Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии

Письменные источники. Письменные источники, описывающие историю Согдианы, в общем очень немногочисленны и хронологически распределены очень неравномерно. Основную массу сведений сообщают античные (древнегреческие и латинские) авторы, но в то же время определенная информация содержится в письменных (литературных и документальных) источниках, выполненных на различных иранских языках, китайских и в так называемых старых согдийских письмах. Согд упоминается несколько раз в Авесте («Видевдате», в «Михр-Яште») (Подробнее см.: Гафуров Б.Г., 1972, с. 42, сл.). Говорится о Согде (обычно только в перечислениях наряду с другими народами) в ряде древнеперсидских клинописных надписей (Бехистунской, «антидэвовской», ряде строительных) (Дандамаев М.А., 1963; ИТН, т. I, с. 200, сл.). Затем Согд на ряд веков исчезает из иранских письменных источников и упоминается вновь только в надписях сасанидского царя Шапура I 262 г. н. э. на «Каабе Зороастра» (Луконин В.Г., 1967, с. 16; 1969а, с. 30–31).

Более информативны античные источники, но и их информация крайне неравномерно распределена во времени. Согд и согдийцы эпохи вхождения в состав государства Ахеменидов упоминаются практически только Геродотом, да и то обычно в различного рода перечислениях (в рассказе о податных округах государства, о составе армии в период греко-персидских войн) (ИТН, т. I, с. 200, сл.).

Очень обширная информация о Согде содержится в греческих и латинских источниках, описывающих завоевания Александра Македонского. Несмотря на то что до нас не дошло ни одного произведения авторов, современников описываемых событий (о сложении и развитии античной традиции об Александре Македонском см.: Маринович Л.П., 1982), все же античная традиция (Арриан, Диодор, Курций Руф, Юстин, Плутарх) передает массу сведений о Согде того времени. Помимо рассказов о военных действиях, в сочинениях античных авторов содержатся указания на многие города и сельские населенные пункты, системы их укреплений, на характер хозяйства, быта и т. д. К сожалению, сведения этой традиции проанализированы еще недостаточно. Можно указать только на некоторые работы, в которых детально исследуется традиция, например о Самарканде (Пьянков И.В., 1972). В то же время на ряд очень важных вопросов не получено еще однозначного ответа. Так, например, до сего времени существуют различные решения относительно локализации таких областей Согдианы, как Ксениппа и Наутака. При общем согласии в том, что обе эти области располагаются в долине р. Кашкадарьи, исследователи расходятся в точной локализации. Так, С.К. Кабанов помещает Наутаку в районе Кеша (современный Шахрисябз), Ксениппу — в районе современного Карши (Кабанов С.К., 1977, с. 87, 88), М.Е. Массон же придерживается противоположной точки зрения (Массон М.Е., 1973). Определенная информация о Согдиане имеется также у ряда античных географов: Страбона, Плиния Старшего и Птолемея. Однако их информация очень кратка; а у последнего автора очень сложна в интерпретации (Ronca I).

Некоторые сведения о Согдиане имеются у китайских авторов (Бичурин Н.Я., 1950), хотя и здесь также существует несколько не до конца решенных сложных вопросов. Так, например, С.К. Кабанов считает, что упоминаемая китайскими авторами область Нашеболо должна соответствовать Каршинскому оазису, а главный город ее Боло отождествляет с городищем Еркурган (Кабанов С.К., 1971, с. 114), в то время как Б.И. Маршак решительно оспаривает это утверждение (Маршак Б.И., 1971, с. 64). Для самого конца рассматриваемого периода некоторые данные (хотя и сложные в интерпретации) имеются в армянских источниках (Тревер К.В., 1954). Наконец, важным источником могут служить и так называемые согдийские старые письма. Эти документы, происходящие из Восточного Туркестана, характеризуют жизнь согдийской колонии, расположенной здесь. Я. Харматта недавно доказал, что их необходимо датировать не началом IV в. н. э. (как это считалось ранее), а концом II в. н. э. (Harmatta J., 1979).

