Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии

Известное представление о парфянской глиптике дают оттиски печатей, обнаруженные при раскопках Старой Нисы (Массон М.Е., Пугаченкова Г.А., 1954б). Оттиски характеризуются небольшими размерами и четкостью форм. Поражает разнообразие сюжетов. Часть печатей восходит к ранним ахеменидским образцам, например, сцена единоборства царя со вставшим на задние лапы чудовищем. Ряд печатей связан с зороастрийской и древнеиранской традицией (изображение двух животных, стоящих в геральдических позах по обе стороны от «священного дерева», священные животные и культовые предметы). Наконец, третий цикл — изображения, связанные с прославлением царя (например, Ника, венчающая царя). Имеются сюжеты и чисто греческие — изображения эллинских божеств (Зевс, Афина, Афродита и т. д.).

При раскопках рядовых поселений найдены печати и их оттиски (Изгант, Гарры-Кяриз); их характеризует большая простота исполнения и полное отсутствие «официальных» сюжетов (табл. LXXXIX).

Погребальные памятники. В подгорной полосе Копет-Дага, помимо курганных погребений, в настоящее время известны лишь одиночные, случайно обнаруженные захоронения античного времени и некрополь на городище Новая Ниса. Некрополь расположен в северо-западной части городища у внешней его стены (Вязьмитина М.И., 1949, 1963; Крашенинникова Н.И., 1978). В III в. до н. э. здесь существовал небольшой храм (Пугаченкова Г.А., 1958а, с. 60–66), вокруг которого в последующие столетия сложилось кладбище зажиточной части горожан. Некрополь сильно разрушен промоинами, грабителями, поздними ямами, поэтому четкого представления об архитектуре погребальных сооружений и обряде захоронения составить не удалось. Предполагается, что некрополь состоял из громоздящихся друг на друга массивных прямоугольных сооружений (11,5x5,5; 9x6; 8x5 м), внутри которых располагались одна или две сводчатые погребальные камеры размерами 2x3; 2,3x3,2 и др. (Пугаченкова Г.А., 1958а, с. 68; Крашенинникова Н.И., 1978, с. 123). Сложены они из сырцового кирпича, стены и пол покрыты специальной красной штукатуркой. Некоторые камеры имели вымостки из тонких керамических плит. Отсутствие непотревоженных погребений и фрагментарно представленный сопроводительный материал [34] не позволяют составить четкого представления об обряде захоронения. Одиночные погребения парфянского времени обнаружены при работах на Ярыкдепе и неолитическом поселении Чопандепе. В обоих случаях погребения совершены в групповых ямах, костяки расположены в вытянутом положении. Погребение на Ярыкдепе без инвентаря, оно датируется стратиграфическими данными, а погребение на Чопандепе сопровождалось находками бронзовых наконечников стрел.

34

Находки мелких золотых бляшек и оригинального эллинистической работы бронзового светильника указывают на принадлежность некрополя зажиточной части горожан. Находка монеты Орода II (57–37 гг. до н. э.) позволяет уточнить один из этапов функционирования этого древнего кладбища.

На территории Северной Парфии имеются также курганные могильники. Часть из них раскопана. Это курган у Безмеина, Кизыл-Чешме и Хас-Кяриза (Марущенко А.А., 1959), Мешрепитахтинский и Пархайский могильники (Мандельштам А.М., 1963). Все эти могильники состоят из невысоких земляных насыпей. Захоронения совершены в овальных подземных камерах (катакомбах), сообщающихся с поверхностью с помощью прямоугольной ямы — дромоса. Покойники укладывались в катакомбы в вытянутом положении на спине. Ориентация преимущественно южная. Наряду с одиночными захоронениями встречаются коллективные. Причем установлено, что совершались они неодновременно (Мандельштам А.М., 1963, с. 30). Сопровождающий материал невелик, некоторые покойники были вообще его лишены. Среди находок из погребений имеются сосуды, в том числе каменные, курильницы, оружие. Анализ находок позволяет говорить о том, что культура этих кочевников имеет черты, сближающие ее с культурой племен сарматского круга (Мандельштам А.М., 1963, с. 33). Вместе с тем в погребениях имеются предметы, изготовленные местным земледельческим населением, а также предметы импорта. Расположение могильников на территории, занятой земледельческим населением, возможно, свидетельствуют об оседании части кочевников.

