Дочь пламени и пепла
Шрифт:
Его приказ звучал властно, и, не помня себя от страха, она стала мотать головой из стороны в сторону. Глаза даркийца опасно сузились, и, протянув руку вперёд, он резко сорвал с лица Виолы её белую вуаль.
Она стояла перед ним, с открытым лицом, словно нагая. Даркиец впился в её изумрудные, цвета сочной травы глаза, а Виола лишь испуганно моргала. Таких глаз не бывало у людей, такие глаза могли принадлежать только магу земли, и даркиец прекрасно это знал.
«Я пропала!» — пронеслась отчаянная мысль в её голове.
Рядом с ней кто-то громко ахнул, и, опомнившись, она бросилась опрометью бежать. Перепрыгнув через тележку, она понеслась со всех
Резкая боль пронзила её правое плечо, чуть повыше лопатки, и, вскрикнув, Виола упала на бурую землю, точно подкошенная. Она хватала ртом горячий воздух, пытаясь подняться на ноги, но тело не слушалось её.
Громко шаркая ногами по сухой земле, к ней кто-то медленно приближался. Она не видела лица, лишь чёрные ботинки, что находились на уровне её глаз.
Виола слышала оглушительную тишину, воцарившуюся на площади, а затем нога, обутая в этот самый ботинок, со всей силы обрушилась на её лицо, отправляя в темноту…
Глава II
Виола всё никак не могла придти в себя. Голова была тяжёлой, словно на неё сверху упала огромная глыба. Она хотела дотронуться до лица, но руки не слушались её, безвольно повиснув вдоль тела. Она попыталась открыть глаза, но у неё ничего не вышло. Да что это с ней такое? На неё волной накатила паника. Нужно срочно позвать на помощь! Приоткрыв рот, она услышала, как оттуда с трудом вырвался едва различимый хрип. Губы онемели, и будто принадлежали другому человеку, а вовсе не ей.
Она глубоко вдохнула, но этот вдох принёс ей очередную порцию боли, а в нос ударил тошнотворный запах плесени и человеческих испражнений. Виолу замутило.
— Лучше не шевелись, — неожиданно услышала она рядом с собой, когда попыталась перевернуться на бок.
— Она очнулась? — Виола вздрогнула, моментально узнав этот жуткий скрипучий голос.
«Даркийцы!» — с ужасом подумала она.
Перед её мысленным взором тут же пронеслась вереница картинок, одна ужаснее другой. Вот она пытается скрыться с рынка. Дальше пугающая тишина площади. Затем удар в лицо, и темнота.
Теперь её наверняка убьют, прямо здесь, в этом зловонном помещении, и Мэй никогда не узнает, где она и что с ней произошло. Нет! Только не так! В области глаз внезапно защипало, и Виола поняла, что она плачет.
— Лечи её! — резко приказал даркиец, но Виола не видела, к кому он обращался. Дальше послышался неприятный скрежет металла о металл, а через мгновение скрежет сменился звуком уверенных шагов. Гулким эхом они разносились по всему помещению.
— Даже не думай обмануть меня, поняла? Как только всё сделаешь, я верну его на место, — противно проскрипел даркиец. Виола непроизвольно дёрнулась, снова услышав этот голос.
«Кому он всё это говорит? Почему он не уходит?» — думала она.
В следующую минуту рядом с ней на каменный пол кто-то легко опустился, а затем маленькие холодные ладошки осторожно коснулись её плеча.
— Постарайся не двигаться, я помогу тебе. — Громко лязгнул металлический замок, заглушая последние слова девушки, но Виола отчего-то поверила ей.
Лёжа на холодном полу, Виола вслушивалась в звуки, что окружали её. Она слышала, как где-то неподалёку капала вода, звонко барабаня по каменным плитам пола. Она слышала, как с протяжным скрипом отворилась дверь. Она слышала рядом с собой тихое, едва различимое дыхание. А ещё она слышала шёпот. Сбивчивый,
волнительный шёпот. Кто-то шептал ей, но она не могла разобрать слов. Что это за язык такой? Виола не слышала его раньше.Внезапно все звуки разом смолкли, а помещение наполнилось незнакомой энергией, которая мощным потоком ворвалась в тело Виолы. Ахнув, она выгнулась дугой, пытаясь отстраниться, но эта энергия была повсюду, и не отпускала её. Она проникала в тело Виолы, мягко касаясь его своими трепещущими пальцами. Виола быстро задышала, хватая зловонный воздух ртом. Её лицо горело со страшной силой, особенно саднили губы и нос.
— Хватит! Дальше справится сама! Я же сказал, хватит! — гневно проскрежетал даркиец, и девушка рядом тихо пискнула. — В следующий раз будет больнее, поняла?
Помещение вновь наполнилось звуками торопливых шагов и лязганьем металлических замков. Виола всё ещё лежала на полу и тяжело дышала. Она попробовала пошевелить пальцами, и на этот раз ей это удалось. Моргнув, она осторожно открыла глаза, веки показались ей слишком тяжёлыми. Она стала подниматься, пытаясь придать своему телу вертикальное положение. Когда у неё это получилось, Виола настороженно огляделась по сторонам.
Первое, что она увидела перед собой — это толстые железные прутья, окружавшие её с трёх сторон. Они тянулись от грязного каменного пола до высокого потолка, с которого капала вода. В спину ей упиралась толстая стена, покрытая серой плесенью. Здесь было темно, сыро и жутко холодно.
«Меня бросили в камеру, словно преступницу!» — подумала Виола.
Слева от Виолы, сидела молодая девушка, камера справа пустовала. Кажется, все покинули это мрачное помещение, и теперь они остались здесь вдвоём. Дальше за решёткою до самого выхода тянулся длинный узкий коридор. Света горящих по стенам факелов едва хватало, чтобы осветить его.
Сидя на сыром и холодном полу, Виола обхватила себя руками, чтобы хоть как-то согреться. Её сотрясала мелкая дрожь. Девушка, что находилась в соседней камере, медленно поднялась на ноги и подошла к Виоле. Она опустилась на пол со своей стороны камеры. Сейчас их разделяла только железные прутья решетки.
— Как ты себя чувствуешь? Прости, он не дал мне возможности полностью исцелить тебя, — нахмурив свои светлые брови, сказала девушка. Серые, цвета грозового неба глаза, внимательно разглядывали Виолу.
— Куда лучше, чем была, спасибо. А кто он? — спросила Виола, кивнув в сторону коридора.
— Капитан Мосс Аден, главный надсмотрщик над пленными магами, — тихо ответила девушка, будто боясь, что даркиец услышит её.
— Это он меня схватил, а затем больно ударил ногой в лицо, — со злостью произнесла Виола. Она потрогала свой нос и осторожно коснулась нижней губы. Резкая боль тут же пронзила её, и она поморщилась.
«Мерзкий даркиец!» — подумала Виола.
— Поверь, это не самое худшее, что он может сделать. Он очень жестокий, — снова прошептала девушка, и внимательно посмотрела на лицо Виолы. — Твоя губа плохо зажила. Мне не хватило совсем немного времени, — виновато сказала незнакомка.
— Ничего, всё хорошо, — ответила Виола, разглядывая девушку напротив. Она была совсем юной, скорее всего, ровесница Виолы. Длинные, пепельного оттенка волосы, грязными нечесаными лохмами свисали с её головы. Пухлые губы нежным бутоном алели на гладком лице. Девушка была необычайно красива, даже толстый слой грязи не мог скрыть её красоту. На ней, словно на жерди, болталось некогда белоснежное платье, которое со временем превратилось в замызганную оборванную тряпицу.