До следующих свайпов

На актерских курсах я заметила, что женскую сексуальность можно раскрывать по-разному: у кого-то это фигура и визуал, у кого-то — приятный и прекрасный голос; у кого-то чувство юмора; у кого-то набор движений с перекидыванием волос слева направо. Осознавали ли это сами девчонки, я не знаю. Но со стороны видно было, что у каждой есть изюминка и раскрывалась она по-разному.

Желаемого раскрепощения я не получила. Больше всего меня расстраивали речевые и музыкальные занятия. Это было моей болью. Я видела, как красиво звучали голоса других девушек, смотрела на тех, что боялись, и думала: «Ну а ты чего боишься? У тебя работают две связки. Вот я бы на твоем месте смогла бы уж наверняка». Но я была на своем месте… Я давно не пела. Точнее давно никто не слышал, как я пела. И я очень боялась, что голос зазвучит неровно, шершаво, и испортит мой визуал. Да, я боялась быть некрасивой.

Но преодоление этого страха и есть часть актерской профессии. Иногда в ней нужно быть некрасивым, нехорошим, злодеем как Джофри и Рамси в популярном сериале «Игра Престолов». Иногда нужно умышленно вызывать определенные эмоции у зрителя. Тогда я этого не понимала. Я должна была быть идеальной. Поэтому на завершающее курс занятие я не явилась. Я не смогла.

Глава 30. Полезные уроки от Мамбы

Параллельно весной я обнаружила, что у объекта моих воздыханий в социальной сети появилась новая молодая подружка, которая работала на почте. Она была небогатой, но симпатичной, одевалась простовато и безвкусно, но и это совершенно не портило её белые пряди волос и красивое личико. У нее была только одна фотография. И мой ответчик все чаще начал появляться в сети примерно в то же время, что и она. Я подозревала, что между ними что-то есть. Потому что в его плейлисте появились песни про Карину ( а её звали так).

Тогда я немного расстроилась. Ведь я так старалась бороться с собой, раскрепоститься, чтобы не быть той маленькой и запуганной девочкой, какой была при первой встрече с ним, а он в это время спокойно добивался других...

Также в сети у него появилась подписка на сообщество, связанное с заказом букетов. И я все поняла: они встречаются.

Вскоре я опять вернулась на Мамбу, пополнила анкету новыми смелыми снимками, и в моей жизни случилось еще два интересных свидания, выбивших почву из-под моих ног и в каком-то смысле поучавших меня уму-разуму.

Первой встрече предшествовала занимательная переписка с примесью мудрых психологических изречений. В целом, мне понравилось общаться с парнем дистанционно, потому что он, очевидно, имел определенный опыт отношений и высказал точку зрения о том, что девушкам, которые не видели гармоничных и здоровых отношений в своей семье, тяжело строить отношения с парнями. Я согласна с таким мнением, и меня удивило то, что это первый парень, который пишет мне об этом. По этой причине мне стало интересно вживую посмотреть на своего эрудированного собеседника. Оставалось чуть-чуть подождать, пока он соберется с мыслями и пригласит меня на встречу. И пригласил.

Но к моменту нашей встречи я уже успела «остыть» и потерять интерес к нашему общению.

И все же я пообещала прийти, потому что мне казалось, что все пройдет достаточно неплохо, по крайней мере, познавательно.

На это свидание я даже краситься не хотела: мне не хотелось производить никаких первых специальных впечатлений, хотелось сразу вывалить все карты на стол, чтобы человек осознанно сделал выбор в мою пользу или нет. Таким образом я хотела, чтобы во мне, в первую очередь, увидели личность, чтобы полюбили мою сущность. Когда я рассказала о своей смелой позиции знакомой, та сообщила, что не нужно «вываливать все карты на стол» на первой встрече, а моя сущность — «эгоистичная злюка». Но когда она сообщила мне об этом, было уже поздно. Моя злюческая сущность прибыла к пункту назначения — кинотеатр «Мир» — и увидела растерянного парня у входа. Тогда я, дабы не повторять свои прошлые ошибки, сразу же направилась к нему. По мере приближения я увидела, что он сильно отличается от фото на Мамбе и пришла к выводу о том, что порой свидание — это как аренда комнаты: на фото анкеты одно помещение, а ведут тебя в другое, то, что похоже на чулан, но по стоимости хорошенькой комнаты. Ладно, внешне парень был симпатичным, но это был не тот парень, с которым я договаривалась о встрече. Он тоже кого-то ожидал и нервно оглядывался по сторонам. Тогда я вошла в кинотеатр и стала наблюдать за миграцией парней у входа. Ровно в назначенное время туда подошел еще один парень. Я вышла, увидела его и удивилась. Не сразу хотела подойти к нему, думала, что и он не тот. Вообще он, скорее всего, просто не соответствовал моим ожиданиям. Но поменять его на того, которого я увидела гораздо раньше, возможности не было. В свою очередь, парень, с которым у меня должна была состояться встреча, тоже посмотрел на меня и удивился. Симпатии между Платоном и Аристотелем не возникло, оставалось выйти из поля боя с минимальными потерями и времени, и самооценки.