При рассмотрении погребальных памятников Северной Парфии нельзя оставить без внимания могильники кочевого населения Узбоя, хотя этот район территориально не входит в состав Северной Парфии. Среди погребений этого района изредка встречаются катакомбные захоронения, находящие прямые аналогии в подгорной полосе Копет-Дага (Юсупов Х., 1978, с. 59–60), но большинство погребений совершено в каменных наземных сооружениях, являющихся своеобразными семейными усыпальницами (Юсупов Х., 1972; 1973; 1977а, б, в, 1978). Эти различия в способе захоронения кочевого населения подгорной полосы Копет-Дага и приузбойских районов могут быть отражением этнической неоднородности населения этих мест.

Памятники письменности. С раскопками на городищах Нисы связано одно из крупнейших открытий в археологии Средней Азии — находка более 2700 парфянских хозяйственных документов на обломках сосудов. Шесть из них найдены на городище Новая Ниса, остальные при раскопках северного хозяйственного комплекса Старой Нисы (Массон М.Е., 1951 а; 1955 б). Документы составлены на парфянском языке с использованием арамейской графики с большим количеством арамейских идеограмм. Большинство остраков является учетными документами, связанными с деятельностью царских складов в Михрдаткирте (Старая Ниса), в первую очередь винохранилищ. Все документы в настоящее время переведены на русский и английский языки и прокомментированы М.М. Дьяконовым, И.М. Дьяконовым и В.А. Лившицем (Дьяконов И.М., Дьяконов М.М., Лившиц В.А., 1951; 1953 а, б, 1954; Дьяконов И.М., Лившиц В.А., 1956; 1960а, б; 1966; Diakonoff J.М., Livchiz W.А., 1976–1978).

Помимо сведений об экономике царского хозяйства, документы являются важным источником для изучения парфянской административной системы, топонимике, ономастике, календаря и политической истории. Следует отметить, что грамотность в Парфии, вероятно, не была достоянием лишь узкого круга профессиональных чиновников. В настоящее время, помимо находок из Нисы, памятники парфянской письменности известны из Кунякалы в западном пригороде Ашхабада, поселении Кошадепе у Баба-Дурмаза и крепости Игды, расположенной на Узбое. Краткие надписи имеются на парфянских печатях (Дьяконов М.М., 1954в). Надписи из Игды и Кунякалы фиксируют принадлежность сосудов (на которых они исполнены) определенным лицам. Содержание подобных надписей превратилось в стандартную формулу, употреблявшуюся в разных концах Парфянского государства (Лившиц В.А., 1978). Два острака с Кошадепе являются хозяйственными записками, один из них, возможно, относится к числу эпистолярных памятников. Плохая сохранность документов не позволяет полностью уяснить их содержание. Устанавливается, что в обоих документах сообщается о выдаче (или получении) муки определенной группе лиц, названных по именам. Употреблявшиеся при этом термины находят аналогии в нисийских документах, хотя кошадепинские остраки датируются несколько более поздним временем.

Серахский оазис.

(Г.А. Кошеленко).

История Серахского оазиса, как уже отмечалось, теснейшим образом связана с историей Гератского. В силу этого можно полагать, что те исторические события, которые развертывались в Арейе, задевали и Серахс. Арейя была одним из центров сопротивления Александру Македонскому, и эти события нашли достаточно подробное освещение у историков. (Оразов О., 1973). Видимо, справедлива точка зрения о том, что Серахский оазис входил в состав Греко-Бактрийского царства и что недалеко от него произошло первое столкновение войск греко-бактрийского царя Евтидема и селевкидского царя Антиоха III, о котором рассказывает Полибий (Марущенко А.А., 1956, с. 200; Оразов О., 1973, с. 103). В позднепарфянское время Серахский оазис носил название Сиракена, как об этом свидетельствует Птолемей (Оразов О., 1973, с. 109).

