Древки, девки и дурацкий брод: Шесть жизней офицера Его Величества

Солдатка переглянулась с поварихой, и та заиграла какой-то печальный перебор. Герта прокашлялась и начала петь:

Вон там на берегу крутом

Убитый рыцарь под щитом… [5]

Ристина выпустила из носа воздух со звуком, похожим на свист кипящего чайника. Томасина и Йолана с Ильдико обрушили на рыжуху такие взгляды, от которых менее подготовленный артист умер бы на месте. Герта поймала взгляды и невозмутимо допела строфу:

…Но свора верная его

Не подпускает никого!..

Я вспомнил, что кадеты, исполняя «Воронов», обычно делали рыцаря у п итым.

— Вот говнючка. — беззлобно сказала Риз. — В колодки бы тебя закрыть, да нету.

— В самом деле мрачновато, если честно. — сказала Сола. — Лирики хочется. Давай лучше я что-нибудь попробую.

— Инессу зовите. — со смехом сказала Лайна. — Сола лирику исполнять будет!

— Может, даже ее милости понравится. — грустно сказала Герта. — В тавернах не только солдатня поет.

Повариха распустила косынку и мотнула головой, встряхивая каштановые пряди, закинула ногу на ногу и перехватила лютню поудобнее.

— Герта, ты подпевай тогда уж. Знаешь же, что я безголосая.

Сола решительно ударила по струнам и негромко запела:

Самым ранним утром, до солнечных лучей,

до рассветного птичьего пенья,

Дева, что из горного племени троллей,

явилася с лукавым предложеньем… [6]

— О, эту я слышала! — оживилась Герта. Когда Сола дошла до припева, мелодию подхватил звонкий голос рыжей солдатки:

Герр Маннелиг, герр Маннелиг! Женись же ты на мне!

Подарю тебе, что пожелаешь;

Всё в твоей лишь воле, «да» скажешь или «нет»,

но обдумай свой ответ!..

— Проклятье, вы хоть о чем-то можете думать еще? — взорвалась Юйнеэнде. Сола сбилась, и аккорд повис в воздухе.

— Юйня, ну твою мать… — обиженно протянула Лайна. — Красивая же песня.

— Юи, у тебя, может, случилось чего? — участливо спросила Герта. — Ты вроде красивая девчонка, эльфская кровь, а ходишь все время с лицом, как будто рядом говном воняет.

— Это потому, что ты рта не закрываешь! — огрызнулась лучница.

Герта так и застыла с выражением обиды на лице.

— Я просто поражаюсь, почему вы все строго маткой думаете, о голове забыв? С кем попало готовы! Нету правил, лишь бы кто-нибудь да вставил!

Все притихли; монолог полуэльфки никто не прерывал.

— К вам, шлёндрам, офицер приехал из столицы! Командовать вами, солдат из вас делать, mailea attalyar, а вы на него с первой минуты слюни пускаете. Ambar-metta… Когда ж вы опомнитесь-то?

Всеобщее молчание нарушила Дорна.

— Юй, если честно, насчет «с кем попало» тянет на оскорбление офицера. Ты давно живьем встречала более видного мужчину, чем наш теньент?

— С принцем Эредласом не сравнится никто! — запальчиво парировала Юи.

— С каким принцем? — заинтригованно переспросил я.

— Эредласом Мюрквидским. — повторила полуэльфка, чуть смутившись.

— Погоди-ка. — задумался я. — Так он же жил больше тысячи лет назад, если не ошибаюсь.

— Если вообще жил. — добавила Лайна. — А не собирательный образ из легенд.

— А что, с тех времен по земле ходил хоть один кавалер достойнее? — не сдавалась Юи. — Вот если появится, покажите, и я подумаю. А до тех пор я себя не в выгребной яме нашла. И вам советую найтись.

Я не нашелся, что ответить. Положение спасла Ристина, явно слышавшая диалог не в первый раз.

— Что вы все дурью маетесь? А вы, господин теньент, им потакаете… Время уже!

Я благодарно кивнул Риз и тут же сориентировался.

— Шуруйте на стену заступать. Скорым шагом! И чтоб помирились к утру…

…Спалось мне плохо, да и снилась какая-то муть: во сне Дорна с Гертой упорно заверяли меня, что на счет три они достанут сукорез, и настаивали на том, чтобы повязать на рукава черные банты, назваться Черной Бандой Раймунда и уйти не то в разбойники, не то в кондотьеры. Потом к ним присоединилась Инес и начала вещать совсем уже крамолу про то, чтобы я повел их на столицу, спросить с королевского коннетабля за тетиву для скорпиона. В общем, проснулся я с облегчением, хоть за окном еще рассвет даже не забрезжил.

Что делать офицеру, если сон не идет? Конечно, идти проверять посты. Ближе всего к кабинету была верхушка Смотровой: туда я и направился.

На скамье в углу башни сидела давешняя повариха-арбалетчица и смотрела на горизонт, опершись локтем на край деревянной стены. Услышав шаги, она оглянулась на меня.

— Господин теньент, на Смотровой башне без происшествий.

— Вольно, сидите. — сказал я. Впрочем, девушка, кажется, и не собиралась вставать.

— Сола, кажется? — спросил я. — Уж простите, не со всеми успел познакомиться близко.

— Зато кое с кем даже слишком близко. — подмигнула часовая. — Я Сольвейг. Сола — это для краткости, а то степнячки, вон, языки ломают.

— Красивое имя. — сказал я. — Вы-то, хоть, надеюсь, меня не станете домогаться?

— Я? Не стану, не переживайте. — улыбнулась Сола. — Кстати, что вы всё меня на «вы»-то величаете? Я, вроде, не из благородных.

— Воинская вежливость. — я пожал плечами. — Ко всем так привык.

— А еще удивляетесь, что девчонки к вам лезут. — усмехнулась собеседница. — Допекли они вас?

Я тяжело вздохнул.

— Мне даже интересно, как вы тут справлялись, пока я не приехал.

В глазах девушки блестнули смешинки.

— Знаете, господин теньент, такую шутку? Что есть пика? Оружие богатеев, у которого на каждом конце бедняк.

Представив картину, я даже немного растерялся.

— Да не смотрите вы на меня так. — весело сказала Сола. — Упаси Дева от такого, я же занята.

— Что, как Юи? — ехидно спросил я.

Девушка вдруг резко помрачнела.