Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии
Шрифт:
Рис. 7. Основные памятники Маргианы. Составители Г.А. Кошеленко, А.Б. Никитин.
а — памятник.
1 — Гяуркала; 2 — Дэвкала; 3 — Одэнчидепе; 4 — Сычаннык (Чичанлык); 5 — Куруклы; 6 — Кишман; 7 — Гарры Кишман (Старый Кишман); 8 — Дурнали; 9 — Чанглы; 10 — Гебеклы; 11 — Яздепе; 12 — Джиндепе; 13 — Кыркдепе; 14 — Чильбурдж.
Мервский оазис в «Авесте» называется Моуру, в древнеперсидских текстах — Маргуш, античные авторы употребляют термин Маргиана, в среднеперсидских сочинениях появляется уже термин Мерв. Свидетельства письменных источников по истории Маргианы чрезвычайно
Первые надежные факты в истории Маргианы появляются в период ее вхождения в состав Ахеменидского царства. Мервский оазис, видимо, был завоеван персами (как и другие области юга Средней Азии) в VI в. до н. э. В 522 г. до н. э. здесь вспыхивает восстание под предводительством некоего Фрады (одно из цепи восстаний, которыми ознаменовалось начало правления Дария I). Указание Бехистунской надписи на огромное количество убитых повстанцев истолковывается (по всей видимости, справедливо) современными исследователями, как свидетельство подлинно народного характера восстания, направленного против ига Ахеменидов. По приказанию Дария восстание было подавлено сатрапом соседней Бактрии, и с этого момента Маргиана включается в состав Бактрийской сатрапии (Струве В.В., 1949).
В результате похода Александра Македонского Маргиана стала частью его державы. Здесь создаются греко-македонские поселения: сообщается, в частности, об основании Александрии Маргианской (Plin. Nat. Hist., VI, 18, 47) и шести укреплений (Curt. Ruf. VII, 10, 15). Позднее Александрия была разрушена и восстановлена царем Селевкидской династии Антиохом, переименовавшим город в свою честь (Plin. Nat. Hist., VI, 18, 47). В составе государства Селевкидов Маргиана находилась до середины III в. до н. э., а затем после возникновения независимого Греко-Бактрийского царства стала одной из областей его. Известно, что позднее Маргиана вошла в состав Парфянского царства, но точная дата этого события неизвестна. Согласно одной из существующих точек зрения, это произошло в период царствования Митридата I (171–138/7 гг. до н. э.) (Толстов С.П., 1948 а, с. 241; Воробьева М.Г., 1963, с. 308), согласно другой — Митридата II (123-88/7 гг. до н. э.) (Массон М.Е., 1951 б, с. 147). Ни одна из них не подкрепляется достаточно надежными данными источников. В сущности определение времени этого события целиком зависит от датировки серии парфянских монет с легендой ???? ???????? («в походе») и названием Маргианы. Считается, что эти монеты чеканились в период парфянского завоевания Маргианы. А.К. Марков относил их к чекану Митридата I (Марков А.К., 1892, с. 279 сл.), М.Е. Массон — чекану Митридата II (Массон М.Е., 1951 б; с. 147; Массон М.Е., 1955 а, с. 12), В. Рос и Р. Мак Дауэлл считали эти монеты еще более поздними (Wroth W., 1903, р. XXXI–XXXII; McDowell R.Н., 1935, р. 52).
На протяжении нескольких веков Маргиана оставалась крайней северо-восточной областью парфянского царства Аршакидов. Согласно свидетельству Исидора Харакского (Isid. Char. Mans. Parth. 14), парфянская «царская дорога», шедшая от западных рубежей государства, именно в Маргиане круто поворачивала на юг, в Арею и Систан. Со второй половины I в. н. э. происходит известное обособление Маргианы. Именно в это время на Мервском монетном дворе начинают чеканиться монеты, отличающиеся от общегосударственного чекана (Пилипко В.Н., 1980а). Одна из серий этих монет несет легенду «царь Санабар». Однако это обособление не означало полного разрыва с государством Аршакидов. Династия потомков Санабара (Массон В.М., 1957 а, с. 34 сл.) управляла Маргианой вплоть до конца парфянского периода. Даже после падения Аршакидов, как показывают официальные сасанидские документы, при первых Сасанидах, Мерв сохранял свою автономию и свою династию. Только при Шапуре I было окончательно покончено с автономией Мерва и он более органично входит в состав Сасанидского государства.
