Дом, где живет чудовище

За два часа до прибытия гостей мадам Дастин прислала Камие, а не одну из новых девушек, чтобы помочь с платьем, но я справилась сама, и Камие только уложила мне волосы. Лексия пришла чуть позже. Ей тоже было любопытно, пусть она и старалась не выдавать себя.

Столько шуршащей тафты, и несколько слоев рассветного серого… Я не знала, что это за ткань, но под руку она ложилась, как мой матовый синий шелк. Лексия поджимала губы, считала происходящее недопустимым, но я сказала, что лорд Эдсель велел быть, и я подчинилась. Только не упоминала, когда он мне это велел.

— Вам поэтому нужны были деньги? На платье? — спросила она, и я кивнула, стыдясь этой молчаливой лжи. Я хорошо умею лгать, даже вот так, не говоря ни слова. Сказала о другом, что не стану танцевать и говорить с гостями, что нашла место в зале, где меня не будет особенно видно, и что так получится и приличия соблюсти, и не ослушаться лорда Эдселя. А платье… Какой девушке не захочется новое платье, когда приходится идти на прием? Это мадам как раз могла понять.

Она и сама хвасталась вчера тонким бордовым бархатом с тиснением и золотистым кружевом, в котором была сейчас. Ее голову украшало пышное перо в тон платья, присыпанное золотистой пудрой. Короткие черные перчатки оттеняли чистую ровную кожу. Лексия была хороша. Зря она сетовала на излишний вес.

Когда я встала со стула, Камие всплеснула руками.

— Вы должны посмотреть на себя, мазель Элира, обязательно! Такая жалость, что вы не будете с гостями и никто не увидит, какая вы… — она осеклась под строгим взглядом Лексии, присела в книксене и умчалась на кухню, помогать Рин.

— А может и к лучшему, — проговорила Лексия. — Знаете, мисс Дашери, Аларду бывает сложно, когда вокруг столько людей, а к вам он… привык. Хотя по началу ругал меня за вас и злился. Так что еще одно приятное лицо среди тех, кого он видит от силы несколько раз за сезон и ему будет немного спокойнее. И если хотите занять то кресло у окна, что выбрали, советую поторопиться, гости уже прибывают и скоро станет совсем шумно.

Я поблагодарила мадам за помощь и она ушла. Едва это произошло я достала плоскую коробочку, в которую так и не заглянула, и открыв, обрадовалась, что не сделала это при Лексии. Я не слишком сведуща в драгоценных камнях, но вряд ли в пяти подвесках-каплях лежащего на бархате колье был ограненный кварц, а серые алмазы совсем не те камни, которые может позволить себе помощница экономки даже на время под залог. Пять мерцающих капель легли грудь чуть пониже ключиц и еще одна на конце цепочки, опускалась между лопаток на спину. Когда я застегивала колье, продев хвостик с алмазной каплей в петельку замка, мне чудились прикасающиеся к коже осторожные пальцы.

Моя комната находилась в самом конце коридора. Крыло пустовало — все служанки были заняты, поэтому никто не видел, как я вышла из комнаты и как стояла в тени у выхода в ярко освещенный шумный холл. Одна. Это было правильно. Мы всегда одни, мы и наши чудовища, пока не найдется тот, рядом с кем сердце замрет в тишине, в ожидании, когда его или ее рука заново качнет метроном, заставляя живое биться и звучать.

Вот. Замерло. Тишина.

Я шла к арке мимо лестницы, огибая гостей и слуг, а когда вошла в столовую, осталась стоять. Место у окна оказалось занято высоким господином с аккуратными усами и бородкой. Длинные ноги господин сложил одна на другую, в длинных руках держал блокнот с множеством разноцветных закладок шнурков. Лицо у него тоже было длинное, приятное, про такие принято говорить — породистое. Впечатление портил цепкий немигающий взгляд, которым гость следил за входящими.

А я просто стояла чуть в стороне от входа и не знала куда себя деть. Одно из высоких окон, такое же, как в гостиной за лестницей, было открыто в сад, где на газоне разбили шатер. Там стояли столики и играл приглашенный оркестр.

Одуряюще пахло розами. Солнце почти село и тлело прощальным красным над кромками деревьев. Воздух казался густым и вязким, будто вокруг было полно густой тяжелой воды и нечем дышать…

— Ваш кавалер безумец, если оставил вас одну. Позвольте… Элира?

Алард

Казалось, что его собственный огонь жрет его изнутри, особенно лицо. Во рту было солоно, тошнило от привкуса дубленой кожи и просто тошнило. Эдсель выплюнул прижатый зубами ремень и схватил стакан с водой. Обеими руками, одной бы не удержал. Орвиг позволил сделать только глоток.

Волосы на затылке стали влажными, рубашка липла к спине, и ноги казались ватными. Не суть, Алард сидел, почти лежал в кресле и проблема ослабших коленей была пока что не слишком актуальна.

Не удержался и потянулся к лицу — еще немного. Еще немного осталось.

— Продолжай, — просипел он чуть запрокинув голову, чтобы посмотреть на стоящего позади вплотную к спинке кресла Орвигу.

На ладонях и кончиках пальцев целителя тлело золотом и в глазах тоже.

Темный силуэт на фоне заглядывающего в комнату уже начинающего розоветь солнца…

Истар сомневался.

— Продолжай.

— Довольно, Алард, — руки Орвига легли по обеим сторонам от головы Эдселя, сияние померкло.

— Пррродолжшшай, — по венам вцепившихся в подлокотники рук плеснуло злым сине-белым пламенем, а значит такое же пламя сейчас пляшет в глазах с вытягивающимся в нитку зрачком.

— Довольно, — повторил Орвиг, прижал вялое бессильное тело и голову Эдселя к креслу не слишком напрягаясь, и вены-молнии тут же погасли. — Довольно с тебя. Это большее, что я могу и что можешь ты сам. А теперь тебе нужно прийти в себя. И ванна не помешает. Мне в том числе. Хорошо, что Лекс занята по макушку, иначе уже отходила бы полотенцем нас обоих за эти вот… чудеса.

— Зеркало, — попросил Алард.

Требуемое ткнулось в пальцы. Но вывернулось и бесшумно упало на ковер. Неважно, потом. Главное…

— Как надолго?

— Несколько часов и вечер, может, до утра… Я не знаю. Прости, — Орвиг тоже вымотался.

— Ничего. Спасибо. Ты не обещал чудес, а я их не ждал.

— А вот это зря.

— Неважно.

— Важно. Желания всегда важны. Пей.

Эдсель жадно глотнул, но в стакане была не вода, а какая-то соленая дрянь, которую целитель успел смешать, умело отвлекая болтовней. И так же умело заставил выпить все. Помог встать и сделать два шага до постели.

Когда Алард открыл глаза, небо было красным, будто в него плеснули сиропом, брусничным. Эдсель попробовал улыбнуться. Ощущение было незнакомым. Он вскочил, пошатнувшись, бросился в ванную.

Вспыхнули светильники. Из зеркала на Эдселя смотрел кто-то другой. Лицо было почти чистым. Шрамы остались только у самого глаза и над бровью, волосы, упавшие на лицо, прореженные с этой стороны серебряными нитями, почти полностью их скрывали.

— Чудо… Чудовище… Кто?

Глава 21

— Мисс Дашери… — поклон.

— Лорд Лансерт, — реверанс.

— Раман, я не люблю, когда меня называют по имени, но вам можно. Только вам. Элира… Вы невероятны.