Древнее хобби

– Не убили хоть этих торгашей?

– Почти! За азербайджанцев земляки вступились, набежали со всего базара – тоже человек десять. И махались там по-черному! Говорят, даже одной женщине досталось. Случайно, она рядом оказалась…

– Да, скинхеды распоясались.

– И не говори! Опять несколько человек в больницу загремели. Нравится им, что ли, такая жизнь? Сами в больницу попадают и других туда отправляют.

– Так что запиши меня. Устав я прочитала, членские взносы принесла… Что там еще? Анкету надо заполнить? У тебя здесь бланк есть?

Я села излагать свою подноготную в анкете, а Алина пошла ставить чайник. Решила устроить чаепитие по случаю моего вступления в ряды борцов с «отмороженными», как она их называла.

– Алин, а мне что-нибудь полагается из документов?… Ну, там какое-нибудь удостоверение или что-нибудь в этом роде?

– А как же?! Но это потом получишь, когда фотокарточку принесешь три на четыре. Две штуки!

– Да у вас, смотрю, все серьезно?

– А ты думала! Мы с самим мэром по этому вопросу встречались.

– С Бурляевым?

– С ним.

– И ты лично?

– Нет, Полин, лично я там не была, но лидер нашего движения Володя – я тебе про него говорила – так вот он и еще два наших активиста встречались с Бурляевым по этому вопросу. И, знаешь, Бурляев согласен, что с этим надо что-то делать! Но вот что – он не знает…

– Глубокая мысль. Насчет того, что надо что-то делать.

– Ты иронизируешь или серьезно? Если иронизируешь, то напрасно. К ним действительно не подкопаться. Они зарегистрированы легально, платят налоги…

– Я в курсе, ты говорила.

– Так ты пойдешь с нами на митинг?

– Когда и где будет проходить?

Алина начала объяснять все про митинг, где он будет проходить, какие плакаты они будут держать, даже то, как надо их держать. А я про себя прикидывала, как мне разобраться со скинхедами. Как развалить эту организацию? И понимала, что выход здесь только один – разваливать надо изнутри. А это значило, что мне предстоит записаться и к ним.

* * *

«Запоминай: улица Олимпийская, двадцать два. Это спортивный комплекс. В одном из павильонов скинхеды зарегистрировали свою организацию как военно-спортивный клуб молодых патриотов. За старшего у них – некто Горлов Владимир Филиппович. Бывший военный. Насколько я знаю, студент Виктор Епифанцев часто посещает это заведение и считается одним из лучших его членов, а его папаша – чуть ли не спонсор этого клуба».

Так говорил Курбатов Сергей Дмитриевич, я это запомнила дословно. А вот теперь мне, кажется, может понадобиться помощь Кирилла Звягинцева. Тем более он мне ее сам обещал. Я набрала его номер.

– Полина? – Голос у старшего лейтенанта был радостным.

– Кирилл, у меня к тебе дело. Помнишь, ты обещал помогать мне по мере возможности?

– Обещал и не собираюсь это обещание нарушать. Что у тебя?

– А можно к тебе подъехать? Не хотелось бы по телефону…

Седьмой кабинет на первом этаже РОВД. Коричневая дверь. Стук – и секундное ожидание.

– Да, да!

Вхожу в кабинет и вижу Кирилла за столом, заваленным бумагами. Он встает мне навстречу и улыбается.

У меня такое ощущение, что это со мной уже когда-то было. Давно-давно, в прошлом. Или в другой жизни. Я вот так же входила в этот кабинет с голубыми обоями, а Кирилл, улыбаясь, вставал навстречу. Сейчас он скажет, как рад меня видеть…

– Полина! Как я рад тебя видеть!

И мне станет хорошо и спокойно, и я отвечу, что пришла по делу, ничего не поделаешь! Но мне будет от этого неприятно. Какие могут быть дела?! Двое молодых здоровых людей – он и она – не могут позволить себе забыть на время обо всем на свете! Это ужасно. Надо сказать Кириллу что-нибудь хорошее, доброе, но я не могу. Я стою как последняя дура и говорю, сама удивляясь себе, довольно строгим тоном:

– Кирилл, мне нужна твоя помощь.

Я вздохнула. Про себя, потому что вслух вздыхать нельзя. Нельзя показать этому высокому обаятельному парню с открытой улыбкой, что он мне нравится. Это ужасно! Полина, в кого ты превратилась? Ты не забыла случайно, что ты – девушка, женщина? А инстинкт, который велит искать одного единственного… С которым можно будет идти всю жизнь рука об руку?..

Но мне пока не до инстинкта.

– Кирилл, мне нужна твоя помощь.

Этой фразой я провела между нами черту. По одну ее сторону была я, по другую – он.

Кирилл сразу стал серьезен.

– Какая помощь?

– Которую ты обещал.

Я смотрю на него многозначительно, но он ни о чем не спрашивает.

– Наверное, то, о чем я спрашиваю, – секретные сведения, но у меня нет другого выхода. Кирилл, мне надо знать имя хотя бы одного молодого человека из скинхедов, погибшего во время разборок.

Я знаю, что он поможет мне. Чувствую.

– Зачем тебе это?

– Хочу сходить к этим ребятам в гости. Надо сослаться на кого-то, кто якобы порекомендовал мне эту организацию. Но чтобы проверить это было невозможно – этот человек должен быть мертв.

Кирилл молчит. Он смотрит куда-то в угол.

– Я знал, что мисс Робин Гуд – это…

– Давай сейчас не будем об этом.

– Хорошо. Но ты будешь моей должницей.

Улыбка едва трогает кончики его губ. Кирилл выходит из комнаты. Я сижу на стуле и смотрю на дверь. Медленно тянется время. Но вот он входит и говорит буднично:

– Запоминай. Федорцов Степан Олегович. Двадцать лет. Убит три месяца назад в драке с кавказцами. Проживал: улица Соколова…

Кирилл назвал адрес и училище, где юноша грыз гранит науки и которое чуть-чуть не успел окончить.

– Ты все запомнила?

– Да.

– Серьезно? А я вот тут прихватил на всякий случай…

Кирилл протянул мне бумажку, на который были распечатаны из компьютера все перечисленные им сведения.

– Хорошая у тебя память.

– Спасибо. – Я убрала бумажку в сумочку.

– Не ходи туда. Полина, не ходи. Зачем тебе это?

– Зачем тебе твоя работа? Она тоже опасная. Иди работать менеджером.

– Я не могу менеджером. Я – мент по призванию, по сути, по жизни…

– А я не могу не ходить к скинхедам. Я – Робин Гуд по жизни.