Долгая дорога к чуду. Часть первая

Рассерженный - ведь ему говорили, что барон не справляется со своими обязанностями, но Кашуэ находил более неотложные дела, - принц подхватил с земли ветку и швырнул ею в сторону пепелища. Он представлял себе, как ветка врезается в худое костистое лицо барона, представлял настолько явно, что когда ветка действительно попала в кого-то, Кашуэ даже не удивился в первый момент. Но вскрикнувший голос был женским, и соткавшаяся из воздуха тоненькая до невозможности фигурка с пышным облаком волос, тоже принадлежала женщине.

Женщине - но человеку ли? Впрочем, Кашуэ не успел подумать об этом, как и о том, что лишь мгновение назад на пепелище никого не было. Он уже спешил прямо по воде, торопясь на помощь к пострадавшей, и лишь в паре шагов от неё остановился, наконец сообразив, что фигура немногим толще его руки и ростом до его пояса, с зеленоватым оттенком длинных светлых волос, снежно-белой кожей и, главное, абсолютно жёлтыми глазами без белков и зрачков, никак не может принадлежать человеку.

– Ва... Мой лорд!
– испуганно позвал позади солдат.

– Вы... кто?
– ошеломлённо выдохнул принц, отшатываясь и машинально касаясь рукояти меча.

– Мой лорд!
– солдат уже стоял рядом, растерянно осматриваясь.
– Я же это!

– Я не с тобой, Патао!
– отмахнулся Кашуэ.

– А... С кем?

Принц растерялся. Патао был не из тех, кто любит розыгрыши, наоборот, из-за своей серьёзности он частенько попадал в неприятные ситуации, принимая на веру даже самые невероятные шутки товарищей. И реакция солдата чётко демонстрировала: поблизости никого нет. На всякий случай юноша обнажил меч.

– Кто ты?
– он поднёс оружие почти к самому сердцу необычной фигуры, тем самым показывая Патао, где именно принц видит врага. Сообразив, что происходит нечто странное, солдат тоже медленно вытащил оружие.

– Бесполезно, - хрипло рассмеялась женщина, откидывая зелёные пряди с неестественно белого и нечеловечески прекрасного лица, залитого слезами.
– Я бессмертна, глупый видящий. Можно убить дриаду, но что смертные способны сделать мелиаде?

– Видящий? Ме... Лиаде?
– растерянно повторил Кашуэ. Он никогда не слышал о таких существах.

Патао нервно дёрнул принца за рукав охотничьего камзола:

– Вы говорите с мелиадой, принц? Настоящей?

– Ты знаешь, кто это?

– Дед рассказывал, а ему его дед. Если дерево дриады сжечь, она может переродиться в мелиаду - нимфу сожжённого дерева. Раньше ведь нимфами что только не наделяли: и ручьи, и деревья, и даже камни... Принц, вы правда видите ме-ли-а-ду? Они существуют? Я думал, дедушка бредит...

Последние его слова Кашуэ уже не слушал. Нимфа сожжённого дерева. Учитывая размеры выжженного участка леса, странно, что только одного дерева.

– Патао, они опасны?

– Не помню...
– растерялся солдат.
– Не, нимфы, вроде, безобидные... Кажется...

Кашуэ оценил мелиаду. Заплаканная и несчастная, она совершенно не выглядела опасной.

– Почему ты назвала меня "видящим"?
– вспомнил он её слова и отвел меч немного в сторону.

– Ты же видишь меня, хотя нас не видят уже многие поколения. Твой спутник уже не способен увидеть нас. А ты...
– и она выразительно кивнула на меч.

– Лес загорелся сам или это поджог? Я хотел бы наказать виновника, - только тут расслабившийся вдали от двора принц сообразил, что, возможно, мелиаде и не хочется наказывать тех, кому она обязана своим рождением. Она же не дриада! Нет, за словами определённо стоит следить.

– Люди по-прежнему смешны, даже когда "видят"! Видящий, как ты накажешь чудовище, равного которому не появлялось столетия?

– Дракон?
– немедленно отреагировал Кашуэ. Это было единственное огнедышащее чудовище из легенд, которое он помнил. Да и победили последнего лет сто назад, так что в его реальность юноша ещё мог поверить, пусть и с усилием.

– Дракон!
– горько рассмеялась мелиада.
– Все же вы такие смешные! Как будто нет других древних, вы знаете лишь драконов. Нет, химера куда опаснее мудрого ящера: с тем можно договориться, а химеры - неразумны и движимы лишь инстинктами.

– Химеры?
– растерялся принц. Что-то такое он слышал, слово вроде звучало знакомо. Но кто это на самом деле - он даже не представлял.

– Я не знаю, кто призвал её, - продолжала, не слушая его, мелиада, - но она свирепствует в округе уже не одну неделю. Пострадал не только мой лес, израненный множеством пожарищ, человеческая деревня к югу тоже выгорела дотла, и её жители мертвы, хоть и пытались сражаться. И стоит мне пустить новый росток, как он вновь сгорает в пламени дыхания химеры.

– А зачем тебе новые ростки?
– удивился Кашуэ, всё ещё пытаясь вспомнить, кто же такая химера.

– Я хочу вновь стать дриадой! Для этого мне необходимо живое дерево, выросшее из остатков прежнего. Недавно я вырастила ещё один побег, но он станет последним. А я боюсь, ибо химера появится вновь.

– Я сражусь с нею!
– предложил Кашуэ.

– Ты глуп, видящий! Простому человеку не совладать с химерой! Но нимфам сложно вредить людям, и потому дам совет: уходи. Уходи и забирай своего спутника, пока это возможно.

– Я бы предпочёл дождаться химеры...
– проговорил принц.
– Как часто она появляется?

Ответа от мелиады он не услышал, но он и не понадобился. Со звериным рыком на чудом успевшего отреагировать Патао обрушилось... нечто.

Солдата спасли рефлексы. Едва слышимый шелест то ли листвы, то ли пепла - и Патао привычно сдвинулся в сторону, уходя с траектории движения. Нечто промахнулось, попав лапой не в горло, а по плечу. Солдат рухнул в взмывший с шелестом шероховатый пепел.

– Химера!
– силуэт мелиады поблёк и заколыхался. Кажется, она хотела исчезнуть. К лучшему, не станет мешаться.

Патао ещё катился от удара. Кашуэ ударил мечом открывшийся бок зверя. Мягкая на вид шерсть оказалась прочнее брони. Меч со звоном высек из неё искры.

Кошачья пасть под гривой обернулась, клацнула зубами. Ярость и голод в глазах пугали. В лицо отпрянувшему принцу ударила жуткая вонь.

Вдох, и в распахнутой пасти появляется пламя. Кувырком Кашуэ ушёл в сторону - и попал под удар змеиного хвоста. Отлетев, юноша рухнул в золу и пепел, они запорошили ему глаза.