История изучения. Памятники древнего Мерва уже в XIX в. неоднократно привлекали внимание путешественников, с той или иной степенью подробности и точности описывавших их. Особенно часты стали посещения Мерва после присоединения его к России (подробнее см.: Массон М.Е., 1980). В 80-х годах на территории Эрккалы А.В. Комаровым были произведены первые археологические раскопки (Усманова З.И., 1963 а, с. 21; Массон М.Е., 1980). В 1888 г. на заседании Восточного отделения Русского археологического общества им был прочитан доклад об археологических памятниках Закаспийской области. В этом докладе А.В. Комаров упоминает и памятники Мерва. Важную роль в исследовании прошлого Мерва сыграли работы В.А. Жуковского (Жуковский В.А., 1894) и В.В. Бартольда (Бартольд В.В., 1966), но они были посвящены практически только средневековью. Мерву древней эпохи было уделено в каждой из них по нескольку строк. Американская экспедиция, работавшая в южной Туркмении в начале этого века, проводила исследования и на территории Мервского оазиса. Помимо поездок по северной части его, регистрации памятников («курганов»), сбора подъемного материала, ею было заложено несколько шурфов на территории Мерва, в том числе на Гяуркале и Эрккале (подробнее см.: Усманова З.И., 1963а). В частности, на территории Эрккалы до сего времени видны штольни, прорезавшие сплошной массив кладок платформы центрального холма. Несмотря на то что монетные находки были определены А.К. Марковым, а надписи разобраны В.В. Радловым, никаких наблюдений над стратиграфией не было сделано. Производители работ ограничились признанием единства и синхронности культуры, открытой на Эрккале и на Гяуркале, которая была названа
ими сасанидской и отнесена ко времени не ранее III в. н. э. (хотя при раскопках были найдены парфянские монеты I–II вв. н. э.). Несовершенство методики работ неоднократно отмечалось в литературе (Массон М.Е., 1951в, с. 90; Массон М.Е., 1980; Усманова З.И., 1963, с. 22; Филанович М.И., 1974, с. 18 сл.), но богатые вещественные материалы, полученные экспедицией, сейчас, когда создана стратиграфическая шкала Мерва, могут быть использованы в качестве дополнительного сравнительного материала (Филанович М.И., 1974, с. 19).Археологические работы в древнем Мерве возобновились только в 1937 г. Б.Б. Пиотровский заложил тогда шурф на северо-восточном холме Эрккалы (Пиотровский Б.Б., 1949). В результате изучения материала, полученного в ходе этих работ, было высказано предположение о возникновении поселения на месте Эрккалы во второй четверти I тысячелетия до н. э., что получило подтверждение в дальнейшем. Датировка верхних слоев, предложенная Б.Б. Пиотровским, позднее пересматривалась (Усманова З.И., 1960 б, 1963 а, с. 24). В том же году А.А. Марущенко проводил исследования на центральном бугре Эрккалы и в центральной части Гяуркалы. К сожалению, отчеты об этих работах не сохранились.
Широкое исследование Мерва и Мервского оазиса началось только в послевоенное время, когда была создана Южно-Туркменистанская археологическая комплексная экспедиция (ЮТАКЭ) под руководством М.Е. Массона. Основным объектом работ ЮТАКЭ в 50-70-х годах были городища древнего Мерва, в частности Эрккала и Гяуркала. На территории этих двух городищ было заложено несколько стратиграфических шурфов, осуществлялось изучение городских стен, раскапывались отдельные сооружения и комплексы их. Меньшее внимание ЮТАКЭ уделялось памятникам оазиса. В ходе разведочных поездок был зафиксирован ряд древних населенных пунктов, собран значительный подъемный материал, осуществлено изучение памятников архитектуры и древних караванных путей, остатков стены, окружавшей в античную эпоху Мервский оазис. Однако стационарные археологические исследования проводились на очень ограниченном числе памятников. Наиболее важные результаты были получены при исследовании Яздепе (руководитель В.М. Массон), ставшего эталонным памятником для исследования эпохи бронзы и раннего железа на юге Средней Азии (Массон В.М., 1959). Меньшее значение имели раскопки Джиндепе, Мунондепе. В эти же годы некоторые археологические исследования в Мервском оазисе осуществили и сотрудники Института истории АН Туркменской ССР (раскопки Кыркдепе, Кишмана, Байрамалийского некрополя).
