Дни моей жизни

17. …Андреев говорил об этом открыто… — 12 сентября 1918 г. Л.Андреев записал в дневнике: «Крал Гржебин у многих, у меня занимал, не платя. потом сделал подложные векселя. Они были опротестованы и — я был тверд — выкуплены им самим, но оригиналы остались у Андреича, на всякий случай. Признаться, я всегда щадил Гржебина, он „приятный грешник“ и вызывал во мне чувство больше юмора, чем настоящего осуждения…» (Леонид Андреев. S.O.S. М.; СПб., 1994. С. 147). Об истории с подложными векселями вспоминает и М.Иорданская (Там же. С. 381)

1921

1. Сейчас сяду писать статью для журнала милиционеров!! — Речь идет о журнале «Красный милиционер».

2. Поехал один я… остальные отказались. — Ю.Анненков тоже вспоминает «морозные сумерки 1919 года», когда он с Гумилевым и какой-то девушкой по настоянию Каплуна ездил в новый крематорий (см.: Ю.Анненков. Дневник моих встреч: Цикл трагедий: В 2 т. Т. 1. Л.: Искусство, 1991. С. 91–94).

3. «Athenaeum» — упомянут английский журнал «The Nation and Athenaeum».

4. «Почему вы пишете ужь, а не ужъ?» — В первом издании поэмы «Двенадцать» (Пг.: Алконост, 1918) слово «уж» напечатано с мягким знаком. В архиве Чуковского хранится нумерованный (шестьдесят второй) экземпляр этого издания с дарственными надписями Александра Блока и Юрия Анненкова, иллюстратора поэмы.

5. …отвечал на вопросы с удовольствием. — В 1919 г. Чуковский начал писать книгу об Александре Блоке и «пользовался всякой встречей с поэтом, чтобы расспрашивать его о том или ином из его стихотворений» (Чукоккала. С. 136).

6. …Мария Александровна Врубель… — Сестру художника Врубеля звали Анна Александровна.

7. …нам (поэтам) теперь — смерть. — См. «О назначении поэта» {Блок. Т. 6. С. 160).

8. …люди… могут так горячо отозваться на чужую обиду. — Когда Уэллс приехал в Петроград, Горький попросил Чуковского показать Уэллсу какую-нибудь петроградскую школу. Чуковский повел его в Тенишевское училище, расположенное напротив изд-ва «Всемирная литература». Там учились трое детей Корнея Ивановича. Школьники, перебивая друг друга, называли прочитанные ими книги Уэллса. Через несколько дней Уэллс зашел в какую-то другую школу, где никто из учеников не слышал его имени и не знал ни одной его книги. По возвращении в Англию Уэллс выпустил книгу «Россия во мгле», где, между прочим, писал: «…мой литературный друг, критик г. Чуковский, горячо желая показать мне, как меня любят в России, подготовил эту невинную инсценировку, слегка позабыв о всей серьезности моей миссии». Чуковского оскорбило предположение Уэллса, что он подстроил сцену в школе. Подробнее см. в статье К.Чуковского «Фантасмагория Герберта Уэллса» (ЧСС. Т. 4).

9. Блок… ничего не знал о кронштадтских событиях… — 28 февраля началось восстание кронштадтского гарнизона. 2 марта восставшие арестовали командование флота и создали свой штаб. Блок упоминает о событиях в Кронштадте и о посещении Лавки писателей в последнем своем чукоккальском стихотворении: «Как всегда, были смутны чувства, / Таял снег, и Кронштадт палил. / Мы из Лавки Дома искусства / На Дворцовую площадь шли…» (Чукоккала. С. 185).

10. Вчерашнее происшествие с Павлушей очень взволновало детей. — В такой завуалированной форме упомянуто в дневнике о судьбе Павлуши Козловского, сына генерала Козловского, командовавшего в Кронштадте артиллерийской крепостью. Генерал Козловский был объявлен руководителем Кронштадтского мятежа, а его жена и дети — арестованы. Дети генерала Козловского учились вместе с детьми К.Чуковского в Тенишевском училище. Во вступительной статье В.П.Наумова и А.А.Косаковского к публикации документов о кронштадтской трагедии 1921 г., в частности, сообщается: «Бывший генерал Козловский и его сподвижники объявлялись вне закона. За этим последовали репрессивные акты в отношении их родственников. 3 марта в Петрограде были произведены аресты лиц, совершенно не причастных к кронштадтским событиям. Их брали в качестве заложников. В числе первых была арестована семья Козловского… Вместе с ними были арестованы и сосланы в Архангельскую губернию все их родственники, в том числе и дальние» (Вопросы истории. 1994. № 4. С. 7).

