Досье на Шерлока Холмса

Наведение справок в Брюсселе не заняло много времени. И Холмс, и Уотсон, очевидно, путешествовали под собственными именами – ничто в опубликованных рассказах не указывает на противоположное. В Брюсселе было ограниченное число отелей, где они могли остановиться. К тому же Холмс с Уотсоном пробыли в этом городе целых два дня, и, таким образом, у агента Мориарти было достаточно времени, чтобы выследить друзей и раскрыть их планы: отправиться в Страсбург, а оттуда в Женеву. Он даже мог поселиться в том же страсбургском отеле и подслушивать их разговоры. Как мы видели, они открыто обсуждали вопрос о возвращении Уотсона в Англию в ресторане отеля. Как только планы Холмса и Уотсона были раскрыты, оставалось лишь телеграфировать Мориарти.

Вряд ли Мориарти и полковник Моран сами поехали в Женеву и следовали за двумя друзьями, когда те совершали прогулку по долине Роны. Оба были заметными фигурами: полковник со своими длинными усами с сильной проседью и Мориарти, высокий и худой, с внешностью профессора. Более вероятно, что Мориарти нанял сообщника, – возможно, того самого мальчика-швейцарца, сыгравшего такую важную роль в дальнейших событиях. Он должен был подобраться к «дичи», в то время как Мориарти с полковником затаились в каком-то удобном месте, ожидая дальнейших сведений о передвижениях Холмса и Уотсона. А потом они сопровождали друзей в нанятом экипаже.

Холмс осознавал грозящую ему опасность и во время путешествия по долине был всегда настороже. Он проверял, не идет ли кто-нибудь за ними по пятам, и пристально вглядывался в лицо каждого встречного путника. Один раз он поднялся на скалу, чтобы оглядеться, когда поблизости свалилась каменная глыба. Можно с уверенностью сказать, что днем 4 мая Мориарти и полковник Моран прибыли в Мейринген и к ним присоединился мальчик-швейцарец – один из агентов Мориарти. Вероятно, у них была заранее назначена там встреча.

В тот же день, 4 мая, по совету герра Штайлера, Холмс и Уотсон отправились на прогулку в горы, собираясь посетить маленькую деревушку Розенлау. Также по рекомендации хозяина гостиницы они немного отклонились от своего маршрута, чтобы посетить Рейхенбахский водопад – место, привлекавшее туристов.

Уотсон дает яркое описание водопада. Вода, в которую вливались растаявшие снега, стремилась вниз, в глубокое скалистое ущелье, и от нее во все стороны летели брызги. Он также говорит о реве воды и головокружении, которое почувствовали и он, и Холмс, когда заглянули в пропасть, направляясь по тропинке к вершине водопада. Эта тропинка вела в тупик. Когда они добрались до верхней точки водопада, то обнаружили, что нет иного пути, кроме как вернуться по той же тропинке.

В то время как они там стояли, прибежал мальчик-швейцарец с письмом якобы от герра Штайлера. В нем содержалась просьба вернуться в гостиницу и оказать медицинскую помощь английской леди, которая только что прибыла. Она умирала от чахотки. Это был ловкий ход, так как злоумышленники взывали к чувствам Уотсона как врача и соотечественника. Он с тяжелой душой оставил Холмса, но они договорились встретиться вечером в Розенлау. Немного успокаивало Уотсона то, что швейцарец вызвался сопровождать Холмса в качестве проводника.

Отправляясь в путь, Уотсон оглянулся. Холмс стоял, прислонившись спиной к скале и скрестив на груди руки, и смотрел вниз, на несущуюся воду. «Я не знал тогда, что больше мне не суждено было видеть моего друга», – добавляет Уотсон.

По пути в гостиницу Уотсон столкнулся с человеком, одетым в черное, который шел очень быстро. Однако не узнав в нем того высокого мужчину, которого видел на вокзале Виктория, Уотсон не обратил на него внимания. Полковника Морана не было видно – он, вероятно, где-то затаился. Вот так они встретились: Уотсон спешил по делу милосердия, Мориарти – мщения.

