Дорога в две тысячи ли

– А передислоцировался на пару тысячелетий вперед и начал жизнь – как там говорят?
– с чистого листа, – закончил ее мысль молодой человек и внезапно зафыркал от смеха.

Саша, которую до сих пор потряхивало от шока, нахмурилась – она не видела в ситуации ровным счетом ничего забавного. Не каждый день доводится узнать, что твой роднoй и любимый дедушка – пoлководец, прославившийся в веках буйным нравом и редкой даже для дремучих легендарных времен лютостью.

Юнчен между тем, отсмеявшись, впечатленно притих.

– Внезапно, – объявил он, - я крайне зауважал госпожу Тьян Ню. Это какие яй… я хотел cказать, какой характер надо иметь, чтобы закрутить роман с подобной личностью! Рисковая, видно, дама была. А дед-то что?

И сын пoчтенных родителей с любопытcтвом наклонился вперед, блестя глазами. Выглядел он ну совсем как мальчишка, начитавшийся авантюрных романов про великих героев и прекрасных красавиц: азарт разве только из ушей не лез. Но вопрос Юнчен задал интересный.

Александра задумчиво поскребла бровь.

– А дед ничего, - как на духу призналась она. – Хороший дедушка был. Я его любила. И люблю.

– остой! – возмутился Ин Юнчен.
– Я не об этом тебя спрашиваю. н… ну как бы поделикатнее спросить, в быту как существовал? Кидался посудой в слуг? Бил палками подчиненных? Варил в кипятке проштрафившихся адъютантов?

Саша побагровела.

– Что за, - засвистела она возмущенно, – за чепуха! Это все стереотипы! Стереотипы!

– Развей мои заблуждения тогда, – весело предложил молодой человек.

Мисс Сян вдохнула, потом выдохнула – и призадумалась. Дедушку она помнила хорошо. Он не уделял ей столько же времени, как Тьян Ню. Но в детстве, если выдавалась возможность, всегда читал младшей внучке книжи и иногда наигрывал ей на флейте быстрые журчащие мелодии. Саше вспоминалось даже не лицо – широкие плечи и довольный смех, и крепкие руки.

– Он добрый был, - прищурилась девушка. – Смешной. Бабушке цветы охапками носил, цветочные лавки вчистую скупал, кактусы, папоротники, все. Над ним, поверишь ли, соседи смеялись. Любил штуки всякие технические, со старшими сыновьями, дядьями моими, постоянно что-то собирал. Оружие коллекционировал,там в большом доме у нас целый арсенал, даже пулемет есть старый, раритетный.

Ин Юнчен откашлялся в кулак. лечи его тряслись.

– Пулемет?
– переспросил он.
– Святые властители на семи небесах, вот живешь ты и не знаешь, что каждый день ходишь по краю. Добрый дедушка с пулеметом. Но подожди!

И молодой человек шустро подскочил к своему ноутбуку, постучал пo клавишам и с гордым видом предъявил Саше какую–то статью, пестревшую ссылками и изображением старинных свитков.

– Ты что, в школе «Записки» Сыма Цяня не читала?
– продолжил он пытливо.
– Там же о Сян Юне этом… Вот, смотри. «И он пришел в ярость» - гляди-гляди! – «в живых никого не осталось, он всех казнил». И еще – «где бы он ни проходил, все разрушается и уничтожается». Ты уверена, что мы говорим об одном и том же человеке? А то как–то это все не вяжется с образом милого влюбленного старика.

Девушка вчиталась и хмыкнула. Она никогда особенно не морочила себе голову штуками вроде происхождения, родословной и славных предков, но тут вдруг неожиданно загордилась. Может, Сян Юн – ее дед! – был человеком крутым и много чего в свое время натворил. Но люди, живущие в будущем, не видят золы и пепла прошлого – только пламя, что пылало когда-то так яркo. А генерал Сян, пожалуй, не просто пылал – словно ревущий огненный шторм, он прошелся по истории, оставив после себя легенды. Александра распрямила плечи.

– Уверена, - заявила она надменно, впрочем, внутренне хихикая.
– И потом, надо понимать – есть семья,и есть все остальные. В кругу родных и близких дедушка ничего не разрушал и уничтожал.

– А, – глубокомысленно покивал Ин Юнчен, кусая губы, чтобы удержаться от хохота, - ну тогда все ясно. Верно-верно, родичи – это святое.

– Ты что? – нарочито грозно осведомилась девушка и с наигранным высокомерием сложила на гpуди руки, вспоминая, как вели себя в костюмированных исторических фильмах знатные и спесивые китайские вельможи. – Смеешься, рожа черноголовая?! Над моей благородной семьей?

– Ни в коем случае, - замотал головой молодой человек. – От родителей досталась мне не только редкая красота, но и острый ум! В свете последней информации про твоих уважаемых родственников стало ясно, что смеяться над ними не стоит. Ладно, что нрав, того и гляди, подвести может,так ещё и пулемет! Тут не до веселья.

И, не сдержавшись, сын почтенных родителей откинулся на спину и весело заржал, похлопывая ладонью по полу и задорно хрюкая. Саша закрыла ладонью лицо в попытке справиться с собственным весельем – и себе же проиграла , захохотала так, что из глаз брызнули слезы.

– Ладно, – наконец выдавил из себя Юнчен.
– Это все, конечно, крайне примечательно. Но на улице ночь скоро станет утром. Давай, может, благородная госпожа, в кровать?

Мисс Сян, до конца не выйдя из образа, надменно вскинула бровь – что, мол, повтори-ка?

– Я на диване лягу, – поднял руки молодой человек.
– завтра на свежую голову продолжим.

– Не могу, - не без легкого сожаления отказалась девушка.
– осле того, что на «Джонке» случилось, сам понимаешь, с родителями у меня не совсем ладно. Да и вообще. Не буду я злить их лишний раз.

– Как знаешь, – легко согласился Юнчен. – Тогда я тебя подвезу. Лады?

– то, - кивнула Саша и, не в силах удержаться от совсем даже не изящной ухмылки, прикрыла воображаемым рукавом лицо.

В подземный гараж, где Ин Юнчен держал свой байк, они спустились, сообща улыбаясь, как школьники, которых застали за разглядыванием неприличных картинок. Но наcтроение это отчего–то внезапно испарилось. Едва мигнул фарами, откликаясь на зов хозяина, мотоцикл, как молодой человек вдруг заоглядывался, завертел головой, нахмурил тревожно брови.

– Что такое? – недоумевающе осведомилась Саша и тоже посмотрела по сторонам, чтобы понять, что так насторожило ее спутника.

Гараж, заставленный ровными рядами дорогих, масляно поблескивающих в свете ламп автомобилей, не вызвал у нее никаких подозрений. Обычный он был – пропахший маслом, железом и бетоном, гулкий, ничем не примечательный.

– Да так, - пожал плечами Юнчен. — Не по себе просто. Такое чувство, что…

«…кто–то здесь есть, кроме нас», - хотел он было сказать – и осекся. Не стоит, подумалось ему, пугать девушку понапрасну – может быть ему мерещится опасность.