Дракон ведьме не пара

— Ты сам себе веришь? — поинтересовалась я, чтобы подтвердить предположение.

Дракон в недоумении вскинул бровь, а затем усмехнулся. Уже это давало мне утвердительный ответ.

— Зачем нам оборванки? Они бесполезны.

Ругательство неприятно зацепило, но я постаралась не показывать виду. Очевидно же, что здешние относятся к ведьмам и некромантам с той же неприязнью, что и мы к ним. Оно было у нас в крови, на слуху, а сейчас и перед глазами. Его не искоренить так просто, да и зачем, если все только и подливают масло в огонь?

Смежив веки, я медленно вдохнула воздух, пытаясь избавиться от лишних эмоций. Я была уверена, что ведьм не отпустят, кожей чувствовала, что нам так легко не выбраться, а оглядевшись, подтвердила свои догадки. Высшие драконы относились к пыткам — иначе не назвать! — как к публичным развлекательным боям, демонстрируя благодарность любимчикам и поливая оскорблениями неугодных. Все драконы с легкостью сдадут здешний экзамен — и стараться не нужно.

Сцепив руки в замок и наклонившись вперед, я во все глаза наблюдала за ареной. Драконья пара вернулась к скамьям, ведьму вновь заковали в магические оковы. Девушка, пусть и выглядела потрясенной, немного расслабилась, а вот следующая «нарушительница» дрожала от страха. Никто бы не хотел испытывать настоящую боль лишь ради чужой потехи.

— Всё это омерзительно, — пробубнила я едва слышно и насторожилась.

— Выводите следующую! — вторя мне, разнеслось приказание над ареной, а ветер тотчас разнес его.

Следом один из драконов-надзирателей — грузный и неповоротливый — силком вывел ведьму вперед. Та едва волочила ноги, вцепившись в руку сопровождающего, как в единственно возможное спасение. Ведьма дрожала, молила о пощаде, кричала о собственной невиновности, но ее поведение только подогревало настроение толпы. Надзиратель же, наоборот, никак не реагировал, будто часто вел дела с заключенными и особо опасными преступниками, привыкший быть всегда наготове, — мало ли что произойдет на публичном мероприятии.

Пока он разрушал заклятие на наручниках, следующая парочка экзаменуемых уже, приплясывая, вышагивала к центру арены. Даже для молодого поколения это выглядело не более чем простым представлением. Гнилые душонки, казалось, перерождались из раза в раз, и их мировоззрение сфокусировалось лишь на превосходстве расы высших драконов. А ведьм они всегда принижали…

Я вновь отвела взгляд, съедаемая эмоциями. Мне тяжело было наблюдать со стороны, а мысли, что ничем не помочь, пульсировали в голове бурным потоком. Я отчаянно желала, чтобы всё это быстрее закончилось, а ведьм действительно излечили и отпустили домой. Крохотная надежда теплилась в груди вместе с подозрениями — её не отнять.

Но… каждая последующая пара будто пыталась показать свое превосходство, выделиться из толпы. Пусть ведьмы, запуганные и отчаявшиеся, практически не сопротивлялись, драконы старались показать всю многогранность своих способностей. В ход шло всё, на что хватало фантазии: магия разной сложности и степени воздействия, физические атаки, словесное унижение — оставалось лишь обращение в зверя. А стоило одной ведьме с острым взглядом воспротивиться нападкам, используя призывы мелких магических животных для отвлечения внимания, затем и темную магию проклятий, как дракон на арене взревел — даже его напарница, перепугавшись, отскочила в сторону. Безумца едва оттащили от ведьмы охранники, тем временем мерзавец-ведущий переводил случившееся в шутку, объясняя о горячности крови юных драконов. И окружение поддерживало происходящее снова и снова…

Я не раз порывалась вскочить, но меня останавливала безысходность. Сдерживаемые эмоции, мучили меня изнутри. Я вздрагивала после каждой атаки, живот скручивало, дыхание спирало. Возможно, то было последствие употребленных на голодный желудок зелий, — к сожалению, абсолютно бесполезных, — но теперь меня одолевали тошнотворные позывы.