Однако в целом Маргиана исследована еще недостаточно. До сего времени нет археологической карты оазиса, время существования ряда населенных пунктов определено (как показали работы недавнего времени) не всегда правильно, наконец, чрезвычайно незначителен сам масштаб раскопок вне пределов Гяуркалы и Эрккалы.
Населенные пункты. На территории Маргианы зарегистрировано значительное число пунктов, где существовали поселения исследуемой эпохи. Однако проблема их типологии и динамики развития не может считаться решенной. В большом числе случаев ранние слои перекрыты более поздними, и облик поселений на античной стадии представить сейчас нельзя. Определение ряда населенных пунктов, как, например, парфянских, произведенное в ходе разведок в 50-х годах, сейчас нуждается в пересмотре, как это показали работы 1980 г. на Чильбурдже. Наконец, необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что только на очень небольшом числе пунктов Маргианы производились стационарные археологические исследования. Все это делает решение вопроса о характере населенных пунктов Маргиана древней эпохи чрезвычайно трудным. Значительные по масштабам работы были проведены только на территории самого Мерва (городища Гяуркала и Эрккала). Однако размеры городищ столь велики, что эти раскопки позволили только получить представление о характере эволюции города в самых общих чертах (Усманова З.И., 1969; Филанович М.И., 1974) (табл. ХС).
В конце II — начале I тысячелетия до н. э. на севере Мервского оазиса существовало несколько небольших оазисов (Яздепинский, Арвалидепинский, Тахирбаевский). Среди них выделялся яздепинский с поселением Яздепе, укрепленным цитаделью. Он, видимо, был столицей всей области (Массон В.М., 1959). На VII–VI вв. до н. э. приходится наивысший расцвет всех оазисов северной Маргианы. Возможно, в это время (в связи с усовершенствованием ирригационной техники) делаются попытки освоения новых территорий в среднем течении р. Мургаб. Видимо, тогда и появляется небольшое поселение на протоке Разик, на территории будущей Эрккалы и частично Гяуркалы. Археологически здесь зафиксированы остатки культурного слоя с единичными фрагментами керамики, погребенными под илом и песком. По всей видимости, жители того времени еще не могли средствами своей ирригационной техники регулировать водный режим большого протока и поселение было размыто мургабскими водами.
Возрождение жизни на берегах Разика связано прежде всего с территорией Эрккалы. Здесь при стратиграфическом исследовании повсеместно обнаружен мощный культурный слой периода Яз II и Яз III. От того же времени сохранились две платформы (высотой 15 и 8 м), сложенные из сырцового кирпича (размер 52x31x10 см). Центральная (более высокая) платформа, видимо, выполняла роль стилобата, на котором располагалось дворцовое или храмовое здание. Поселение окружается оборонительной крепостной стеной, сложенной из пахсы. В плане оно имеет овальную форму и размеры 400x500 м. Вне стен также продолжается застройка, она тянется на восток и на юг. По приблизительным подсчетам общая площадь поселения 1800x500 м, что значительно превышает размеры самого крупного центра северной Маргианы Яздепе (700x400 м). Можно думать, что это поселение имело уже в то время городской характер и было центром всего оазиса. В конце периода интенсивность жизни усиливается: фиксируется активное наполнение культурного слоя в северо-восточной и центральной частях территории городища Гяуркала. К этому времени складывается и система внутригородского водоснабжения. Зафиксировано, в частности, ложе одного из городских каналов, идущее с севера на юг. По всей видимости, именно этот населенный пункт и был взят греко-македонскими войсками в период похода Александра Македонского. Сообщение Курция Руфа (VI, 10, 15–16) о том, что Александр, «перейдя реку Ох и Окс, прибыл к городу Маргиана», явно относится к данному населенному пункту. Судя по археологическим данным, подчинение этого города носило мирный характер и не отразилось на процессе урбанизации. Именно этот город и был переименован и назван Александрией.