня я вижу, что он нашёл своё место. Своё призвание. И я горжусь им.

Хироши понимающе кивнул, вспоминая свои отношения с собственным отцом и долгий путь к взаимопониманию, который они прошли.

— Иногда детям нужно уйти далеко, чтобы найти себя, — сказал он. — Но если родительская любовь безусловна, они всегда возвращаются — может быть, не физически, но сердцем.