В парфянское время происходят значительные изменения в. системе расселения, существовавшей в оазисе. В это время прекращается жизнь на поселениях Бешдепе и Мовлекдепе, одновременно перестают функционировать и те длинные архаические каналы, которые обеспечивали их существование. В это время ирригационная сеть приобретает новые черты: каналы стали короче, но их сеть — гуще (Оразов О., 1973, с. 109). Резко увеличилось число поселений. Помимо городища Старого Серахса, слои этого времени зафиксированы еще на ряде поселений: Агачлыдепе, Менглидепе, Акчадепе, Огулнияздепе, Безымянное депе слева у дороги из Серахса в с. Ялавач, Меле-Хейран, Гуйруклыдепе, холм к востоку от Ярты-Гумбяз (Оразов О., 1973, с. 99). Старый Серахс в это время в общем сохраняет свою старую структуру: укрепленный центр на месте цитадели и неукрепленная застройка вокруг — на территории шахристана. Выделяется несколько вариантов сельских поселений: а) поселения, имеющие внешнюю стену (Агачлы — внешняя стена имеет толщину около 2 м, сложена из сырцового кирпича размером 39x34x10 см; Огулнияздепе — внешняя стена шириной 2,5 м сложена из сырцового кирпича 44x41x10 см; Гуйруклыдепе — квадратное в плане размером 120x120 м, окружено стеной); б) поселения, имеющие небольшую цитадель в центре неукрепленного поселения (Меле-Хейран); в) поселения, не имеющие укреплений вообще (Менглидепе, Акчадепе, Безымянное).

Материальная культура изучена еще недостаточно. Керамика первых веков до н. э. отличается довольно высоким качеством, изготовлена на круге быстрого вращения, глина тонкой отмучки красного или розового цвета, ангоб обычно светлого цвета, изредка — красного. Наиболее типичные формы: низкогорлые горшки с прямым и ровным краем или округлые чаши с прямым утолщенным краем. В небольшом количестве встречается лепная керамика. Керамика первых веков н. э. отличается довольно высоким качеством, изготовлена также на круге быстрого вращения. Довольно часто встречается зеленоватый ангоб. Обычным становится употребление резного орнамента — чаще всего в виде лент из двух — трех параллельных полосок, опоясывающих венчики или шейку сосуда. Появляется волнообразный узор того же типа, горизонтальные лепные валики. Типичные формы: чаши, кувшинчики, хумчи (Марущенко А.А., 1956, с. 175 сл.; Оразов О., 1973, с. 54). Часто встречаются обломки каменных зернотерок. На дне некоторых лепных сосудов отмечено наличие отпечатков тканей.

Интересны монетные находки (Оразов О., 1975). Все монеты, найденные здесь, относятся к мервскому чекану (позднепарфянскому или раннесасанидскому), что заставляет думать о том, что в конце парфянской эпохи Серахс политически и экономически зависел от Мерва. Находки фрагментированных оссуариев (Оразов О., 1973, с. 103) позволяют предполагать, что существовали зароастрийские верования.

Глава десятая Маргиана ( З.И. Усманова, М.И. Филанович, Г.А. Кошеленко )

Маргиана — одна из древних историко-культурных областей Средней Азии, располагавшаяся в глубине пустыни Каракум, на территории Мервского оазиса, орошавшегося водами дельты р. Мургаб. Возможно, что в состав этой области входили и территории по среднему течению Мургаба, но слабая археологическая изученность этого района не позволяет делать каких-либо позитивных выводов по этому вопросу. Археологические наблюдения показывают, что в связи с изменениями режима реки (вызывавшимися в значительной мере деятельностью человека) менялось местоположение и конфигурация оазиса. В эпоху бронзы он располагался на несколько десятков километров севернее современного оазиса, однако уже в эпоху раннего железа центр оазиса сместился южнее и находился на северной окраине современного оазиса (поселение Яздепе), в ахеменидское время происходит дальнейшее перемещение его на юг — в район городищ Эрккала и Гяуркала. В это время активно обживаются территории вокруг этих городищ, а Яздепинский район переживает последний этап своего расцвета (Усманова З.И., 1960б, с. 37; Усманова З.И., 1963 а, с. 27 сл.; Филанович М.И., 1974, с. 24 сл.). В первые века до н. э. и первые века н. э. зоной, наиболее полно освоенной человеком, была территория от Гяуркалы до Яздепе, Яздепе прекратило свое существование, в этом районе проходила граница между культурными землями и пустыней. Ряд памятников античного времени зафиксирован и к югу от Гяуркалы, однако недостаточная изученность этого района не позволяет надежно определить южные границы оазиса в античную эпоху (рис. 7).