11. Зачем статья Блока?.. — В журнале «Дом искусств» (№ 1 за 1921 г.) помещена статья А.Блока «„Король Лир“ Шекспира».

12. …издание «Лермонтова», изданного под его, Блока, редакцией. —М.Ю.Лермонтов. Избр. соч. в одном томе / Ред., вступ, ст. и примеч. Александра Блока. Берлин; Пг.: Изд-во З.И.Гржебина, 1921.

13. Сегодня вечер Блока. — Вечер был устроен в зале Государствен ного Большого драматического театра под эгидой «Дома искусств».

14. …мы снялись у Наппельбаума… — М.С.Наппельбаум сфотографировал Блока после вечера в Большом драматическом театре и одного, и вместе с Чуковским. Эти фотографии оказались в числе последних снимков Блока.

15. «Через 12 лет» — цикл стихотворений, посвященный Ксении Михайловне Садовской.

16. …см. об этом ее стихи… — Речь идет о стихотворении Анны Ахматовой «Я пришла к поэту в гости…», посвященном Александру Блоку.

17. С нами были Алянский… — По воспоминаниям С.Алянского, «в дороге Александр Александрович жаловался на боли в ноге. Желая отвлечь Блока, Корней Иванович занимал поэта веселыми рассказами… Блок много смеялся и, казалось, порой совсем забывал о болях. Когда Блок вернулся в Питер, то первое, о чем он рассказал Любови Дмитриеши на вокзале, было — как мы ехали в Москву и как всю дорогу Чуковский заговаривал ему больную ногу веселыми рассказами и удивительными историями. — И знаешь, — добавил он, — заговорил: я совсем забыл о ноге. Вся дорога, по выражению Блока, прошла в „Чуковском ключе“» (С.Алянский. Встречи с Александром Блоком. М., 1972. С. 134).

18. …вышел и прочел… по-латыни, без перевода… — В статье «Последние годы Блока» (Записки мечтателей. № 6. Пг.: Алконост, 1922. С. 162) Чуковский подробно описывает это выступление и цитирует те латинские стихи, которые Блок тогда прочитал. Это — эпитафия Полициана, вырезанная на могильной плите художника Фра Филиппо Липпи; художник похоронен в Сполетском соборе. Перевод эпитафии Полициана входит в цикл «Итальянские стихи».

19. …наше действо казалось ему скукой и смертью. — В статье «Умер Александр Блок», написанной на смерть Блока и опубликованной 10 августа 1921 г. (Агит-РОСТА), Маяковский вспоминал: «Я слушал его в мае этого года в Москве: в полупустом зале, молчавшем кладбищем, он тихо и грустно читал старые строки о цыганском пении, о любви, о Прекрасной Даме, — дальше дороги не было. Дальше смерть».

20. …вышел какой-то черный тов. Струве… — А.Ф.Струве, автор стихотворных сборников, статей, брошюр. В 1909 г. Блок так отозвался об одной из его книг: «И по содержанию и по внешности — дряхлое декадентство, возбуждающее лишь отвращение» (Блок. Т. 5. С. 647). В 1920–1921 гг. А.Ф.Струве заведовал литературным отделом Московского Губ. Пролеткульта, читал лекции на темы «Теория ритма», «Танцы под слово» и пр. В одной из таких лекций говорилось: «Есть особые ритмы в группировке слов, есть особая динамика, — и все это дает жизнь произведениям искусства» (РГАЛИ. Ф. 2085. On. 1. Ед. хр. 970). Судя по записи Чуковского, на вечере Блока Струве излагал приблизительно те же взгляды.

21. …прочитал… рассказ «Дневник Исходящей». — Рукопись этого рассказа Льва Лунца под названием «Исходящая № 37» сохранилась в архиве Чуковского (РО РГБ. Ф. 620). Рассказ опубликован в «Книжном обозрении» (1988. № 39).

22. Добыл лошадь для колонии и отвоевал «Вельское Устье». — Чуковский и Добужинский организовали под Псковом в Холомках и Бельском Устье летнюю колонию для писателей, художников, их семей. В деревне можно было спастись от петроградского голода.