Поселения (классификация, топография, планировка). Характер городских и сельских поселений Согда выявлен еще недостаточно. Это объясняется как многослойностью ряда крупных населенных пунктов (что, во-первых, затрудняет широкие по масштабам раскопки, а, во-вторых, приводит к тому, что при позднем строительстве разрушались здания более раннего времени, как это, например, произошло на Афрасиабе), так и сравнительно небольшим еще масштабом раскопок (табл. CXXIV).

В настоящее время хуже всего изучены остатки поселений первой половины I тысячелетия до н. э. В это время, видимо, уже возникло поселение на Афрасиабе, хотя размеры его неизвестны (Туребеков М., 1979а), на южной окраине Самарканда (Лолазор) (К исторической топографии…, с. 7, сл.), Курганча I (Самаркандский Согд), существовало поселение и на месте городища Еркурган (Кашкадарьинский Согд). К сожалению, раскопки пока дали очень ограниченный материал для суждения об этих поселениях. На Афрасиабе выявлены в ряде мест слои этого времени, остатки системы водоснабжения и остатки укреплений на северном участке городской стены (Филанович М.И., 1969, с. 210). Эти укрепления представляли собой глинобитный вал. На поселении Лолазор обнаружены остатки системы ирригационных каналов, следы керамического и бронзолитейного производства, каменные орудия труда (К исторической топографии…).

Несколько обильнее материал для суждения о поселениях середины I тысячелетия до н. э. (VI–IV вв. до н. э.). Наличие поселений фиксируется во многих местах. Верхний рубеж этого периода совпадает со временем похода Александра Македонского, и поэтому для суждения о населенных пунктах Согдианы этого времени могут быть привлечены не только археологические, но и письменные источники. Данные, извлекаемые из этих источников, говорят о многочисленности населенных пунктов и их различном характере.

В Согде VI–IV вв. до н. э. существовало два крупных городских центра (городища Афрасиаб и Еркурган). Хотя слои раннего времени на Афрасиабе сильно разрушены, все же наличие их практически на всей территории городища представляется несомненным. Можно думать, что в VI–IV вв. до н. э. была обжита вся территория Афрасиаба и город занимал огромную территорию — 219 га. Вполне возможным является предположение, что город возник в результате своеобразного «синойкизма», когда сознательно в единое место были сселены жители ряда поселений. Возникновение единого центра на такой огромной территории в течение исторически короткого срока больше согласуется с теорией «синойкизма», чем с представлением о постепенном развитии городского поселения из небольшого населенного пункта. Город имеет укрепления. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что городская цитадель — очень небольших размеров (0,5 га). Засвидетельствованы остатки керамического ремесла, ткачества, система водоемов и т. п. (Немцева Н.Б., 1969; Филанович М.И., 1969).

На городище Еркурган в VI–IV вв. до н. э. городская территория была заключена внутри «первого» обвода стен. Город занимал территорию 34 га (Массон М.Е., 1973в, с. 11–12; Сулейманов Р.Х., Туребеков М., 1978; 1981а, б). Новые археологические работы показали, что город в это время не имел цитадели, она возникла позднее (Туребеков М., 1982).

На территории Согда засвидетельствовано некоторое количество мелких населенных пунктов. В Самаркандском Согде это уже упомянутое поселение Лолазор, которое, возникнув на предыдущей стадии, продолжало существовать и в рассматриваемое время (К исторической топографии…). На территории Кашкадарьинского Согда поселения зафиксированы в зоне Чимкурганского водохранилища (Усманова З.И., Дресвянская Г.Я., 1974; Ртвеладзе Э.В., 1981), в районе Яккобага Курганча I и II (Ртвеладзе Э.В., 1981, с. 95), Караултепе у пос. Каунчип (АО 1976 г., с. 529). К сожалению, об этих поселениях сейчас сказать ничего определенного нельзя, кроме того, что они различались по своим размерам (Чимкурганское — самое крупное). В Бухарском Согде поселения этого времени зафиксированы также в ряде мест: на территории Бухары (Ахраров И., Усманова З.И., 1978), Варахши, на Кузмантепе, Кумрабад I и II. Представить характер сельского поселения, однако, можно только на основании одного памятника — Чордара, представляющего собой, видимо, усадьбу (размером 40–20 м). Сохранившаяся высота стен 8–9 м. В юго-западном углу комплекса находится здание, состоящее из трех помещений, соединенных сводчатыми проходами.