Если бы у Мориарти была возможность выбрать место финальной схватки с Шерлоком Холмсом, он не мог бы найти более драматичную обстановку. Сверкающие черные скалы, ревущий поток, огромная пропасть создавали впечатление первобытного пейзажа или самого ада. Это впечатление еще усиливается тем, что Уотсон употребляет такие слова, как «бездонная пропасть», «кипящий колодец» и «неизмеримая глубина», а «доносившееся из бездны бормотание, похожее на человеческие голоса» напоминает ему о воплях истязаемых душ. Это сама стихия. В этих угольно-черных скалах воздух и вода слились с землей, а также с огнем: брызги поднимаются, «словно дым из горящего здания».

В таких декорациях Холмс и Мориарти обретают сверхчеловеческие свойства: Холмс, ангел света, вовлечен в схватку с силами тьмы, которые воплотились в Мориарти – фигуре, сходной с Сатаной. Природа наделила его, подобно Сатане, феноменальными талантами, но он предпочел использовать их, творя зло. Джон Мильтон описал подобный пейзаж в «Потерянном рае», в котором он пишет о «дикой Бездне», состоящей

Не из Моря, Суши, Воздуха или Огня,А из их причудливой смеси,Исполненной смысла.

Холмс ожидал Мориарти. Он уже догадался, что письмо – уловка, вымышленная с целью заманить Уотсона в гостиницу. Холмс был готов к финальной схватке, зная, что она будет смертельной. Для обоих мужчин это было дело чести. Каждый стремился выполнить свои личные клятвы: Холмс – освободить общество от зловещего присутствия Мориарти, Мориарти – уничтожить Холмса.

Это была не какая-нибудь безобразная драка, а дуэль с соблюдением джентльменских правил – по крайней мере, со стороны Холмса. Холмс отложил в сторону свой альпеншток, чтобы уравнять силы с безоружным Мориарти. Однако хотя Мориарти «любезно» разрешил Холмсу написать прощальное письмо Уотсону, он не упомянул о том, что где-то наверху, над Рейхенбахским водопадом, спрятался полковник Моран, который должен уничтожить Холмса, если тот уцелеет.

Насколько честным был поединок – это спорный вопрос. Оба соперника были высокими и сходного сложения. Но Холмс, несомненно, был моложе и в лучшей форме. Мориарти же мог противопоставить этому свое отчаянье. Ему нечего было терять, и он готов был рискнуть всем в этой последней схватке.

Узкая тропинка, на которой им предстояло сражаться, скользкая от брызг и пены, не давала шансов на превосходство ни одному из них. Было делом случая, кто первым поскользнется и упадет за край пропасти. Но даже на таком ограниченном и опасном пространстве у Холмса было явное преимущество перед Мориарти. Он владел баритсу [57] , японским видом борьбы, при которой используются приемы сохранения равновесия.

57

Баритсу – вид японской борьбы, который был введен в Англии Е. У. Бартон-Райтом.

Когда Мориарти ринулся вперед и схватил Холмса за руки, тому удалось вырваться, в результате чего его противник потерял равновесие. Через несколько секунд Мориарти, как мильтоновский Сатана, с воплем рухнул в пропасть.

Глава двенадцатая Великая пауза 4 мая 1891 – 5 апреля 1894

Человек – это неразрешимая загадка.

Холмс, «Знак четырех»

Можно лишь догадываться о том, что испытывал Холмс, когда наблюдал, как Мориарти летит вниз, в пропасть у подножия Рейхенбахского водопада. Должно быть, огромное облегчение оттого, что не он, а его смертельный враг проиграл финальную битву. Смерть Мориарти была его полным триумфом, кульминацией дела всей жизни, посвященной борьбе с преступлениями. Но, судя по его дальнейшим действиям, чувство выполненного долга и ликование умерялись другими, менее радостными чувствами.