Другая заря (Том 2)

– Джейк, я так тебя люблю!

Они поцеловались, устанавливая мир. Желание, всегда снедавшее их, пробудилось с новой силой. Поцелуй затянулся. Наконец Джейк отстранился от Бэннер.

– Иди и сделай все, что положено невесте перед свадьбой. Я скажу рабочим, что мы едем в город.
– А сколько у меня времени?

– Полчаса.

Бэннер кинулась в дом мыться и одеваться. Расчесывая волосы, она поняла: Джейк признался ей в любви!

***

– А куда мы едем?

– Ты способна сидеть спокойно, миссис Лэнгстон? Я хочу показать тебе кое-что.

Джейк взял поводья и направил лошадей домой.

– Сюрприз?

– Ну, считай это свадебным подарком.

– А у меня один уже есть.
– Бэннер с гордостью подняла левую руку, на которую Джейк надел во время церемонии тонкое золотое кольцо.

– А когда ты его купил?

– Как только получил разрешение на брак.

– Ты был уверен, что я скажу "да"?

– Надеялся.
– Джейк запечатлел нежный поцелуй на губах своей молодой жены и застонал, ощутив ответный поцелуй.
– У тебя что, нет стыда?

– Нет. Когда дело касается тебя. И никогда не было.
– Бэннер помолчала, о чем-то подумав.
– По-моему, я ничем не лучше Ванды Берне.

Джейк быстро повернулся к ней:

– Придется отшлепать тебе как следует за такое сравнение.

– Но ведь это правда? Она тоже забеременела от мужчины, за которым не была замужем. Ну и какая разница?

– Огромная!
– рявкнул он.
– Ты была только с одним мужчиной. Вот в чем разница, и очень большая!

Ей не хотелось сердиться. В этот прекрасный день она была слишком счастлива. Бэннер привалилась к Джейку и положила голову ему на плечо.

– Да, я была только с одним. И должно быть, уже любила тебя, когда в ту ночь пришла в сарай. Иначе я не решилась бы на это.

– Хорошо, что это оказался я, - прошептал Джейк и поцеловал ее.

Через несколько мгновений он остановил лошадь перед аркой, образованной двумя стволами деревьев. Это напоминало перекинутый через дорогу мост. Обычно они ездили в город другой дорогой, и раньше Бэннер не видела этого сооружения.

– Что это?

– Сюрприз.

Бэннер быстро выскочила из повозки, и Джейк поспешил помочь ей.

– Теперь тебе надо быть осторожнее, дорогая. Она затрепетала, когда Джейк прикоснулся к ее животу. Он поцеловал ее в губы. По телу Бэннер разлилось сладостное тепло. Джейк повел ее под арку, а затем попросил оглянуться.

– Джейк!
– Она всплеснула руками. На глазах заблестели слезы. На перекладине было написано: "Ранчо Плам-Крик".
– Так ты согласен на это название?

– Нет.
– Он покачал головой.
– Я и сейчас считаю его дурацким для ранчо, где разводят крупный рогатый скот.

– Тогда зачем ты это сделал?

Обняв Бэннер за плечи, он повернул ее к себе.

– Мне хотелось обрадовать тебя. Ты должна улыбаться, а не заплакать. Я и так принес тебе много горя, не намеренно, но все равно принес. Мне захотелось хоть раз сделать тебя счастливой.

Бэннер упала в его объятия. Джейк уткнулся лицом ей в шею, наслаждаясь запахом напоенного солнцем жасмина. Они долго стояли обнявшись.

– Может, устроим пикник?
– предложил Джейк.
– Что там дала нам жена священника?

Бэннер радостно кивнула. Джейк отвел лошадь подальше от дороги, поставил повозку под деревом, залез под сиденье и вынул корзинку.

– А как тебе удалось умаслить ее?
– спросила Бэннер. Джейк поступил мудро, подыскав священника не в Ларсене. Если бы он договорился с пастором церкви, прихожанами которой были Коулмены, то слух разнесся бы, как лесной пожар, и уж конечно. Росс и Лидия узнали бы о бракосочетании раньше, чем нужно. Но, слава Богу, незнакомый пастор охотно согласился провести церемонию.

Его статная жена играла на органе, а их дочь выполняла роль свидетельницы. Когда молодые уезжали, жена священника дала Джейку корзинку с едой и пожелала им долгой счастливой жизни.

– А я и не умасливал ее. Наверное, просто понравился, - самодовольно уточнил Джейк. Он нашел прелестную полянку с густым мягким клевером, окруженную орешником. Воздух был напоен ароматом сосен. Легкий ветерок и тень от густых ветвей спасали от жары.

– Ты говоришь о жене или о дочери?
– насмешливо поинтересовалась Бэннер. Дочь смотрела на тебя алчно.

– Не обратил внимания. Потому что смотрел на тебя. Джейк опустился на клевер и потянул за собой Бэннер. Его горячие губы приникли к ней. Язык двигался страстно, лаская ее грудь.

Возбужденную Бэннер переполняло желание. Когда он сел, она взмолилась:

– Джейк, ложись.

– Если я прямо здесь, в клевере, займусь с тобой любовью, мы испортим твое хорошенькое платьице.

Разочарованно вздохнув, она тоже села и сняла с себя шляпу.

– Плевать мне на платье. Он ущипнул ее за нос.

– Значит, ты еще не выросла. Помнится, все твои платья всегда были или без пуговиц, или разорваны.

Смеясь, Бэннер вынула шпильки, и локоны упали на спину темным каскадом.

– Да, Ма пришлось много работать иглой из-за меня. Но напоминать об этом не по-рыцарски.

В корзине, великодушно приготовленной для них, оказалось много вкусного. Ломти копченой ветчины, теплый хлеб, сливовый джем, свежие пирожки с персиками.

Управившись с лакомствами, Джейк улыбнулся.

– Ты похожа на лютик.

В желтом платье, легком и нежном, Бэннер действительно напоминала цветок.

– Спасибо, дорогой муж.

Неужели она могла бы влюбиться так сильно в кого-то вроде Грейди? Или в кого-то другого, когда на свете есть Джейк Лэнгстон? Высокий, гибкий, мускулистый, он ходил, чуть подрагивая бедрами, как свойственно всем ковбоям. Однако его ленивый вид был обманчив. В Джейке таилась необычайная сила, неудержимо влекущая к нему.

Его светлые брови выгорели на солнце и нависали над пронзительно-голубыми глазами. Бэннер нравилось все в его лице. Сила и даже упрямство.