Дорога под солнцем

Глава X Люсия

Дни в Буэнос-Айресе бежали чередой, один за другим, декабрь перевалил за вторую половину, Артём учил язык, продолжал изучать город, приближалось католическое Рождество. На улицах, в основном вблизи католических храмов, появились сценки, сюжеты из Библии о рождении младенца, ясли, подсвечиваемые в тёмное время суток. Это было великолепное зрелище и для него необычное, сам город и каждый дом украсился гирляндами, фонариками, веночками в виде еловых веток с разноцветными ленточками и шишечками. Украшали не только двери и окна, но и придомовые территории. По улицам ходили Санта-Клаусы, одетые в красные шубы, с мешками и раздавали бесплатно детям конфеты. Но самым непривычным для Артёма в это время года была погода, в декабре установилась жара, да, в Южной Америке самый жаркий месяц – это январь, и он это знал, но одно дело – знать, другое дело – привыкнуть к этому. Из общения с местными жителями, он уже умел немного это делать, он выяснил, что для католиков Рождество – это главный праздник в году, и они его отмечают грандиознее всех остальных, а, скажем, Новый год – как обычный праздник, которых много. Его спрашивали, как отмечают Рождество в России, и получив ответ «никак», недоумённо пожимали плечами, на что Артём объяснял, что при Советском Союзе такого не могло быть в принципе, а вообще в России православие и в настоящее время отмечают своё Рождество и свои праздники, но отмечают их в другое время. Гуляя по улицам и общаясь запросто с незнакомыми людьми, он стал замечать, что местные девушки обращают на него внимание и постреливают глазками, чего в России он или не замечал вовсе, или это было крайне редко. Он прекрасно понимал, что не был красавцем или мачо, никогда особо не кадрился к девушкам и, в принципе, считал, что это не его тема. А объяснял сам себе происходящее сейчас тем, что чисто белых людей было мало, видимо, они были в дефиците, если так можно выразиться. Да, были итальянцы, испанцы, но они были южане, и их с натягом можно было считать чисто белыми, как, например скандинавов или англичан. На родине у него не складывались отношения с противоположным полом, девчонки на него никогда не западали, а наоборот, он пытался построить длительные отношения, но они всегда быстро заканчивались не по его вине, как он считал. Возможно, он не с теми девушками знакомился, а может, всё-таки дело было в нём самом, и в итоге он перестал пытаться познакомиться и завести отношения. Со своей женой он познакомился по газете, куда ради прикола решил дать объявление. В итоге встретились, разговорились, нашли много общих тем и через несколько месяцев решили расписаться, но не на почве страстной любви, скорее из практических соображений, на почве того, что и он, и она хотели уехать за границу, а так было легче всего, в том числе и с документами тоже. Так что штамп в паспорте его не сильно беспокоил, тем более что при переезде и после получения местных документов они договорились идти каждый своим путём. Марина хотела уехать дальше в Северную Америку и там найти себе мужа, а Артёма устраивала и Аргентина. Итак, благодаря южноамериканской свободе общения, можно было запросто завязать непринуждённый разговор со всеми, включая женский пол. Это было разительным для него отличием с Россией, где любая девушка каждую его попытку заговорить с ней или познакомиться встречала, как правило, в штыки, изображая занятость, неприступность, холодность, отсутствие времени. Конечно, у всех по-разному это происходит, но у Артёма это происходило именно так.

Однажды в кафешке на набережной Пуэрто Мадеро, куда Артём зашёл выпить сока, именно сока, так как кофе он пил редко и заваривал его всегда сам, к его столу подсели две девушки лет около двадцати. Может, из-за того, что было много народу и было мало места, а может, и не по этой причине. Они предварительно спросили «свободно ли место», он одобрительно кивнул головой и ответил «да». Они уловили акцент в столь коротком слове, завязался разговор, насколько это возможно было с учётом ограниченного знания языка Артёмом, в ходе которого они познакомились. Брюнетку звали Бернарда, а светленькую Люсия. Бернарда имела светлый цвет кожи, но в прямых чертах её лица угадывался потомок ацтеков, Люсия же, напротив, имела чисто европейскую внешность, и черты её лица были более сглаженными, возможно, она происходила из семьи итальянцев или испанцев. Девушки добродушно смеялись над тем, когда Артём неточно, не совсем правильно или с большим акцентом произносил слова. Но разговор пошёл более свободно, когда выяснилось, что Люсия говорит хорошо по-французски, что обрадовало Артёма, который на этом языке разговаривал очень хорошо, и главное, правильно, не зря же он несколько лет его учил с индивидуальным преподавателем и потом ещё на курсах. Они сказали ему, что первый раз в своей жизни видят русского из бывшего Советского Союза и что он имеет внешность как у северных народов или немцев, так как у него голубые глаза и очень светлые волосы, что звучало на испанском как «рубио». Артём приукрасил действительность, как без этого, и рассказал, что приехал сюда работать по контракту, что он инженер-механик холодильного оборудования и пока находится в Буэнос-Айресе, но должен скоро перевестись в Мар-дель-Плата, что на побережье. Также ему здесь очень нравится, много отличий с его страной, и что здесь очень красивые и темпераментные девушки. Девчонки, как оказалось, учились в юридическом университете, у Бернарды отец был доктором медицины, а у Люсии – адвокатом в городском суде. Мороженое давно было съедено, а сок выпит, но они всё болтали и болтали, после чего решили все втроём прогуляться по городу, а заодно и показать интересные места и достопримечательности Артёму. Девушки были очень свободными и темпераментными, много говорили и жестикулировали, как правило, при этом руками, Артёму это нравилось, это было непривычно. Они посмеивались над его северной сдержанностью, медлительностью и немногословием, а он, шутя, иногда копировал их жесты, когда что-то говорил. Бернарда имела спортивную фигуру, высокую грудь, она была изящна, но Артёму больше нравилась Люсия, она была чуть выше Бернарды, имела стройную фигуру, изящные округлые формы, она была не худая и не полная, прямой, чуть вздёрнутый носик и светлые глаза. Люсия рассказала, что она этническая итальянка, её прадед приехал сюда в начале XX века, у неё есть родная сестра и брат, а также 15 человек двоюродных братьев и сестёр, она учится здесь, в Буэнос-Айресе, а сама родом из Росарио, что в провинции, где живут её родители. Они гуляли до позднего вечера, дошли до района Бельграно и шикарной авениды Либертадор с фешенебельными зданиями современной архитектуры, там Артём ещё никогда не гулял. Было воскресенье, торопиться было некуда, Артём проводил их до станции метро «Бельграно». По аргентинскому обычаю при приветствии и прощании было принято целоваться в щёчку, поэтому когда они расставались, Бернарда первая поцеловала его, промурлыкав: «Пока, Рубио», а потом Люсия, которая в поцелуе сместилась немного с щеки, к уголку его губ, а Артём при этом приобнял её за талию.

Конец ознакомительного фрагмента.