Дремлющая Бездна

В постели рядом с ней лежал мистер Бови, пригласивший ее в ресторан. Больше в спальне никого не было.

— Доброе утро, — ласково произнес он.

Она все еще ощущала невероятную усталость и неприятное раздражение. Действие аэрозоля закончилось, а ее кожа стала холодной и слегка липкой.

— Ты знаешь, что ты очень красива, когда спишь?

— Я… Раньше мне никто об этом не говорил.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вроде бы неплохо.

— Ладно, — с понимающей улыбкой сказал он, убирая с ее лба прядь волос. — Тогда я спрошу прямо: ты бы хотела повторить такую ночь?

— Да, — прошептала она, сознавая, как лицо заливает краска.

Несмотря на порой полуобморочное состояние, эта ночь была лучшей в ее жизни. О чем–то похожем говорила Крессида, когда рассказывала о сексе с несколькими партнерами одновременно, но такого Араминта в силу своей застенчивости попробовать не решалась. Этой же ночью она занималась любовью с одним и тем же человеком и потому не стыдилась своего возбуждения — почти.

— Я надеялся, что ты согласишься. Не каждый моночеловек способен вести себя со мной таким образом. Ты необыкновенная женщина, Араминта.

— Я… — Она помедлила, не решаясь на откровенность. Какая глупость! — Я чувствовала, что становлюсь частью тебя. Я это себе выдумала?

— Нет. В таком эмоциональном состоянии гея–поля могут смешиваться, а между нами почти все время существовала близость. Ты делала это по доброй воле?

— Во мне нет гея–частиц.

Он посмотрел на нее с удивлением.

— Интересно. А мне всегда казалось… Ладно, это не важно. Ванна для тебя уже готова.

— Спасибо. А куда мы отправимся потом?

— В «Империи Бродвея» идет неплохая пьеса, комедия с реальными актерами. Я купил билеты на сегодняшний вечер.

Это было не совсем то, на что она надеялась.

— Прекрасно. А потом?

— Я бы хотел, чтобы ты вернулась сюда, в эту постель. Правда, мне очень понравилось.

Араминта застенчиво кивнула.

— Согласна.

Она не надеялась, что вчерашняя ночь повторится. Первый опыт всегда особенный. Но, если Араминта будет такой же возбужденной, как накануне, секс станет самым горячим во всем городе. Она выбралась из постели и охнула, выпрямляя тело.

— Гм, сколько же у тебя тел?

Пришла его очередь проявить сдержанность.

— Больше трех десятков.

— А сколько… прошлой ночью?..

— Шесть, — ответил он и очень по–мужски удовлетворенно ухмыльнулся.

— Великий Оззи!

«Вот это да, я теперь законченная распутница. Скорее бы увидеться с Крессидой и все рассказать. Она мне позавидует».

— Что бы ты хотела на завтрак? — спросил мистер Бови, остановив Араминту на пороге ванной комнаты.

— Апельсиновый сок, кофе, черный и крепкий, и круассаны с джемом из клубники и хиджани.

— К твоему выходу все будет готово.

Над поросшей кустарником пустыней антиграв–капсула увеличила скорость. За прозрачным корпусом мертвые иссушенные растения, почти того же цвета, что и почва, из которой они росли, слились перед глазами Аарона в сплошное мутное мелькание. Дрожащее пятно внизу искажало визуальную перспективу, и было трудно определить, летят они на высоте нескольких метров или нескольких километров. Аарон не раз ловил себя на том, что ищет глазами черную тень, скользящую по земле.

За пару минут до приезда на ранчо он увидел забор: выбеленные солнцем деревянные столбики ограничивали участок, ничем не отличающийся от остальной пустыни. Между столбиками была натянута ржавая колючая проволока. По мере приближения капсулы к дому внизу мелькнули еще какие–то изгороди. Обнесенные ими участки были намного меньше и ближе располагались друг к другу. Наконец появились и строения самого ранчо — небольшое скопление в центре паутины колючей проволоки.

— Что он здесь разводит? — спросила Корри–Лин.

— Корримулов, — ответил Аарон.

— Я не вижу, чтобы там хоть что–нибудь двигалось.

— Полагаю, сейчас неподходящий сезон.

Корри–Лин с сомнением посмотрела на пустыню.

— А здесь есть какие–то сезоны?

— Да. Раз в десять лет идет дождь.

— Черт побери, какое счастье для фермеров!

Капсула сделала круг над ранчо. Аарон насчитал восемь больших отдельно стоящих амбаров из древнего ржаво–коричневого композита и белокаменный дом в центре, окруженный изумрудной зеленью обширного сада, Бассейн под открытым небом сверкал насыщенной бирюзой. По широкому выгулу скакали земные лошади.

— Ну, вот это по крайней мере выглядит неплохо, — ворчливо заметила Корри–Лин.

Юз–дубль Аарона доложил о широкоспектральном сканировании капсулы.

— На рай немного непохоже, — пробормотал он.

Его собственное пассивное сканирование выявило внизу мощные источники энергии. Располагались они по всему периметру ранчо — своего рода оборонительный рубеж.

Капсула приземлилась на специальную площадку у самого края сада.

— Ты не могла бы… — заговорил Аарон и тотчас заметил на лице женщины выражение глубокого равнодушия. — Предоставь все переговоры мне, хорошо?

— Конечно. Может, мне просто остаться здесь? Или ты сначала заткнешь мне рот? А может, предпочтешь упрятать в передвижную стазис–камеру?

— Очень соблазнительно, — ухмыльнулся он, игнорируя ее хмурый взгляд.

Поль Алкофф, одетый в выцветший джинсовый костюм, со стетсоном на основе, поджидал их, облокотившись на ворота выгула. Этот высокий худой мужчина наконец позволил проявиться своему возрасту в семь с половиной столетий. Его длинные волосы, аккуратно зачесанные назад, сильно поредели и стали совсем белыми. Суставы рук и ног, видимо, утратили гибкость, и их движения были несколько замедленными. На сильно загоревшем лице выделялись бледно–голубые глаза. Еще одной отличительной особенностью была аккуратно подстриженная бородка. Даже Аарон понял, что встретился с непростой личностью. Он сразу же задумался, сколько повидал этот человек за свои семьсот пятьдесят лет.

— Сэр, спасибо, что согласились встретиться со мной.

Его уважительный тон вызвал удивленный взгляд Корри–Лин.

Поль слегка улыбнулся, приподнял свой стетсон ровно на дюйм и чуть наклонил голову в сторону Корри–Лин.

— Добро пожаловать, мэм.

— Хм, привет, — выдавила основательно смущенная Корри–Лин.

— Как правило, я не пускаю в дом таких, как вы, — обратился Поль к Аарону. — Так что не обижайтесь, что не приглашаю преломить хлеб.

— У меня только боевые биононики, я не Высший.