Дом Демона

Я сидела на диване напротив двери, и ждала их. Стоило им появится, я тут же подскочила, и чуть не умерла от волнения.

– Ну, - на лестнице раздались шаги, хозяин дома тоже услышал оживление, - как поиски?

Слуги поклонились и поспешили доложить.

– Фелисити Дарквелл весьма редкое имя, - сказала Белл, оглядывая нас, - мы нашли ее доме для пожилых людей, на окраине Лондона, она жива, однако, больна, и думаю, вам следует поторопиться с визитом.

Уже утром у врат в особняк нас ждал экипаж, запряженный двумя лошадьми, и даже с кучером. Где Лиан их нашел, я не стала спрашивать. Вообще, демонам лучше не задавать неудобные вопросы, я этот урок усвоила.

Прикрывшись угрозой моей жизни и дальности путешествия, Лиан и Шелл собрались ехать со мной. Полутра я отпиралась, говорила, что справлюсь сама, но хозяин в итоге выдвинул условие – либо с ними, либо вообще никуда никто не поедет.

Оставив дом на Кристофера, все еще борющегося с головными болями, мы отправились навестить умирающую, слабоумную старушку, в надежде выяснить у нее хоть что-то полезное об отце и нашей семье.

Шансов изначально было не много.

Но я надеялась.

Если была хоть одна возможность найти папу, я ею воспользуюсь, ведь, если он вернется… Я тоже смогу вернуться домой.

Я резко посмотрела на Лиана. Он глядел в противоположное окно кареты, и казалось, будто он не здесь.

Наверное, он тоже понимает это. Он сам говорил, что хочет, чтобы я жила дома, с мамой, как положено всем девушкам моего возраста. Держать в доме демонов человека, пахнущего как еда, да еще доставляющего столько неудобств. Взять хотя бы Лидию, которая бесится только от того, что ее жених кормится мной.

До сих пор перед глазами искалеченные тела слуг. Нет, моих друзей. Они не отвернулись от меня, даже несмотря на то, что я человек.

Заведение для престарелых было похоже на больницу, только с большим садом, фонтанами, и кучей лавочек, на которых, греясь на солнце, сидели старики, мило беседуя, или о чем-то споря.

Периодически мелькали сестры милосердия в белых одеяниях, наблюдая за тем, чтобы постояльцам ничего не угрожало.

Когда мы шли мимо лавочек, оставив Шелл сторожить карету, Лиан, против воли, усмехнулся, глядя на двух стариков, яростно спорящих, кто какими фигурами играл на шахматной доске, но по старости забывшими.

– Да уж, вам такое не грозит, - озвучила я свои мысли в слух, и тут же осеклась.

Но демон не услышал колкость.

– Демоны тоже стареют, только очень медленно. Если вы, мисс Мия, узнали, сколько мне лет, вы бы удивились.

Я подозревала, что ему вряд ли около тридцати, насколько он выглядит, но до какой степени…

– Невежливо с моей стороны о таком спрашивать, сэр.

Мне хотелось думать, что этому мужчине, с черными, как вороново крыло волосами, светлой кожей, высокими скулами и мудрыми, но чуть пугающими зелеными глазами, все еще немного за двадцать пять, и он вполне еще может погулять в свете, выбирая невесту. Которая не будет разрушать его дом до основания.

В теплом и светлом помещении нас встретила одна из медсестер, Лиан представил нас как супругов, от чего я покраснела, но постаралась свалить это на духоту, обмахиваясь веером. Меня же он назвал по полному имени, и сказал, что я ищу свою бабушку.

– Ох, Фелисити, - вздохнула медсестра, и я тут же подумала о худшем, - ее так давно не навещали.

Сестра повела нас через длинные коридоры, пахнущие яблочным пюре и старостью.

Мне стало неловко и стыдно, я и вправду забыла о ней. Разве что, не специально. После исчезновения отца, все пошло по наклонной.

Она остановилась и деревянной двери и не спешила ее открывать.

– Миссис Дарквел ни в коем случае не буйная, но память и рассудок ее иногда подводят, и она может путаться в мыслях, поэтому не ожидайте, что она вас сразу узнает, или скажет что. Просто, постарайтесь показать, что он ваша семья. Это всегда работает.

Затем, она ушла, оставив нас.

Я открыла дверь.

Комнатка напоминала мою комнату. Только то, что нужно – стол, кресло, маленький диван, шкаф с книгами и полка, на которой благоухали ромашки. Наверное, я унаследовала эту лаконичность от нее.

Фелисити по первой не заметила нас, разглядывая свои сморщенные, сухие ладони. На ней был бледно-голубой чепец, свободное платье-сорочка такого же цвета. Укрыв ноги одеялом, старушка полусидела –полулежала на кровати, освещенная солнцем, бьющим из открытого окна, за которым шумела старая яблоня.

Глаза, как и у папы, серые, как море в шторм, волосы и брови посидели, и кроме глаз и тонкой полосы бледно-розовых губ ничего не отличало ее от белой простыни, на которой она лежала.

– Здравствуйте, - поздоровалась я, медленно заходя к ней, и садясь в кресло напротив кровати. Лиан встал рядом и чуть позади, держась за спинку кресла.

В глазах бабушки я прочла удивление, в потом медленно, пришло узнавание.

– Ты ничуть не изменилась, - произнес ломкий, чуть слышный голос, - ты наконец пришла ко мне.

Она улыбнулась, как ребенок.

Но бабуля не могла меня узнать. Я ведь была у нее совсем малышкой. За кого она меня принимает?

– Как вы себя чувствуете, Филисити? – осторожно поинтересовалась я, стараясь не напрягать больную память.

– Намного лучше, чем тогда, когда мы играли с братом, и он попал мне песком в глаза, - сухо засмеялась она, - ты разве не помнишь этот день? Ты готовила блинчики. И как раз пришел он.

Вдруг она кивнула на Лиана.

Я бы совсем списала это на бред сумасшедшей, вот только Лиан почему-то не смутился. Наоборот, он свел брови, наморщив лоб.

– Простите, не помню, - продолжила я, не понимая, как вести ее к отцу, - Вы ведь замужем?

Ее мутный взгляд устремился к окну.

– Тяжело было выйти замуж, - теперь она будто говорила сама с собой, - когда твоя семья проклята. Когда ваш род начала прокаженная принцесса.

Я снова посмотрела на Лиана, но он слушал ее внимательно. Сложилось впечатление, что я одна тут чего-то не понимаю.

– О чем вы? – на этот раз спросил Лиан.

Бабушка сначала пожала плечами, но потом нехотя начала говорить.

– Виктория, сестра королевы. Полюбила юношу, а он оказался проклятым, темным существом. Он ее околдовал, и она понесла от него ребенка. Необычного ребенка. Сильного. Виктория отдала его добрым людям, а сама, не справившись с горем потери любимого, вернувшегося в свой мир, спрыгнула с обрыва. Только ребенка того другие темные прокляли. Наложили чары, из-за которых каждая женщина рода несла в себе темную часть, которую тянуло к таким же темным, как ее предок, а каждому мужчине проклятие охотника, чтобы убивать этих созданий. Никогда в семье не было все ладно, всегда девушки пропадали, их убивали, их тела находили изувеченными и обескровленными, а мужчины гибли в погоне за убийцами сестер, матерей, и дочерей.