— Милая, тебе плохо? — поинтересовался дракон, отчего-то взволнованный.

Он придвинулся, приобнял меня со спины и помог опереться на себя, поглаживая волосы успокаивающим жестом. Наверное, для них с Синтией это был своеобразный ритуал близости, однако мне он не казался столь трепетным и душевным. Обеспокоенное выражение дракона не вызывало у меня ничего, кроме отвращения. Мужчина преспокойненько наблюдал за нападками сородичей, порой бросал равнодушные взгляды на трибуны, а теперь вдруг решил вспомнить о нахождении рядом возлюбленной? О ее состоянии?

Только перед ним не она находилась… И искренны ли его чувства к тому же?..

— Ты вся побледнела. На лбу испарина…

— Тошнит немного, — пожаловалась я и закрыла глаза, абстрагируясь.

— Ты, наверное, и не ела ничего сегодня из-за волнения? И не отдохнула совсем из-за приготовлений к экзамену… — продолжал бубнить над ухом дракон. — Вся эта кутерьма много времени не займет. А вечером начнется шумное празднование, куда приглашены выпускники и главы великих родов. Всё скоро успокоится для нас…

Я лишь хмыкнула в ответ. Такая позиция отстраненности нервировала меня, однако мне не позволено было вылить душу. Если дракон распознает во мне чужеземку, тем более ведьму, что тогда с нами случится? Синтии некуда будет вернуться, а моя душа разрушится, не добравшись до тела. Нерадужные перспективы…

Я постаралась вновь отбросить удручающие мысли и сосредоточиться на самочувствии. В конце концов, очевидно, что возлюбленный Синтии не мог оказаться драконом иных взглядов. Тошнота не отпускала, усиливая негатив, в пищевод поднималась желчь. Я с тяжестью выдохнула и застонала от разрастающейся боли.

Как спасать ведьм после исцеления, если и свою шкуру не удастся? В таком-то состоянии. Зря я, наверное, снова экспериментировала с ингредиентами… Нужно было вовремя прислушиваться к словам Эдди.

— А так тебе становится легче?

Дракон коснулся моего запястья, и я сразу же разлепила веки, однако не отстранилась. Отросшие темные волосы защекотали лоб, стоило мужчине наклонить вперед голову при разговоре. Теплое дыхание обдувало щеку. Через прикосновение в меня вливалась магия — горячая, но расслабляющая, — клеймо стало более ярким, а сознание словно пленили дурманом. Это дракон вводил меня в подобие состояния транса своими способностями. Или же договором, знаменующим связь хранительницы и ее партнера?

— Зачем ты это делаешь? — только и выдавила я, не понимая, как реагировать.

С одной стороны — тошнота медленно отступала, а с другой — разрасталось волнение, оплетающее сердце.

— Усиливаю драконье клеймо, чтобы ты могла свыкнуться с моей магией хотя бы на время экзамена. Она раскроет тебя. Не хватало еще, чтобы ты снова упала в обморок. Скоро наша очередь.

Дракон с легкость и завидным хладнокровием перечислял факты, тогда как у меня лишь от фразы «скоро наша очередь» засосало под ложечкой. Я отстранилась, возобновляя вертикальное положение, и обернулась. Наши глаза встретились в противоборстве.

— Это ведь не запрещено?

Мужчина растянул губы в легкой улыбке, но оставил меня без ответа. Он вдруг поднялся на ноги и потянул меня за руку, увлекая в объятия. Оторопевшая, я уперлась ладонями в крепкую грудь и вскинула голову. Окружающие звуки на мгновение будто исчезли, только шепот коснулся уха:

— Я уберегу тебя от всех невзгод…

— Последняя пара сегодняшнего мероприятия! — громогласно заверещал оратор, испугав меня. — Пред вами сын величайшего из генералов Дункан Десаи Кендрик и его хранительница Синтия Грель.