Другой мужчина

Глава 3. Ольга

Игорь не выходил из головы, даже когда я, звеня связкой ключей, открывала входную дверь. Гришка ужасно хотел писать, и я торопилась, но образ мужчины, с которым мы вместе провели такой чудесный вечер, то и дело вставал у меня перед глазами.

Как только мы зашли, сын, быстро разувшись, понятное дело, убежал в туалет, а я зашла в гостиную и поздоровалась со своим женихом.

– Привет, Жень.

– Привет, рыбка, - отозвался он и встал с дивана.

Он подошёл ко мне, чмокнул в щёку и спросил:

– Ну как прошёл детский праздник?

Я вдруг почувствовала прилив волны стыда. Ничего вроде бы не сделала такого, чтобы чувствовать себя виноватой, но где-то в глубине души мне стало безумно неуютно. Почувствовала себя предательницей.

– Хорошо, - тихо ответила я.
– Поздравили мальчика, поели торт, выпили чаю, поиграли, покатались на ватрушках.

– Это что такое?
– спросил Женя.

– Ватрушки-то? А, такие мягкие санки... Знаешь, вроде автомобильных шин без сердцевины, обтянутых тканью такой синтетической. Там горка была специальная, вот мы и носились.

– Эти твои "ватрушки" грамотно называются "тюбинги". Или тюбы. И так и так верно.

– Хорошо, - сказала я.
– Буду знать. Тюбинги, так тюбинги. Просто у меня знакомые их ватрушками называли.

– Неправильно называли.

Я вздохнула.

– Как твой день?

– Мой?
– переспросил он.
– Нормально. Просидели в офисе полдня вообще без электричества. А потом - аврал, всё такое. В общем, чуть задержался даже.

– Поняла, - кивнула я.
– Что ты хочешь на ужин?

– А какие варианты?
– улыбнулся Женя.

– Ну, слушай, полно. Плов могу сделать, картошки пожарить с мясом, курицу запечь. Макарончики могу отварить или рис. Ты чего бы хотел?

– А вот плов - вообще отличный вариант.

Гришка вошёл в комнату и, насупившись, сказал:

– Не хочу плов. Хочу картошку.

Женя нахмурился и посмотрел на меня:

– Он из вредности это?

– Ты бы хоть поздоровался с ним, - горько сказала я.

– Вообще-то нормально, когда младшие со старшими здороваются, - ещё больше нахмурился Женя.
– Ладно, у меня там матч. Пойду смотреть.

Я ничего не ответила. Подошла к сыну, присела перед ним на корточки, обняла и глядя в грустные глаза, задорно спросила:

– А может всё-таки плов, м?

– Не, - помотал головой сын.
– Картошку.

– С мясом?
– улыбнулась я.

– С мясом, - кивнув, с улыбкой ответил и он.

– Ну, хорошо. Тогда Жене плов, а мы с тобой будем картошку с мясом.

Сын обнял меня и прошептал в ухо:

– Пойду рисовать.

– Ты мой художник, - нежно сказала я и потрепала его мягкие вихры.
– Беги.

Он тут же убежал в свою комнату, а я пошла в ванную, вымыла руки и пришла на кухню - готовить.

Чистя картошку, я думала о том, как мы будем жить вместе дальше. Понятное дело, что контакт Гриши и Жени был далёк от идеального, но как это исправить, я совершенно себе не представляла. Нагнетать тоже не следовало: Женя вёл себя корректно и мягко с сыном, просто не выказывал заинтересованности в общении с ним. И всё же поговорить с ним нужно было обязательно.

Время для разговора настало, когда я проверяла готовящийся плов, пробуя его на вкус. Женя пришёл на кухню и сказал:

– Матч закончился. Наши проиграли. Ноль-два.

– Бывает, - мягко сказала я.
– Ничего, потом отыграются. Жень, я хочу с тобой поговорить.

Он сел на табуретку и сказал:

– Звучит серьёзно. О чём?

– О твоих отношениях с Гришей, - сказала я и повернулась к нему: - Я переживаю, Жень.

– Из-за чего?
– нахмурился он.

– Он сегодня не хотел идти домой. Говорит, что заходил в нашу комнату, а ты ему сказал к себе идти. Ты мог бы общаться с ним помягче?

– Слушай, Оль, какие-то странные претензии, вот честно. Я ему в футбол во дворе предлагал поиграть. Он отказался. Я ему хотел помочь уроки сделать - он сказал, что сам сделает, а если что-то непонятно будет, тебя попросит помочь. Что ещё я должен сделать?

– Я не говорю, что ты должен. Я просто переживаю.

– Не переживай. Всё нормально.

– Да ненормально, Жень!
– всплеснула руками я.
– Я же вижу, что он в своей комнате прячется всякий раз, когда мы дома все вместе!

Женя ещё больше нахмурился и спросил:

– Я не понимаю, чего ты от меня-то хочешь? Я пытаюсь его воспитывать. Стараюсь с ним поладить. Он сам не хочет, понимаешь? Я не ругаюсь на него, не ору. Чего ты от меня хочешь-то? Чтобы я с ним носился, сопли ему вытирал? У него мамочкино воспитание и интересы, как у девочки. Порисовать, полепить что-то, повышивать. Ну что это, в самом деле? И как ты мне предлагаешь заинтересовать его футболом, например? Ему не интересно, я не настаиваю.

– Давайте поиграем в настольную игру после ужина, - предложила я.

Женя скрестил руки на груди.

– Слушай, я устал на работе. Хочу посмотреть футбол. Мне надо всё бросить и играть в настольную игру? Для чего?

Я вздохнула.

– Чтобы у нас в семье была нормальная атмосфера, Жень.

– А ты думаешь, он захочет играть?

– Я не знаю. Надо его спросить.

– Ну, спроси.

– А почему ты не хочешь ему это предложить? Ведь он на самом деле очень отзывчивый мальчик.

– Ну да, - угрюмо сказал Женя, - отзывчивый. Ну, окей, ща схожу к нему.

Он ушёл и я, волнуясь на тему их разговора, ещё раз попробовала плов. Вроде готов. Я чувствовала себя по-дурацки. Заставила взрослого мужика идти к мальчику контакт налаживать. Ну что за бред? Понятное дело, что он это сделает не искренне, а для галочки.

Спустя пару минут Женя вернулся на кухню.

– Ну, как я и сказал.

– Чего?
– обернувшись к нему, спросила я.

– Чего-чего, - раздражённо ответил Женя.
– Я предложил. Он отказался. Сказал, что будет рисовать.

– Ну, пусть рисует, - тихо сказала я.
– Спасибо, что предложил.

– Всё, я могу пойти футбол смотреть?

– Да, конечно, - опустив взгляд, ответила я.
– Я вроде бы и не мешала его смотреть. Просто попросила.

Женя подошёл ко мне и обняв меня, сказал:

– Рыбка, слушай, такие дела не делаются сразу. Нужно время, сама же понимаешь. Он привык быть без отца и ему всё это непривычно. Пусть порисует, я ж не против. А мы потом все вместе поедим и это уже как бы маленький шаг навстречу друг другу.