Дом Даркен

Он кивнул:

— Надмира. И ты идешь с нами.

— 11-

Я еле поспевала за несущимся по школе Лексеном.

— Не понимаю, — задыхаясь пролепетала я. Может, и впрямь пора начать бегать? — Как я могу идти с вами, я же не Даэлайтер какой-нибудь? А как я буду дышать в вашей атмосфере? А вдруг меня раздавит притяжение?

Все мои знания биологии и физиологии говорили, что Земные условия идеальны для выживания человека, а все другие открытые планеты не подходят. Ни про какое Надмирие или как его там, я, разумеется, не слышала, ну откуда мне могут быть известны тамошние условия? Это, поди, еще и не в нашей Солнечной системе.

Привычный вспыльчивый Лексен вернулся:

— Ну, мы же как-то живем на вашей планете, да? Неужто это не означает, что для жизни нашим видам нужны похожие условия?

Ммм, как это он аккуратно и ненавязчиво назвал меня дурой.

— Ну да, но вы постоянно говорите, какие вы особенные, и как сильно отличаетесь от нас, вот я и подумала, что мое недоразвитое человеческое тельце не выживет в ваших условиях. — Я намеренно растянула последнюю часть, чтобы он понял: на самом деле я считаю их кучкой говнюков.

Он вдруг резко остановился и молниеносно развернулся, так что я со всего маху врезалась в него. Да он как камень! Огромные ручища обхватили меня за плечи и подняли в воздух. Он низким вкрадчивым голосом сказал:

— Слушай внимательно, человек. Времени на истерики и приспособление у тебя нет. Соберись и делай, что сказано, и тогда, возможно, мы останемся в живых. Ясно?

— Лекс, ты что делаешь? — раздался испуганный голос Стар. — Ей же больно!

Может, ей и казалось, что мне больно, но стальные руки держали довольно аккуратно, так что плохо мне не было. Если, конечно, не считать дико бьющегося сердца и ноющей боли внизу предательского живота. Да, пора признать, меня тянуло к Лексену, но из этого ничего хорошего не выйдет: мы слишком разные. Дурацкие гормоны.

Черные глаза Лексена смотрели прямо в мои. Он аккуратно поставил меня на ноги, а Стар подбежала и обняла меня. Хм, кажется благодаря этим четырем, делающим со мной все что угодно, я исцелилась от неприязни к прикосновениям.

— Ты как? — милое лицо было обеспокоено, она тщательно оглядывала мои руки.

Я покачала головой:

— Все в порядке, спасибо за беспокойство, но Лексен мне ничего не сделал.

Я быстро глянула на него, лицо было странным, но взгляд поменялся — потеплел, что-ли.

К нам присоединились Марсил и Джеро.

— Что произошло? — мягкий голос и утонченная натура Марсила никак не вязались с телом сурового футбольного полузащитника. Все же, мне очень нравилось это сочетание.

Лексен вытянулся в струну, и, казалось, перешел в режим командира:

— Отец зовет нас. Совет объявил всеобщее собрание Домов. Оно будет на белом поле.

Ожидала, что все отдадут честь, но парни только, молча, кивнули.

— Тогда нам пора выдвигаться. — Джеро уже быстро что-то печатал в телефоне и, только когда закончил, заметил меня в объятьях сестры.

— Эй, красотка, а ты чего тут делаешь?

Я хмыкнула:

— По ходу, иду с вами в ваш Надмир. — Шаткое спокойствие куда-то делось. А что будет, когда я там окажусь? А что если Даркены меня там забудут, и я там застряну навсегда?

Пока у меня был мини-экзистенциальный кризис, все повернулись к Лексену. Тот кивнул:

— Распоряжение Совета: Эмма под защитой Даркенов. Мы обязаны быть с ней все время.

Я отрицательно покачала головой:

— Ну нет, ребята. Никуда я с вами не пойду. Это слишком опасно, да и ничего о вас толком не знаю. — Последние слова чуть ли не прокричала, проходящие мимо оборачивались на нас, поэтому Лексен подошел и наклонился ко мне:

— Выбора у тебя нет, — его низкий голос действовал успокоительно, — не пойдешь с нами, Совет пошлет кого-нибудь менее заинтересованного в твоем сотрудничестве.

Я даже отступила назад от испуга. Кажется зазналась я… Даже успела придумать, что мы с этими существами друзья, довериться им. Казалось, между нами появилась теплая связь. Но что я о них вообще знала? Они же не из нашего Мира!

Джеро подтолкнул брата и протянул мне руку открытой ладонью:

— Лекс, мужик, ты напугал ее до смерти уже, — произнес он, далее обратился ко мне продолжил, — знаешь, крошка, Лексен не врет: Совет любыми способами добивается желаемого. Мы хотим тебя защитить, поэтому тебе нужно с нами. Не беспокойся, в Надмире у нашей семьи не последнее место, и мы сможем тебя защитить.

— Я… я же могу там погибнуть, в вашем мире, мне нельзя так рисковать.

В глубине души я понимала — сопротивляться бесполезно. Я была всего лишь подростком без денег и даже без семьи и ничего не могла поделать против таинственного всемогущего Совета. Сопротивление — последнее, что оставалось. Неизвестность пугала.

— Как же я буду искать Сару и Майкла, если пойду с вами? — вырвалось у меня.

Лексен надел маску безразличия, только горящие глаза выдавали его напряжение:

— Отец намекнул, что Совет подозревает, что их держат в Надмире. Если хотим заручиться их помощью, придется согласиться.

Черт. Если их держали в Надмире, мне тоже туда.

— А откуда мне знать, что ты не врешь? — наконец спросила я, больше не сопротивляясь.

Дружелюбный Марсил полностью сломил мое сопротивление:

— Поверь, мы на твоей стороне.

Довериться было, конечно, трудно, но ничего больше не оставалось. С самой первой встречи чутье подсказывало, что этим четверым можно довериться. Оно еще ни разу не подводило.

Надеюсь, боком это не выйдет.

Стар соединила наши руки:

— Если нужно, я могла бы остаться тут с тобой.

— Хочешь остаться? — удивился Марсил.

— Я только пришла сюда, — топнула она ногой, и уже нужно возвращаться. Потратила целый год, чтобы уговорить отца. Целый. Год!

Голос слегка дрогнул. Я сжала ее руку.

Марсил погладил сестру по плечу:

— Не переживай. Не дадим оверлорду тебя забрать. Собрание закончится, и мы вернемся на эту маленькую Землю.

— Не торопись обещать, — процедил Лексен, — Что-то подсказывает, эксперименту конец: одно дело, когда есть выбор, а другое — когда тебя принуждают.

Больше никто ничего не сказал, а я попыталась не обращать внимания на его радостное желание побыстрее избавиться от общества нас, людей. Он, ведь, никогда этого и не скрывал. Слишком уж мало я знала об их отношениях. Очень было страшно оказаться в этом Надмире, но в то же время так хотелось во всем разобраться! Вместе с родителями умерла и моя любознательность. А теперь мне, вдруг, стало интересно происходящее вокруг. Это ли не прекрасно!

Мы подошли к ряду блестящих шкафчиков почти возле выхода из школы. Здоровенные, широченные — и зачем им такие? Они ни книжек, ни сумок, ведь, не носят. Лексен приложил палец к сканеру, и шкафчик открылся.