Дороги к праотцам
Шрифт:
– Нужно его предупредить.
– Ты чего, у тебя не все дома, да? – Артем глядел на Андрея со злостью. – «Зачистят» тебя на хрен – и все дела. Нам нужно своих вытянуть оттуда, это главное. Мне, знаешь, сколько труда стоило на Гешу выйти? Во, чуть не насмерть. – Артем нагнул голову и, раздвинув волосы, показал на темени большой шрам. – Череп проломили кирпичом или мотыгой – фиг знает.
– А нож в спину засандалили, это тоже из-за Евгения Борисовича?
– Нет, – махнул рукой Артем. – Это другого рода дела, личные.
В личные его дела Андрей лезть не стал, хотя и притащился он с последствиями своих личных дел к нему… Но сейчас его больше интересовало общее дело.
– Как тебе вообще на него выйти удалось?
– А-а-а! Хитришь,
– Да нет, почему не доверяю… – смутился он, вспомнив о рубце на его спине. – Могу дать адрес.
– Ладно, – махнул рукой Артем. – Плевать, не доверяй: я ведь тоже тебе не очень… А с Гешей все так получилось. Когда меня нанял горбун, чтобы разыскать его должника, я начал вынюхивать там и сям. А когда к этому делу вплотную подошел, то тут и понял, что работает какая-то крутая шарага, потому что свидетелей или даже людей, сколько-нибудь к этому делу причастных, не оставалось. Целый год крутился вокруг этого дела. Стал проверять по другим каналам и по случайности наткнулся еще на одного пропавшего, потом еще один всплыл. В общем, понял я, что кто-то организованно выкрадывает людей. Крутился я так, пока не обнаружил, что, оказывается, связаны все эти люди одним корнем, а именно: родословной. Так что получалось, дорогой ты мой, что все они родственники, причем очень дальние. Раскидало их войнами да революцией по планете. Я понимаю – родственников Пушкина собирать, а тут безвестные предки… Но кому-то нужно оказалось их собрать в одном месте, притом не все подходили для похищения. Некоторых самых близких родственников почему-то не брали. Перед тем как похитить, человека всесторонне исследовали на предмет здоровья…
– Да! Я вспомнил, – перебил Андрей. – Таню обследовали на работе. Целую неделю она какую-то врачебную комиссию проходила. Я еще удивлялся…
– Такую комиссию все проходили, но кто-то подходил, а кто-то нет, и его «зачищали». Короче, стал я подробно проверять добытую в архиве родословную. Прихожу к одному из них домой. «Здесь, – спрашиваю, – живет Иван Наумыч?» Мне отвечают: «Здесь жил раньше, а сейчас помер и уже неделю как на кладбище. Может, – говорят, – вам адресочек дать? А то тут вчерась приходил один, так адрес выпросил». «А кто, – спрашиваю, – заходил?» Мне говорят: «С губой заячьей, такой противный, в очках». И тут что-то меня как будто дернуло: «А дайте, – говорю, – адресочек, схожу его на могилке проведаю».
Записал я адрес, в тот же день поехал на кладбище, разыскал могилку. Крест с фотокарточкой, все как у людей. Походил вокруг могилки – вроде ничего подозрительного. Пошел домой, а тут мне навстречу – здрасьте пожалуйста, – сам Геша с губой и человечек вида явно бомжовского. И какое-то у них несоответствие в компании. Чувство такое, будто по делу пришли, а не родственника навестить.
«А-а, – думаю, – не на могилку ли они Ивана Наумовича?»
И точно. Подходят к могиле и начинают что-то по-деловому обсуждать. Я подошел с другой стороны, ухо к ним повернул.
Почти весь их разговор прослушал. Оказывается, этот тип с заячьей губой нанимал бомжа, чтобы выкопать покойника.
«Эге, – думаю, – значит, это и есть тот нужный мне человек, который народ выкрадывает. Любопытно мне так стало. И зачем ему покойник потребовался?»
Услышал я, что на сегодняшнюю ночь откопку назначили. «Сфотографировал» я для себя внешний вид этого губастика, его запомнить нетрудно – уродство-то нечастое, сам понимаешь…
Они – с кладбища, я – за ними. Геша-то в своей серебряной «вольво» укатил, а бомжик домой поструячил. Ну я за ним. Запомнил, в каком он подвальчике обитает. Думаю, завтра поговорим подробнее.
