Дороги Аннуина

Пленный повернулся лицом к Эдуарду, интуитивно находя того, кто был главным. Это было слишком просто сделать — лицо Эдуарда находилось на миллионах листовок и цифровых экранах, рассказывающих жителям Империи об их главном враге.

– Так, так, — заговорил пленный, саркастично улыбаясь. Он был в том возрасте, когда пожилой мужчина медленно, но верно превращается в старика. — Какая честь для генерала Империи — оказаться прямо перед лицом самого командующего горсткой оборванцев.

— Даже оборванцы заслуживают право на жизнь, — спокойно ответил Эдуард, разглядывая своего противника, — мы предлагаем жизнь всем, кто сложит оружие и прекратит убивать тех, кто хочет жить иначе.

— Мне предлагает сложить оружие сопляк, которому я легко бы надрал задницу в честно бою? Ничтожество, которое имитировало собственную смерть и сбежало, предав Империю? — Пленный даже не скрывал насмешки. — Вы все— просто жалкий сброд, который не способен самостоятельно думать. Лишь мычать, жрать и испражняться.

Это оскорбление заставило присутствующих разгневанно заговорить. Пленный испытывал их выдержку, явно подзадоривая потерять контроль и оправдать его слова.

Эдуард вынул из кобуры револьвер. Те, кто стояли ближе к нему, удовлетворенно зашептались. Никто не смеет унижать тех, кто отстаивает свою свободу кровью и ценой жизни.

Затем Эдуард повернулся к Киану и протянул ему оружие. Это было неожиданно, и Киан на мгновение растерялся. Он не мог поверить, что тот собирается так легко решить проблему.

— Убей его, — просто произнёс Эдуард.

Каждый шаг, который он сделал, приближаясь к стоящему посреди помещения штаба пленному генералу, казался Киану растянутым на тысячи километров. Повинуясь приказу Эдуарда, он поднял оружие и приставил его ко лбу генерала.

На мгновение Киану показалось, что время остановилось и вернулось вспять, вернув его на берег реки. Туда, где на коленях перед ним — королевским командующим стоял Финнегал, потомок богов и пленный генерал повстанцев.

Время никогда не возвращается назад.

Или всё — таки возвращается, но в ином обличии и в иной ситуации?

Киан смотрел в искаженное усмешкой лицо генерала и видел проступающие глубоко под кожей черты другого человека, прах которого уже давно истлел в земле. Это был всё тот же Финнегал, и сам Киан снова был всё тем же Мечом.

Только другого короля.

В другом мире.

В другое время.

Холод металла казался почти обжигающим. Много веков назад Первый Меч Тары пошел на поводу у своей гордыни, желая всегда побеждать, и убил своего врага.

Киан опустил руку, направляя дуло оружия в пол.

Иногда победа выглядит как поражение.

Он только сейчас понял, что в помещении царит гробовая тишина. Киан оглянулся на Эдуарда, не желая объяснять кому — либо причину своего открытого неповиновения. В свете дневных ламп накаливания ему неожиданно показалось, что в глазах Эдуарда блестят золотые искры. Совсем так же, как в глазах Повелителя Иного Мира — словно из них вырываются отблески закатного солнца.

— Как видишь, мы — не просто лишенный мозгов сброд, — произнёс Эдуард, и колдовство этого момента исчезло, возвращая Киана в реальность, — мы живём своей жизнью, искупаем свои ошибки, выучиваем уроки и шагаем дальше, обретая свободу от любого проклятья или наказания.

Эдуард протянул руку, забирая оружие у Киана, и в мельком кинутом на него взгляде Киан неожиданно ясно увидел — эти слова предназначались не пленному, а одному ему.

Люди шевелились, двигались, говорили. Пленного увели, а Киан всё продолжал стоять на своем месте, пытаясь понять — что только что произошло. Время вновь пустилось вскачь, словно ничего и не было.

Когда в помещении осталось лишь несколько человек, он увидел, что Эдуард направляется к нему. Киан ощутил стойкое желание снова заглянуть ему в глаза, чтобы удостовериться — действительно ли они блестят золотым огнём.

Искры плясали вокруг зрачков, окружая их черноту маленькими коронами.

— Кто ты? — Прошептал Киан, всё ещё не доверяя собственному зрению.

— Ты знаешь, — глаза Повелителя Иного Мира смотрели прямо на него, и Киан понимал — вот почему его всякий раз охватывало знакомое ощущение присутствия чего — то необычного. Колдовского.

— Каждый, кто приближается к смерти и уходит от неё, всё же принадлежит частью своей души мне. Этот мужчина побывал на краю смерти, и я могу пользоваться его телом, когда мне угодно изменить что — то в ваших судьбах, — человек или не совсем человек с лицом Эдуарда устало потер глаза, — неужели ты решил, что богам всё равно на то, что творится в мире людей?

Киан испытывал желание задать сотни вопросов, но язык не хотел его слушать.

— Ты нашел свою женщину, Первый Меч Тары? — Искры в глазах Эдуарда становились всё ярче, вытесняя прежний цвет радужки.

Киан разочаровано покачал головой.

— Ты плохо ищешь.

Золотые глаза вспыхнули нестерпимо ярко, и Киан ощутил головокружение, словно земля поплыла у него из — под ног.

Комната неожиданно покачнулась, меняя своё положение. Кажется, он повис в невесомости, а затем стены взмыли вверх, пролетая мимо Киана. Свет ламп стал темнеть, словно кто — то вырубил электричество и погрузил помещение во мрак.

Когда Киан набрал полные легкие воздуха и вынырнул вверх — к тусклому светлому пятну, он не думал, что придется плыть так долго. Пятно увеличивалось в размерах, становилось шире и приобретало определенные очертания. Наконец, достигнув его, Киан шумно выдохнул, ощущая, как в груди колет легкие от желания вдохнуть ещё и ещё глубже.

Он лежал в палате госпиталя, и то, что казалось светлым пятном, было лампами под потолком. Прямо над ним наклонился медик, наблюдая за тем, как Киан озирается, пытаясь вспомнить — что с ним произошло.

— Вы слышите меня? — Спросили его.

Киан медленно перевёл глаза на спрятанное под маской лицо.

Как же он мог быть настолько слепым?

— Снимите пожалуйста маску, — попросил он, наблюдая за тем, как медик настороженно смотрит на него, пытаясь оценить его состояние.

— С Вами всё хорошо, не волнуйтесь и расслабьтесь, — отозвался медик.

— Пожалуйста, снимите маску, — повторил Киан.

Медик помедлил секунду, затем, решив, что стоит уступить находящемуся слегка не в себе солдату, поднял руки к лицу.

Снимая маску, он слегка задел шапочку, и из — под неё выбилась прядь темных волос.

— Меня зовут Киан, — Киан ощутил, как сердце в его груди неожиданно забилось с удвоенной силой.

— Я знаю, — ответила женщина, — я проводила Вам перевязку и заполняла карту.

Она на секунду замялась, не желая продолжать — «после допросов».

— А как зовут Вас? — Сердце Киана споткнулось, пропуская удар.

— Сага. Дурацкое имя, меня так назвали в честь бабушки, — ответила женщина, поправляя шапочку и пряча волосы. — Вы смотрите на меня так, будто знаете меня. Вы же один из лейтенантов Эдуарда?