Достало меня быть удобной

– Хочу.

– Знаешь, в свои годы я кое-что понял об отношениях.

– И что же ты понял?

– Что нужно для того, чтобы людям было хорошо вместе.

– И что же нужно?

– Нужно, чтобы они совпадали. Природа так устроила, что в принципе все взрослые мужчины и взрослые женщины в возрасте половой активности в общем-то друг другу физиологически вполне подходят. Однако дьявол кроется в деталях. Одних мы не хотим, другие вообще вызывают отторжение. Третьи быстро надоедают, уходит та самая страсть. Если вообще была.

Он на секунду умолкает.

– Сна, блин, ни в одном глазу, – усмехается он.

– Аналогично, – улыбнувшись, тихо отвечаю я.

– Так вот, я для себя как-то понял, что глядя на реально влюблённые друг в друга пары, уловил одну важную особенность в их рассказах про свои отношения. Их всех буквально притянуло друг к другу. Это сразу случается. Практически моментально. Чувствуешь, что это твоё. Я ж с того момента, как впервые увидел тебя, только о тебе и думал.

– Согласна. Но, думаю, этого мало.

– Не спорю. Этого достаточно для того, чтобы было хорошо вместе в отношениях в первый период. Поэтому я взял за привычку одну важную вещь.

– Какую?

– Я смотрю на то, что представляет из себя человек. Люди, на самом деле, часто, как на ладони. Смотреть только надо уметь.

Молчу. Слушаю.

– Расскажу о тебе. О том, что про тебя понял. Если бы нужно было отвлечься от твоей красоты, а я нахожу тебя очень красивой, просто сумасшедше красивой, и назвать пять качеств, которые, на мой взгляд тебя характеризуют, я бы назвал следующие: интеллектуальность, честность, откровенность, сексуальность и порядочность.

– Это приятно слышать…

– Это именно то, что я думаю, когда думаю о тебе. Но я добавлю ещё кое-что. Ты явно очень целеустремлённая девочка. И очевидно привыкла добиваться всего сама.Поэтому неудивительно, что мы так познакомились, – он усмехается. – Борьба за тренажёр.

Вспомнив эту сцену, невольно улыбаюсь.

– Однако я хочу, чтобы ты постаралась довериться мне.

Несколько секунд молчу, взвешивая собственные ощущения после его слов.

– Я не уверена, что могу.

– Да, я понимаю. Ты мало меня пока знаешь.

– Как и ты меня, Марк. Не сердись, но мне кажется, что ты идеализируешь меня сейчас. Я бываю раздражительной. Несносной даже. Капризной. Бываю уставшей настолько, что просто не хочу никого видеть. К тому же мне очень трудно довериться мужчине. Я в ванной твоей настраивала себя на то, чтобы смочь быть собой. Я такая, какой ты меня тут узнал – впервые, Марк. Я никогда так не занималась сексом.

– Мне это очень приятно слышать, – тихо говорит он.

Снова немного молчим.

Марк нежно шебуршит мои уже давно высохшие распущенные волосы. Мне нравятся эти прикосновения. Тихо млею от них.

– Ты – очень красивая женщина, Оль.

– А ты – очень красивый мужчина.

Новая пауза.

– Представляешь, – задумчиво говорит он, – какие классные у нас могут получиться дети?

Невольно напрягаюсь. Даже приподнимаюсь на локте.

– Ты что, в меня кончил?!

Смотрю ему в глаза.

Вижу, как он напрягся. Даже замер.

– Нет, – чуть холоднее произносит он. – Ты напрасно обо мне такого мнения. Я бы так не поступил, Оль. Я не безответственный. Даже тогда, когда срывает башню от желания женщины.

Мне становится стыдно за свой порыв.

– Прости… – тихо говорю я.

– Ничего.

Он встаёт. Я, найдя в себе новые силы, пока не без труда, однако, сажусь на диване на попу и скрещиваю по-турецки ноги. Чувствую, как на спине кожу немного стягивает из-за высохшей спермы.

– Оль, – взяв меня за подбородок, Марк, нежно заставляет меня посмотреть ему в глаза. – Я хочу, чтобы ты стала моей.

Молчу. Выдерживаю его честный, горящий взгляд.

Он убирает руку.

– Думаю, ты голодна. И тебе точно надо отдохнуть. Поешь – захочешь спать. Желательно – в моих объятиях. Подожди полчаса. Я сделаю пиццу. Хочешь?

– Хочу, – улыбаюсь я. – С чаем?

– С чаем, – улыбается он в ответ.

Кивнув, идёт голый в сторону кухни. Какой же он всё-таки красивый и мужественный… Действительно притягательный, сексуальный мужчина.

Чувствую, как на спине кожу немного стягивает из-за высохшей спермы.

Марк оборачивается и останавливается.

Внимательно смотрит в глаза.

– И ещё кое-что.

– М? – отзываюсь я.

– Я впервые занялся с женщиной первым сексом без презерватива. Впервые, Оль.

– И я, – тихо отвечаю я, и закусываю губу.

– Причём, я осознанно это сделал, кивнув, продолжает он. – Презервативы у меня дома есть. Так вот, в данном случае, Оль, я не считаю свой поступок опрометчивым. И, думается мне, это о чём-то, да говорит.

Он чуть взъерошивает волосы пальцами.

Внимательно смотрит в глаза.

– У меня стойкое чувство, Оль, что ты – моя женщина. Моя.

Потупившись, молчу. Мне тоже хочется сказать ему подобное. Потому что ощущения мои рядом с ним уже не первый час – очень комфортные. Настолько комфортные, что чувство, будто он… родной мне человек. В том самом смысле, в котором женщина так говорит о действительно своём мужчине.

Но я не решаюсь это сказать. Потому что мне боязно.

Я очень боюсь стать зависимой от него, а потом узнать, что он наигрался мной.

– И ты мне попозже сама это скажешь, – чуть прищурившись, твёрдо произносит он. – Когда сама захочешь. То, что ты – моя. Вот увидишь, Оля. Вот увидишь.

И, развернувшись, он уходит на кухню, расположенную в нише огромной гостиной.

Глава 40

Разумеется, я у него не остаюсь. Нет, после того, как мы едим пиццу, меня действительно начинает клонить в сон, но я, сходив в душ, буквально заставляю себя проснуться, и настаиваю на том, чтобы уехать.