Дочь великого грешника (Небо Монтаны)

Его лицо побагровело еще больше, и у Уиллы от напряжения зашумело в висках, но глаз она не опустила. Секунд десять была тишина, потом Хэм резко развернулся и направился к лошади.

— Если ты считаешь, что я не способен справиться даже с такой простой работой, приготовь мой расчет.

Он яростно пришпорил лошадь, и та, изумившись, с места припустила галопом.

— Ни хрена себе, — присвистнул Билли.

— Черт, я сказала не то, что нужно, — вздохнула Уилла и устало потерла лицо.

— Ничего, Уилл, он образумится. Хэм тебя не бросит.

— Я не об этом. — Она покачала головой. — Ладно, давай займемся этой чертовой проволокой.

Она дождалась темноты, отменила свидание с Беном, долго сидела на крыльце. В небе грохотал гром, мелькали отсветы молний, но дождя, к сожалению, не было.

Несмотря на духоту, Уилла даже не притронулась к мороженому. Тэсс вышла к ней с целой вазочкой, но Уилла только покачала головой.

— Ты что такая надутая? — Тэсс прислонилась к перилам и постаралась представить, что дует прохладный океанский бриз. — Не расскажешь?

— Нет. Это личная проблема.

— Личные проблемы — они самые интересные, — философски заметила Тэсс и зачерпнула ложечкой мороженое. — Что-нибудь с Беном?

— Нет, — Уилла раздраженно пожала плечами. — Почему все думают, что, кроме Бена Маккиннона, у меня и забот других нет?

— Потому что женщины обычно дуются из-за мужчин. Ты с ним поссорилась, да?

— Я с ним все время ссорюсь.

— Нет, я имею в виду по-настоящему.

— Нет.

— Тогда почему отменила свидание?

— Господи, неужели я не могу у себя дома просто посидеть на крыльце, не отвечая на миллион идиотских вопросов?

— Не можешь. — Тэсс съела еще ложечку мороженого. — Отличная штука. — Она облизала ложку с обеих сторон. — Попробовала бы.

— Ладно. Только чтобы от тебя отвязаться. — Уилла схватила вазочку и сосредоточенно принялась поедать мороженое. Оно и в самом деле было божественное. — Бесс — лучший специалист по персиковому мороженому во всем мире.

— Тут я с тобой согласна. Знаешь что, давай с тобой еще поедим мороженого, потом напьемся и отправимся купаться, а? Хоть остынем немножко.

Уилла подозрительно покосилась на сестру:

— Откуда вдруг такая забота?

— Видок у тебя паршивый. Мне тебя жалко стало.

Эти слова должны были бы разозлить Уиллу, но почему-то они ее растрогали.

— Понимаешь, я сегодня поругалась с Хэмом. Он чинил изгородь на самом солнцепеке, и я испугалась. У него был такой несчастный, замученный вид. Того и гляди инфаркт хватит. В общем, я насильно отправила его назад, на ранчо, наговорила грубых слов. А я не могу лишаться такого человека. Пока не могу, — спокойно добавила она.

— Ничего, позлится и успокоится. Он слишком тебя любит, чтобы обижаться всерьез.

— Очень на это надеюсь. — Немного успокоившись, она вернула вазочку Тэсс. — Может, и в самом деле искупаться?

— Давай. — Тэсс озорно улыбнулась. — Только я без купальника.

Уилла откинулась на спинку кресла. Гром грохотал чуть ближе. Потом раздался звук шагов, и Уилла инстинктивно потянулась к винтовке, лежавшей под креслом. Из темноты появился Хэм.

— Добрый вечер, — сказала она.

— Добрый. Расчет приготовила?

Вот упрямый старый козел, подумала она и жестом предложила ему сесть.

— Присядь на минутку, а?

— Некогда. Вещи надо паковать.

— Ну пожалуйста.

На плохо сгибающихся ногах он поднялся по ступенькам,

опустился в соседнее кресло.

— Ты сегодня унизила меня, да еще перед этим сосунком.

— Прости меня. — Она умоляюще взглянула на него. Его обиженный, страдальческий голос пронзил ее в самое сердце. — Я хотела как лучше.

— Как лучше? Сопливая девчонка будет мне указывать, что я слишком старый и ни на что не годный?

— Я этого не говорила.

— И так было ясно.

— Послушай, ну почему ты такой упрямый? — Она сердито пнула ногой перила. — С тобой ни о чем невозможно договориться!

— Я? Я упрямый? Да я в жизни не встречал такой упрямицы, как ты! Ты, кажется, думаешь, девочка, что все на свете уже постигла, на все у тебя заготовлен ответ. Свято веришь в свою правоту, да?

— Вовсе нет! — Она вскочила. — Ничего подобного! Часто я не знаю, правильно ли я поступаю, но все равно решение принимать нужно. И сегодня я тоже поступила правильно. Черт бы тебя побрал, Хэм, если бы ты проторчал на жаре еще десять минут, тебя хватил бы удар. Что бы тогда со мной было? Как бы я стала обходиться без тебя?

— Ты и так уже обходишься без меня. Сегодня ты отстранила меня от работы.

— Я не хотела, чтобы ты занимался тяжелым физическим трудом на солнцепеке. Этого больше не будет!

— Ах, не будет? — Он тоже вскочил и придвинулся к ней вплотную. — Да что ты за начальница такая? Будет она мне указывать, что мне делать, а чего не делать. Я чинил изгороди, когда тебя еще на свете не было! Никто не смеет мне приказывать!

— А я смею.

— Тогда выписывай расчет.

— Отлично!

Она резко развернулась, распахнула входную дверь, но в следующую секунду захлопнула ее так, что задрожал дверной косяк.

— Хэм, мне стало страшно! Имею я право испугаться или нет?

— Чего же ты испугалась?

— Что ты умрешь, тупой ты осел! Ты был весь красный, потный и пыхтел, как паровоз. На это смотреть было невозможно! Если бы ты сразу выполнил мою просьбу, мне не пришлось бы приказывать.

— Пожалуй, и в самом деле было жарковато, — пристыженным тоном признал он.

— Еще бы! В том-то все и дело. Зачем ты довел дело до конфликта? Я не хотела позорить тебя перед Билли. Мне всего лишь и надо было, чтобы ты убрался в тень. Я ведь знаю, кто был мне настоящим отцом! — выкрикнула она, глядя ему в глаза. — И не хочу его хоронить. Мой настоящий отец — тот, на кого я всегда могла рассчитывать. Я не дам тебе преждевременно отправиться в могилу.

— Я бы преспокойно закончил работу, — пробурчал Хэм. — Я же знаю, что мне можно, а что нельзя. Все делал Билли, а я просто сидел.