Досье Дрездена. Книги 1 - 15

Правая, пассажирская дверца отворилась; из нее высунулся неправдоподобно красивый молодой темноволосый человек в джинсах в обтяжку и кожаном пиджаке на голое тело и уставился на меня поверх темных очков. Потом взгляд его скользнул куда-то мне за спину, и он разинул рот.

— Да заводите же, мать вашу! — рявкнул я.

Томас кивнул и нырнул обратно в Жучка. Тот кашлянул, вздрогнул и ожил. Зажглась уцелевшая фара, Томас врубил передачу и вырулил на улицу.

Какое-то мгновение мне казалось, будто он собирается бросить меня, но он притормозил, чтобы я смог догнать его. Перегнувшись через пассажирское сиденье, он распахнул правую дверцу. Я поднажал еще немного и запрыгнул в машину, едва не выронив при этом ящик. Все же мне удалось благополучно затащить его в салон — за какое-то мгновение до того, как колчеухий щен подтянулся к краю ящика, явно намереваясь вернуться в бой.

— Что это, черт подери, такое? — взвизгнул Томас. Осенний ветер, врывавшийся в опущенные окна машины, то и дело трепал его шикарные черные кудри до плеч, так что ему то и дело приходилось смахивать их с лица. — Что это, Гарри?

— Гоните же… потом объясню, — прохрипел я. Ящик со скулящими щенками я сунул на заднее сиденье… вернее, туда, где ему полагалось находиться, а сам достал жезл и высунулся в окно чуть не на две трети роста — так, что сидел на опущенном стекле, изогнувшись, чтобы сподручнее было целиться жезлом в демона. Я сконцентрировал всю свою волю, всю свою магию, накачивая ее в жезл, и конец его засветился зловещим алым цветом.

Я уже приготовился было разрядить в демона огненную струю, когда он набрал новую пригоршню своего зажигательного дерьма и швырнул в нашу машину.

— Берегись! — завопил я.

Должно быть, Томас тоже увидел это в зеркале заднего вида. Жучок вильнул как безумный, и огненный шар ударил в асфальт, лопнув с грохотом, от которого повылетали окна по обе стороны улицы. Томас обогнул припаркованную у тротуара машину, вылетев на газон и едва не потеряв управление. Машину тряхнуло, и я потерял равновесие. Я уже прикидывал, есть ли у меня шанс грохнуться на землю, не сломав себе ничего, когда Томас ухватил меня за лодыжку. Он не только удержал меня, но и втащил обратно в машину с силой, которая шокировала бы любого, не знающего, что на деле он не человек.

На этот раз он продолжал придерживать меня за ногу, и когда демон спикировал на нас еще раз, я наставил на него жезл и рявкнул: — Fuego!

Струя белого огня сорвалась с конца моего жезла и прочертила вечернее небо, на мгновение ярко осветив улицу. При такой тряске я почти не сомневался в том, что промахнусь, но — против всех шансов — огненный разряд угодил Конгзилле точно в пузо. Тот завизжал и, вильнув, врезался в землю. Томас крутанул баранку и выехал с газона обратно на мостовую.

Демон уже поднимался.

— Тормозите! — рявкнул я.

Томас ударил по тормозам, и я снова едва не превратился в размазанную по обочине пиццу. Я цеплялся что было сил, но восстановить равновесие сумел только тогда, когда демон уже встал на ноги.

Зарычав от досады, я приготовил новый заряд и как мог точнее прицелился.

— Что вы делаете? — возмутился Томас. — Вы же его остановили; бежать надо!

— Нет, — огрызнулся я. — Если мы оставим его так, он будет набрасываться на всех, кто ему подвернется.

— Но не на нас же!

Я пропустил его реплику мимо ушей и накачал в жезл столько энергии, что от него начали подниматься струйки дыма.

А потом влепил заряд Конгу прямо между глаз.