Ночью я в двенадцать часов за надгробный памятник спрятался. Ждал, наверное, часов до трех ночи, продрог, как суслик. Приходят тут бомж с приятелем. Я сижу за надгробной плитой, слушаю. Гроб-то они выкопали, доставать
стали, да не тут-то было – гроб тяжеленный! Наконец вытащили… Но тут я отключился напрочь, потому что какая-то сволочь, должно быть, за бомжами следившая, звезданула мне по башке кирпичом, да так сильно… Подумала эта сволочь, что я сдох, и даже добивать не стала. А я живучий. Очнулся на следующий день между могилами, весь в кровище с сотрясенными мозгами. Но самое главное не это, а то, что я услышал перед тем, как получил по мозгам. Так вот, бомжи говорили между собой, что в гробу не покойник, что не может покойник быть таким тяжелым… Ну а если не Иван Наумыч, тогда кто или что лежало в гробу, а? Что такое тяжеленное, что два бомжа поднять не могли? Они как раз собирались посмотреть, что там спрятано, тут меня и долбанули. Так и пропало в тумане, что лежало в гробу, если они, конечно, сами успели посмотреть.Но я заходил после к этому бомжу в подвал, думал, может, он расскажет, но… не застал. Короче, в подвал к себе он так и не вернулся. Никогда уже не вернулся.
Артем развел руками. Андрей вспомнил фотографию человека с чапаевскими усами с надгробной плиты, которую показывал ему Артем.
– Ты думаешь, бомж попал под «зачистку»? – спросил он.
– Хрен его, бомжа, знает, но я после этого две недели лежал, да и теперь приступы головокружения случаются. Вот таким, Андрюша, способом я и узнал о существовании нашего незабвенного Геши. Скорее всего, это он следил из дома напротив за вашей квартирой, после чего они провернули дельце с похищением, запиской и прочей фигней.
– Хорошо, а тогда почему Танина подруга Вера, та, которую убили, сказала, что она уехала со своим одноклассником?
Андрей затушил третью сигарету в пепельнице и посмотрел на Артема:
– Ну тут, конечно, все решили денежки, и пожалуйста тебе…
– Да, это возможно. Она всегда какая-то продажная девица была. А тогда убили-то ее зачем, если она мне все сказала?
– Слушай, Андрей, ты дундуком прикидываешься или как? Я же тебе говорил, что «зачистку» производит компашка Лебедева, а это, как говорится, совсем другое ведомство. Скорее всего, Геша даже и не знает, что за ним идет дерьмоуборочная машина… Ты, я догадываюсь, сегодня спал на причале плоховато, поэтому голова у тебя, Андрюша, варит слабо. И сейчас ты обязательно спросишь, зачем Лебедеву с его головорезами дрянью всей этой заниматься.
Андрей промолчал, поэтому Артем продолжал дальше:
– А это потому, что они сильно заинтересованы экспериментом, который проводят со всеми этими обследованными людишками. Судя по всему, Лебедев не жалеет на это средств, и Геша, возможно, единственная их зацепка, с помощью которой они могут выйти на главу. Сдается мне, что Геша – это совсем не главный человек в деле, а так – шестерка. Но выхода на главаря у них пока не имеется, поэтому они и следят за Гешей.
– А что это за эксперимент?
– Ну ты и вправду, Андрюха, не выспался! Да знай я это – уже давно бы с тобой не разговаривал. Лежал бы тихонько, сложив ручки на груди, во сырой земельке в деревянном мундире.
– Хорошо. Я все понимаю. Но зачем он людей-то в залив возит. Топит, что ли, их?
Артем оглянулся по сторонам и заговорщически поманил Андрея пальцем. Дождавшись, когда тот приблизил к нему ухо, шепнул негромко:
– Я так думаю, что там остров. Может, форт заброшенный… В заливе полно островов. Вот там-то, я думаю, у них самая главная база.
Артем отстранился от Андрея и заговорил своим нормальным голосом:
– Но это нас с тобой касаться не должно: это их делишки. Нам главное – вытащить своих…
– У меня понятно. А у тебя-то кто свой? – спросил Андрей, ухмыльнувшись. – Тот, который был раньше горбуновым. Теперь он тебе зачем-то затребовался.
– Эх, Андрюша, не доверяешь ты мне, а зря. Я ведь тебе как бы добра желаю.
Артем смотрел на Андрея чистым открытым» взглядом, так что Андрею даже показалось, что он говорит откровенно… Но нет, нельзя было доверять этому человеку. Нельзя.