Следующий период, охватывающий время от конца IV в. до н. э. по I в. до н. э. включительно, представлен рядом памятников, однако (как и для предыдущего периода) материала слишком мало, чтобы составить ясное представление о характере поселений этого времени. Продолжалась жизнь на Афрасиабе. В это время в очередной раз перестраиваются городские укрепления. Видимо, в течение этого периода строится стена, окружающая городской пригород (К исторической топографии…, с. 121 и сл.). Не происходило серьезных изменений в структуре г. Еркурган. Он оставался в пределах ранней городской стены, хотя эта стена и перестраивается. Существует городское поселение на месте Китаба (древнего Кеша) (Крашенинникова Н.И., 1968), хотя, видимо, своего расцвета и максимальных размеров (до 15 га) город достигает в первые века н. э. (Кабанов С.К., 1962). Насколько можно судить по имеющимся материалам, в это время возникает единственный крупный городской центр, остатки которого представлены городищем Калаи-Захоки-Марон. Время его возникновения, как показывают археологические материалы, II–I вв. до н. э. (Туребеков М., 1979а; 1981а). Город имел очень своеобразную планировку: в центре располагалась мощная, квадратная в плане цитадель (60x60 м). Вокруг цитадели концентрически расположены три ряда стен. Размеры территории, охваченной первой стеной, 210x210 м; второй — 350x350 м; третьей — 1500x1500 м. К сожалению, еще не выявлен характер застройки внутри этого пространства. Если же будет установлено, что городская застройка занимает все окруженное стенами пространство, то придется признать, что этот город по территории был крупнейшим в Согде (225 га), превосходя как Еркурган, так и Афрасиаб.

Довольно значительное число сельских населенных пунктов, возникновение которых приходится на эллинистический период, зафиксировано в Бухарском оазисе. В первую очередь это Баштепинская группа памятников (Шишкин В.А., 1956, с. 163 и сл.; 1963, с. 139 и сл.; Жуков В.Д., 1956а, с. 172 и сл.; Мухамеджанов А.Р., 1978, с. 27 и сл.). В нее входят поселения Яккатал (Безымянное I), Баштепе, Актепе I–II, Уртатепе I–II, Кошкыр I–II (Талисурх), Чектепе I–II (Безымянное II) и еще более 10. Насколько можно судить по имеющимся материалам (раскопки пока проводились в очень ограниченных масштабах), все эти сельские поселения условно можно разделить на два варианта. Первый вариант характеризуется следующими особенностями: остатки поселения представляют собой довольно высокий бугор (Биштепе и Чектепе 8 м, Аяктепе 8,5 м), обычно квадратный в плане (Чектепе 25x25 м, Баштепе 55x55 м, Аяктепе 64x64 м). На тех немногих памятниках, на которых проводились хотя бы небольшие по масштабам раскопки, выявлена следующая картина (Аяктепе II): этот бугор представляет собой остатки мощного сооружения, воздвигнутого на глинобитной платформе высотой 4,5 м. Сооружение состоит из двух частей: монументального здания (22x14 м) и прямоугольного двора, окруженного хозяйственными постройками (Жуков В.Д., 1956а). Отличия второго варианта от первого заключаются в том, что в данном случае вокруг центрального бугра располагаются малые, которые предположительно определяются как остатки жилищ крестьян.

Возможно, что в это время возникает еще одна группа поселений в западной части Бухарского оазиса — Кызылкырская (Мухамеджанов А.Р., 1978, с. 77 и сл.). Здесь под слоями первых веков н. э. фиксируются слои первых веков до н. э. Однако ничего определенного о характере ранних поселений сказать еще нельзя, хотя исследователи, обследовавшие их (Шишкин В.А., 1963, с. 17, 145; Нильсен В.А., 1959, с. 145), утверждают, что в принципе ситуация здесь такая же, как и в Баштепинской группе памятников. В центральной части Бухарского оазиса слои этого времени зафиксированы на ряде памятников, в частности на Варахше (Мухамеджанов А.Р., 1978, с. 87; Шишкин В.А., 1963).