Дорога в рай (Рассказы)

– Непростое дело, - сказал Джерри.

– Как считает мой друг, тут нет проблем. Единственное, чего нужно опасаться, - это чтобы не увлечься и не начать импровизировать. Нужно действовать строго в соответствии с авторскими ремарками.

Джерри сделал еще глоток. Потом снова взглянул на Мэри, стоявшую на веранде. После чего откинулся на диване, сжимая в руке стакан.

– Эти два парня, - спросил он, - они что, правда справились с этим делом?

– Еще как, - ответил я.

– До сих пор с ним справляются. Примерно раз в три недели.

– Фантастическая история, - произнес Джерри.
– Но чертовски трудное это дельце. Только представь себе, сколько будет шуму, если тебя поймают. Мгновенный развод. Если точнее, два развода. По одному на каждой стороне улицы. Не стоит того.

– Тут нужна смелость, - заметил я.

– Уже поздно, - сказал Джерри.
– Все расходятся вместе со своими женами, черт бы их побрал.

После этого я уже ничего не говорил. Мы посидели еще пару минут, потягивая свои напитки, пока гости перемещались к прихожей.

– Другу твоему понравилось?
– спросил вдруг Джерри.

– Он говорит, что это нечто, - ответил я.
– Он говорит, что из-за риска это в сотню раз сильнее любого другого удовольствия. Он клянется, что нет ничего лучше, чем когда играешь роль мужа, а жена об этом ничего не знает.

В этот момент в комнату вошла Мэри с Бобом Суэйном. В одной руке она держала пустой бокал, а в другой - азалию цвета яркого пламени. Она сорвала азалию на веранде.

– Я следила за тобой, - сказала она, наводя на меня цветок, точно револьвер.
– В последние десять минут ты рта не закрывал. Что он тебе рассказывал, Джерри?

– Грязную историю, - усмехнувшись, ответил Джерри.

– Он только это и делает, когда выпьет, - сказала Мэри.

– История любопытная, - сказал Джерри.
– Но совершенно неправдоподобная. Пусть он тебе ее как-нибудь расскажет.

– Не люблю грязных историй, - сказала Мэри.
– Пойдем, Вик. Нам пора.

– Постой, - сказал Джерри, устремив свой взор на ее великолепную грудь.
– Выпьем еще.

– Нет, спасибо, - ответила она.
– Дети, наверное, уже кричат, хотят ужинать. Мы отлично провели время.

– Ты разве не поцелуешь меня на прощание?
– спросил Джерри, поднимаясь с дивана. Он потянулся к ее губам, но она быстро увернулась, и он успел лишь коснуться ее щеки.

– Оставь, Джерри, - сказала она.
– Ты пьян.

– Совсем не пьян, - возразил Джерри.
– Просто я возбужден.

– Надеюсь, я тут ни при чем, мой мальчик, - резко проговорила Мэри.
– Я не люблю такие разговоры.

Она направилась к двери, выставив перед собой свою грудь, точно стенобитное орудие.

– Пока, Джерри, - сказал я.

– Мы хорошо повеселились.

Мэри с недовольным выражением лица ждала меня в прихожей. Рядом стояла Саманта, прощавшаяся с последними гостями, - Саманта, с ее проворными пальцами, гладкой кожей и стройными, опасно манящими бедрами.

– Выше голову, Вик, - бросила она мне, обнажив свои белые зубы. Она показалась мне центром мироздания, началом жизни, первым утром.
– Доброй ночи, Вик, - сказала она, и мне почудилось, будто ее пальцы касаются моих жизненно важных органов.

Я вышел вслед за Мэри из дома.

– Ты хорошо себя чувствуешь?
– спросила она.

– Да, - ответил я.
– А почему ты спрашиваешь?

– Ты столько пьешь, что любого другого уже давно бы стошнило, ответила она.

От дома Джерри нас отделяет старая невысокая изгородь, и в ней есть щель, которой мы всегда пользуемся. Мы с Мэри молча пролезли в эту щель. Затем мы вошли в дом, и она приготовила огромную яичницу с ветчиной, которую мы съели вместе с детьми.

После еды я вышел побродить. Летний вечер был безоблачен и прохладен, и, не зная, чем себя занять, за неимением лучшего я решил постричь траву перед домом. Я вытащил из сарая газонокосилку и запустил ее. Потом, как это водится, стал ходить за ней взад-вперед. Мне нравится стричь траву. Это занятие действует успокаивающе, и к тому же, направляясь в одну сторону, я мог смотреть на дом Саманты, а идя обратно - думать о ней.

Я ходил туда-сюда минут десять, когда из щели в изгороди вылез Джерри и прогуливающейся походкой направился ко мне. Он курил трубку; засунув руки в карманы, он остановился на краю газона и уставился на меня. Я подошел к нему вместе с газонокосилкой, и та покатилась по инерции с выключенным мотором.

– Привет, парень, - сказал он.
– Как делишки?

– Я в немилости, - ответил я.
– Думаю, и ты тоже.

– Твоя женушка, - сказал он, - чересчур строга, а потому несправедлива.

– Это точно.

– Отчитала меня в моем собственном доме, - сказал Джерри.

– Похоже, тебе не очень попало.

– Мне и этого достаточно, - сказал он, слабо улыбнувшись.

– Достаточно для чего?

– Чтобы захотеть ей немножко отомстить. Что ты скажешь насчет того, если я предложу, чтобы мы попробовали проделать то, о чем твой друг рассказывал тебе за обедом?

Едва он произнес это, я ощутил такое волнение, будто у меня все внутренности выскочат наружу. Я схватился за ручки газонокосилки и начал снова заводить мотор.

– Я что-то не то сказал?
– спросил Джерри.