Домик номер семь

Как же Рита злилась. Всего лишь неделю они прожили на базе, плюс два дня пути, а Рита трижды едва не закатила мужу безобразный скандал. Серёже стоило труда успокоить Риту в последний раз. Она и сама понимала всю правоту мужа, не он напяливал все эти тряпки на Юлию Павловну. Серёжа, наоборот, демонстративно избегал общения с ней, лишь при свидетелях, в рамках взаимоотношений «педагог – родитель», но толку… Глаза людям не завяжешь!

Все сравнивали Риту с Юлией Павловной и удивлялись, почему Сергей Витальевич до сих пор со своей женой, а не с красоткой блондинкой. В последнем Рита не сомневалась. Она и сама удивлялась… Будто заранее проиграла в этой войне, а может, хотела проиграть… но об этом Рита старалась не думать. Никогда.

Обогнув административный корпус со стороны глухого забора, Рита остановилась. Ну, конечно. По иронии, самое скрытое место базы было именно здесь. Крыльцо выходило на противоположную сторону, как и все окна администрации. В глухой угол смотрели лишь окна помещения, выполняющего функцию кладовки, да каморка сестры-хозяйки, которая закрыта большую часть дня. Не было на базе такой должности, сами справлялись.

Три подростка подпирали стену и с вальяжным видом курили. Сколько раз Рита ловила Скворцова за этим занятием, сколько раз ругалась, говорила с тренером, оттаскивала в кабинет к Матвею. А воз и ныне там. Исключить его из клуба, да и дело с концом! А с базы отправить домой. Ещё и сигареты где-то берёт… покупает или с собой привёз?

Рита была уверена, ничем хорошим пребывание Скворцова на базе не закончится, а потом проверками замучают, по инспекциям затаскают. Всё это она даже высказала Матвею, хоть и сомневалась, что стоит это делать, только Матвей и не подумал выгонять Скворцова.

– Сигареты, - Рита остановилась напротив смолящего Скворцова. Ему было четырнадцать лет. Худой, долговязый, с подростковыми проблемами на коже. – Бросайте.

Она обвела взглядом двух других. Семёнов из третьего отряда, двенадцати лет, мальчик из очень хорошей семьи, мама безумно волновалась, когда отправляла единственного кроху в спортивный оздоровительный лагерь. Страшно представить, что будет, если она узнает о курении своего чада. Творцов, тринадцати лет, чемпион города в тяжёлом весе.

– Я жду! – Рита смотрела на Скворцова, он демонстративно затянулся, а потом ещё и сплюнул под ноги. Двое других тут же побросали сигареты, заминали ногами, втаптывали с силой в землю и старались по-тихому улизнуть.

– Ага, сейчас! – Скворцов затянулся ещё раз и ещё раз сплюнул. – А ты за мной следишь, чо ли? Лучше за мужем своим следи, а то усвистит к русалке, от тебя, такой умной. А хочешь, скажу, где твой муженёк ночь провёл? А ты мне за это пачку сигарет принесёшь, любых, я не переборчивый.

– Отдай пачку, - Рита протянула руку и уставилась на Скворцова. Только бы не плакать! Не сейчас, при мерзком воспитаннике. Кто придумал, что таких, как Скворцов, можно перевоспитать? Или воспитать?

– Держи, - небрежно кинул Скворцов смятую упаковку под ноги Рите и вальяжно двинулся к дорожке от административного корпуса. 

Глава 11

Рита поднялась на крыльцо, зашла в кабинет директора, постучав пару раз и услышав «войдите». Конечно, Матвей был на месте и, естественно, не один. Пока Матвей сосредоточенно смотрел в экран монитора, по его ноге с энтузиазмом передвигалась красная пожарная машина.

– Брррр, би-би-би, пафайная тьивога! – сообщал почти двухлетний Захар – сын Матвея и Розалии Розенберг.