Огонь ударил его с силой чугунной чушки, которой ломают дома. Голова демона разом превратилась в розовое облачко с разлетающимися от него алыми искрами. Признаюсь, красивое вышло зрелище — любо-дорого смотреть.

На самом-то деле у демонов, являющихся в мир смертных, настоящего тела нет. Они создают его видимость — как одежду. Пока сознание демона проживает в созданном им теле, оно ничем не отличается от настоящего, материального. Однако, оставшись без головы, даже Конг не может поддерживать тело необходимой энергией. Несколько секунд тело еще дергалось на земле, а потом застыло, на глазах превращаясь в растекающуюся груду слизи — эктоплазмы, материи из Небывальщины.

От накатившего облегчения у меня закружилась голова, и я мешком плюхнулся обратно на сидение Жучка.

— Прошу прощения за настырность, — выдохнул Томас, тактично выждав с полминуты. — Что. Черт. Подери. ЭТО. Было. Такое.

Я сидел, глядя перед собой в ветровое стекло и пытаясь перевести дух. Потом перегнулся через спинку проверить, в порядке ли щенки и ящик. Они были в порядке, и я снова сел прямо, зажмурился и вздохнул.

— Шень, — произнес я, наконец. — Китайские духи. Демоны. Способны менять форму.

— Господи, Дрезден! Да вы меня едва не угробили!

— Не говорите ерунду. С вами все в порядке.

Томас нахмурился.

— Могли бы хоть предупредить!

— Я и предупредил, — огрызнулся я. — Я сказал вам у Мака, что подброшу вас до дому, только надо заехать по дороге по одному делу.

Томас нахмурился еще сильнее.

— По делу означает заправить бак бензином, там, или забежать в маркет за пакетом молока, или еще чего такого. Это не означает спасаться бегством от летающей розовой гориллы-пиромана, которая швыряется в тебя зажигательным дерьмом.

— В следующий раз захватите с собой пушку.

Он испепелил меня взглядом.

— Куда мы теперь?

— В аэропорт.

— Зачем?

Я махнул рукой в направлении заднего сидения.

— Вернуть моему клиенту похищенную собственность. Он хочет как можно скорее вернуться с ней в Тибет.

— Вы ничего не забыли еще мне сказать? Какие-нибудь там вомбаты-ниндзя или еще чего?

— Я хотел, чтобы вы увидели, на что это похоже.

— О чем это вы?

— Ну же, Томас. Вы ведь ни за что не пришли бы к Маку просто посидеть, поболтать. Вы богаты, у вас связи, вы, в конце концов, вампир, мать вашу. Уж как-нибудь вы добрались бы домой и без моей помощи. Взяли бы такси, или лимузин бы вызвали, или какую-нибудь девицу охмурили бы: вам это раз плюнуть.

Хмурое выражение лица у Томаса разом исчезло, сменившись лишенной выражения маской.

— Да? И правда, кой черт я здесь делаю?

Я пожал плечами.

— Ну, вряд ли вы здесь затем, чтобы высечь меня. Я так думаю, вы хотели поговорить.

— Какова сила мысли! Шерлок Холмс отдыхает!

— Так вы издеваться будете или говорить все-таки?

— Угу, — кивнул Томас. — Мне нужна помощь.

Я фыркнул.

— Помощь? Блин, вы что, забыли, что формально мы в состоянии войны, а? Чародеи против вампиров, счет ничейный. Колокол.

— Ну, если вам нравится, можете сделать вид, будто я выбрал особо изощренную тактику проникновения во вражеский стан, — ухмыльнулся Томас.

— Так-то уже лучше, — согласился я. — А то, понимаете, обидно: я, можно сказать, развязал войну, а вы не желаете помогать мне по части поддержания враждебности.

Он расплылся в улыбке.

— Готов поспорить, вы все гадаете, на чьей я стороне.

— Вот уж нет, — фыркнул я. — Вы на своей собственной.

Улыбка сделалась еще шире. Улыбка у Томаса из разряда тех, ослепительно-белозубых, от которых трусики у девиц испаряются сами собой.