Так мы пошли гулять по Ленинке. Я чувствовала себя максимально неловко. Сначала он был предательски неразговорчив. Пришлось мне его развлекать. Попутно у меня появилась мысль о том, что, если я когда-нибудь окажусь в отчаянно-одиноком положении, я просто буду перехватывать приходящих (симпатичных) парней у кинотеатра «Мир». Они все рано там как потерянные стоят. Кто не успела, тот опоздала. Так вот мы прошлись по Ленинке, потом — по Набережке. Этот парень задал мне пару вопросов о моей работе, что мне, очевидно, не нравилось. Мне не хотелось проверять свои знания в неформальной обстановке, мне хотелось расслабить мозг и, наоборот, забыть о работе. Он этого не понимал, связь была потеряна. В общем я ни на долю секунды не пожалела о том, что не готовилась к встрече как к свиданию. О психологии, о которой мне было интересно рассуждать, не было и речи. Я вообще не помню, о чем он рассказывал. Когда мы остановились на пару минут на Набережной, я увидела женщину в красивом черном платье с белой розой в руке и двух мужчин с пивком и пузицом, выпирающим из-под рубашки у одного из них.

— Видимо, не так она представляла себе своё свидание, — сказала я.

А мой напарник добавил, что она, возможно, надела единственное красивое платье из своего гардероба.

Для меня эти его слова имели негативный окрас. Возможно, кто-то с одним платьем в гардеробе даже обидела его в прошлом.

— А что ты понимаешь под словом «свидание»? — неожиданно спросил он.

И действительно я задумалась. Ведь по сути любую встречу, о которой мы заранее договорились с парнем, я называла свиданием. Я жутко обижалась, когда парень приходил на него неподготовленным: в спортивных штанах и с памятниками в багажнике машины, в то время как я — в платье и на каблуках; с 30 центами в кармане и просьбами попить моей газировки; с предложением «прогуляться по Набережной».

Я задумалась вот еще о чем: если парень, мой текущий собеседник, мне не нравился и я ему также, можно ли называть нашу встречу свиданием? Однозначно, нет. Соответственно, не все заранее согласованные встречи с парнями — это свидания.

Свидание — понятие более узкое. И кто как не парни, знают об этом, ибо на свиданиях обязанность финансировать такие мероприятия лежит исключительно на них. Может, то, что они не хотят вкладываться в девушку, не увидев ее предварительно, и говорит о том, что это встреча?

— Свидание — это заранее согласованная встреча парня и девушки, — ответила я, возвращаясь от размышлений в диалог.

— Этого мало, — ответил мне мой собеседник, — Я думаю, что свидание — это когда по договоренности тет-а-тет встречается пара, обьединенная одной целью — найти свою вторую половинку.

В его рассуждениях было рациональное зерно.

"Но что ж, по такой логике получается, что у меня с ответчиком было только одно свидание, которое плавно перетекло во встречу на Мозгобойне?" — эта мысль была тяжела для меня одной, но полностью укладывалась в понятие "дружеское общение", которым и назвал ответчик наши с ним отношения.

В то время я и мой эрудированный собеседник пошли в сторону крепости, и я увидела медленно бегущую девушку с большими обколотыми губами. Мой собеседник по запаху её духов предположил, что она вышла на охоту. Я пыталась оправдать девушку, сказала, что тоже бегаю на Набережной, но только потому, что эта дорожка далеко от проезжей части и воздух там более свежий. Но потом, я увидела, что ошиблась, когда она развернула свои оглобли и тем же дико медленным темпом побежала по Набережной в обратном направлении. Потом я задумалась о неуверенности в себе девушек, меняющих внешность уколами, и о том, что данная пробежка — действительно не что иное, как попытка привлечь к себе внимание и самоутвердиться. А, может, я завидовала ей?

Да-да, ведь у нее есть возможность колоть себе уколы красоты, а кроме того, она ищет парня открыто, она не стесняется этого и расставляет сеть, не ведет себя как благородная из рода Болейн. Её посыл парням понятен. А вот мой? У меня, очевидно, были небольшие сложности с наличием желания и сокрытием его под маской благородства.

Что отличает меня от этой бегущей девушки? По сути, ничего. Я тоже хочу обращать на себя внимание.

Не уходя в лирику скажу, что встреча завершилась не так трагично: не пришлось застывать в прощании, обниматься, благодарить за вечер, с участием корчить гримасу и потом не писать друг другу.