Большую часть рабочего дня Захар находился со своей бабушкой, мамой Розы, Беллой. Она жила по соседству со спортивной базой и помогала руководить базой отдыха, принадлежавшей её семье. А иногда Захар проводил целый день с Матвеем. Почему никто другой не мог присмотреть в это время за малышом, Рита не знала. Только видела кудрявого, с карими глазами в половину лица, Захара рядом с отцом, чаще на его руках. Так Матвей и руководил всем немаленьким коллективом спортивной базы и детьми с Захаром на руках, под аккомпанемент «Брррр», «би-би-би», «пафайная тьифога».

Рита бы с ума сошла, а Матвей или не замечал, или счастливо улыбался, смотря на сына. Перекидывал с руки на руку, целовал, щекотал – тогда Захар заливался звонким смехом на всю округу, или подкидывал в воздух, чем вызывал ещё больший восторг. Всё окружение млело от маленького Захара, похоже, одна Рита всерьёз опасалась его.

Рыжие волосы девушки не на шутку интересовали Захара, он то и дело тянулся к ней, что-то рассказывал на своём языке и пытался добыть себе трофей – прядь Ритиных волос. Всерьёз страшно не было, это всего лишь маленький ребёнок, но Рита интуитивно всегда держалась подальше от Захара. Будто этот маленький мальчик может сглазить, и Рите всё-таки придётся родить, как того хотят мама и Серёжа.

– Привет, - Матвей кивнул Рите и показал взглядом, чтобы та заходила.

Захар увидел вошедшую и с визгом радости припустил к двери, но был тут же остановлен огромной рукой отца и усажен на одно колено. Несколько движений, и ребёнок замер, зачарованно смотря на монитор. Раздалась весёлая музыка, Захар восторженно захлопал в ладошки и взвизгнул. Видимо, малышу нечасто разрешали смотреть мультфильмы.

– Десять минут у тебя есть, - подтвердил мысль Риты Матвей. – Ты по поводу этого? – мотнул головой в сторону журналов, сложенных стопкой. – Честное слово, сегодня вечером подпишу. Возьму домой и подпишу. Как раз Роза приедет… нда…

– Матвей Леонидович, дело ваше, - Рита вздохнула. – Но, если что, я больше в подсобке подделывать вашу подпись не буду.

– Мне стыдно, честное слово, - Матвей пересадил Захара с одного колена на другое, тот даже не пошевелился. Медвежонок Нуки выигрывал у рыжих волос Риты с разгромным счётом. – Я подпишу.

– Скворцов снова курил, - продолжила Рита, раз уж зашла в кабинет директора. – С ним Семёнов из третьего и Творцов.

– С этими я поговорю.

– А со Скворцовым?

– Ну что Скворцов… кончатся же у него когда-нибудь сигареты, - Матвей улыбнулся. – У местных не купит.

– Купит, - Рита махнула рукой. – Здесь продают что угодно и кому угодно.

– Не нашим, - Матвей только пожал плечами. – Иначе придётся говорить со мной, а это может сильно не понравиться.

Рита посмотрела на Матвея Леонидовича. Всё-таки, если его не знать, то можно испугаться, Матвей умеет быть убедительным, даже пугающим. Большая удача, что Рита Матвея знала с детства, иначе бы она предпочла не работать на этого здоровенного мужчину, как и на его брата.

– Рита, ты бы не разговаривала со Скворцовым. Увидишь, что курит, скажи мне. Ты закончила педагогический, нисколько не сомневаюсь, вас там хорошо учили, но Скворцов – девиантный подросток. С такими тренеры наши умеют работать, некоторые воспитатели, Серёга Витальевич вне конкуренции, а ты держись подальше.

– Ладно, - Рита пожала плечами.

В спортивном клубе «Русский богатырь» занимались и такие дети. Например, был Илья Голубь, Рита не помнила его, но по разговорам, в двенадцать лет Илья был неуправляемым подростком. В итоге он не только взял золото на чемпионате России по спортивному самбо, но и поступил в институт, учится, продолжает тренироваться. По его стопам идёт Сёмка Алимов.

Матвей что-то проговорил Захару, тот недовольно скуксил личико, Рита была уверена, что сейчас раздастся детский плач, но малыша отвлекли щекоткой, и вместо отчаянного рёва из-за выключенного мультика по кабинету разнёсся звонкий и довольный смех.