Движение солнца

— Я ужинаю с моей женщиной, Уилл. Тебе придется подождать.

Уилл бросил взгляд на Лилли.

— Мэм, — она улыбнулась и кивнула ему в ответ, и он вновь посмотрел тяжелым

взглядом на Исаака. — Не могу ждать.

129

Отрывисто кивая, Исаак проговорил:

— Прости меня, Спорти, — и поднялся на ноги. Он указал кивком на входную дверь,

и двое мужчин пересекли зал ресторана и вышли на улицу.

Оставшись за столом наедине со своим салатом, Лилли воспользовалась временем,

чтобы рассмотреть получше людей. Ресторан был рассчитан примерно на 20 столиков;

шесть из них, расположенные рядом с ними, были заняты. Она увидела Дона Киза и его

жену Лонни, сидящими в компании со священником Мортенсоном. Эд Фосс ел в

одиночестве. Она также узнала людей за соседними столиками — фермеры, пару

владельцев магазинов — и Мака Эванса, который смотрел на нее во все глаза. Она

улыбнулась и в знак приветствия приподняла свой бокал.

Несмотря на это, он не прекратил пялиться на нее, и Лилли это обеспокоило. Ее

инстинкты не должны были просыпаться от подобного агрессивного взгляда, но после

двух неловких секунд, она кивнула, затем отвела свой взгляд в другую сторону комнаты,

позволяя ему одержать победу в их странных, неожиданных гляделках.

Когда Исаак появился, то выглядел мрачным. Он прямиком направился к столу и

присел на стул. Лилли не спрашивала его, потому как чем бы это ни было, новости явно

были плохими, но он прекрасно знал, что если захочет рассказать, она с радостью его

выслушает. Но он посмотрел на нее обеспокоенным взглядом и проговорил:

— Что такое?

Вопрос удивил ее.

— Что? Ничего.

— У тебя такой взгляд. Что-то произошло, пока меня не было.

Лилли подумала о странностях с Эвансом. Он что, смог понять это только по ее

взгляду? Он что знал ее уже настолько хорошо? Эта мысль одновременно взволновала и

встревожила ее.

Она пожала плечами.

— Просто был странный момент с Мак Эвансом, — Исаак быстро развернулся, но

Лилли стремительно схватила его за руки и принудила его тем самым сосредоточить все

свое внимание на ней. — Ничего особенного. Просто застала его пялящимся на меня. Он

меня приглашал на свидание, когда я только перебралась в город; возможно, он просто

ревнует. Не парься насчет этого.

Но Исаак все же обернулся, его кулаки были сжаты. Лилли посмотрела на Мака и

теперь он выглядел так, будто он был не в своей тарелке

— Я чертовски ненавижу этого парня, — презрение в голосе Исаака было

угадывалось безошибочно. Лилли же была неприятно удивлена, что испытывала

совершенно противоположные эмоции, а еще она была крайне удивлена, что какой-то там

Мак Эванс, простой риэлтор, вызвал у Исаака такие чувства. Хотя она не сомневалась, что

он мог их заслужить своими действиями.

— Ага, он скользкий тип. Хотя кажется совершенно безвредным.

— Это не так.

Когда Бет принесла их горячее, Иссак немного расслабился. Он больше не сказал ни

слова насчет Мака Эванса. Они ели в тишине, казалось, Исаак был не в силах избавиться

от напряжения после новостей, что он узнал. Им следовало бы остаться дома и

приготовить ужин самим.

~oOo~

Лилли проснулась, стоя у кровати Исаака, ее сердце отчаянно стучало в груди. В

комнате было темно. Когда она пришла в себя, то посмотрел на часы, которые стояли на

прикроватной тумбочке. Время было 3:21. Затем она заметила, что Исаака в кровати не

было. Поднимая его футболку с пола и надевая ее, она оправилась на его поиски.

130

После того, как она прошла весь первый этаж, то проверила двор и нашла его

сидящим на железном шезлонге в саду — шезлонг мог бы, вероятно, показаться вам

«винтажным» и «милым», если бы не стоял примерно последние 50 лет в этом саду. Он

курил. Лилли вообще не курила, а Исаак не курил только в помещении, за исключением

клуба, потому в его действиях не было ничего необычного. Но что на самом деле было

необычно для него, что он покинул кровать для того, чтобы покурить. Он не любил

просыпаться в одиночестве, когда был с ней, и он также не делал этого, оставляя ее одну в

кровати.

Она толкнула дверь с проволочной сеткой, и та, распахнувшись, издала характерный

ей звук. Он повернулся на звук и наблюдал за тем, как она приближается к нему в

отблеске, который создавало предрассветное свечение, что придавало саду утонченное

великолепие. Воздух ощущался тяжелым и влажным. Ночные животные стихли, а

предрассветные еще не проснулись, тишина была гнетущей. Когда она подошла к нему,

он бросил окурок на землю и протянул свои руки в ее сторону. Она уселась к нему на

колени, ее рука легла к нему на плечи, легко приобнимая его.

Одетый только в свои джинсы, он прижал ее ближе к себе, положив одну руку ей на

бедро, другую на ногу.

— У тебя был кошмар, детка? — он положил голову ей на грудь, и она запуталась

пальцами в его густых волосах.

— Ага. Ты в порядке?

— Прости меня, — вместе того, чтобы ответить на ее вопрос, он задал ей свой. —

Ты когда-нибудь мне расскажешь, про что они? Про то, что произошло в Афганистане?

Она вздохнула. У нее не было желания разговаривать о них. Она хотела сказать ему

то же, что и говорила постоянно, когда он спрашивал, что она совершенно не помнит, о

чем они были, но это была бы ложь. И, в конце концов, если бы она ответила ему, то он

бы прекратил расспросы.

— Полагаю да. Я имею в виду, они начались с того момента, как я вернулась в

штаты. Но это не похоже на то, что я вновь переживаю воспоминания о том, что